Спецподразделение Чистки - Сергей Сацук

Два поворота мы прошли спокойно, но у третьего вдруг послышались голоса скешей. Я поднял вверх руку, и все ребята замерли, почти перестав дышать.

Голоса пришельцев раздавались совсем рядом. Их говор походил на недовольное бормотание старого брюзги, которому опостылело все на свете, включая и саму жизнь. Именно из-за этого бормотания колонисты и прозвали пришельцев скешами.

Кажется, в переводе с какого-то языка это означает «зануды». Хотя с какого языка, даже приблизительно сказать не могу. Сам Господь Бог не смог бы разобраться в тех словах, которые вводили в обиход колонисты, обживая новооткрытые планеты. Иногда четыре языка смешивались и рождали на свет новую культуру, обычаи и нравы. Противостоять такому гибриду могли только евреи. Уж они-то за свой язык, культуру и обычаи держались крепко, чем лично у меня вызывали уважение.

Голоса скешей приближались. Я осторожно высунул за угол следящую камеру и глянул на свой НП. Скешей было пятеро, как и в прошлый раз. Только теперь они шли прямо на нас, и уж конечно, не затылками вперед. Я показал ребятам пять пальцев, чтобы они знали количество противника, и, когда скеши приблизились к углу, дал сигнал к атаке.

Когда ты одет во все красное и на тебя прет разъяренный бык — это острое ощущение, но пришельцам пришлось испытать нечто более впечатляющее. Да, конечно, они и сами теперь творили кое-какое насилие, но до того, что творили в атаке мы, им было еще далеко.

Я выскочил из-за угла первым и, нырнув под ствол оружия скеша, нанес пришельцу страшный удар кулаком в лицо. Он и вскрикнуть не успел, как отлетел к стене и упал на пол. Пока стоящий рядом скеш оторопело взирал на такое немыслимое для себя насилие, я резко выпрямился и одним ударом снес ему голову тесаком, благо шея у него была совсем тонкая. Подобным образом сержант Ларк тоже уложил двоих, и одного снизу вверх располосовал Дид. Остальным ребятам скеши не достались. Но никто, конечно, не обиделся. Я присел к скешу у стены.

Его голова безвольно свисала на правое плечо. Я хлопнул его по лицу, и он мгновенно пришел в себя.

— Очнулся, дружок, — улыбнулся я. — Ну как тебе Чистка?

Скеш вжался спиной в стену. Дрожа от ужаса, он осмотрел нас всех, потом вдруг успокоился и закрыл глаза.

— Эй! Э-эй! — Я принялся трясти скеша, но он был уже мертв. — Черт! Я вроде и не сильно ударил.

— Вы тут ни при чем, майор. — Ларк приподнял голову «своего» скеша. — Мой тоже мертв. Они умерли, потому что сами этого захотели.

— Вот как? В таком случае Совету никогда не заполучить живого скеша. И мы никогда не узнаем, где находится их планета.

Опьяненные двумя предыдущими победами и словно вошедшие в экстаз от вида крови, мы ринулись вперед и буквально раздавили еще пятерых скешей. Я даже потерял интерес к чистке, так легко нам давалась победа. Словно прочитав мои мысли, Ларк взглянул на свой окровавленный тесак и презрительно бросил:

— Как ягнят на бойне…

Он был прав. Со скешами могли бы справиться и сами колонисты, имейся у них оружие и отсутствуй страх перед любой внеземной жизнью. Но Совет Конфедерации, не имея возможности проверять на благонадежность всех переселенцев, просто запретил брать с собой оружие. И порядок этот строго соблюдался при посадке колонистов на звездолет, что, на мой взгляд, было излишеством. Преступники отправлялись в другие миры очень редко, и если даже имели в мыслях что плохое, то по прибытии на место от этого отказывались. В малочисленном обществе осваиваемых планет все были на виду, и совершить там преступление не представлялось никакой возможности. К тому же человек устроен таким образом, что ему не хочется оставаться в одиночестве и тем более на чужбине. И очень скоро самые закоренелые преступники становились тружениками, не помышляя больше ни о чем другом. Исключения случались, но очень редко.

Оставив мертвых скешей там, где их настигла смерть, мы двинулись дальше.

На следующем повороте тоже был патруль пришельцев, но на этот раз я даже не отдал команды остановиться. Только тихо шепнул:

— Пленных не брать.

До рабочего ангара, где располагалась шахта, скешей нам больше не повстречалось. Зато здесь, у временных хранилищ, их было полно. Я дал ребятам команду залечь и взял в руки бинокль. Ангар был внушительных размеров, и человеческое зрение не позволяло рассмотреть все с детальной точностью. Скешей я насчитал около шестидесяти — никакой охраны и никаких мер предосторожности от нападения. Видно, они полностью полагались на патрули в проходах. Да и, наверное, сыграла свою роль безнаказанность всех их предыдущих налетов.

Большинство скешей праздно шатались возле хранилища, а остальные перетаскивали к непонятной установке награбленное добро. И в больших пластиковых ящиках, похоже, были не только алмазы. На одном я заметил метку концерна «BIW», а уж эту-то контору я знал. «Смерчи» для Чистки поставлялись именно оттуда. И стало абсолютно ясно, что целью скешей были отнюдь не алмазы, а, как я и предполагал, оружие. Только откуда здесь могло взяться оружие?!

Я поочередно осмотрел прилегающие к шахте еще, кроме нашего, три коридора.

Все группы были уже на месте и ждали начала атаки. Я глянул на часы. Оставалось всего две минуты.

— Всем приготовиться, — шепнул я своим ребятам. — Атака по команде.

Через две минуты началась чистка. Сначала, почти как по традиции, мы обстреляли скешей из «смерчей», а затем я выпустил в густую пелену дыма сигнальную ракету, дав тем самым команду к атаке. Ни «ура», ни «банзай», ни каких-либо других боевых кличей мы не употребляли. Подразделение Чистки всегда шло в атаку молча, как приходит ночная мгла на любую из планет. И так же, как и ее, нас невозможно было остановить. Время шло на удивление медленно, когда мы развернутой цепью пробирались сквозь начавшую рассеиваться пелену дыма. Но вскоре я увидел оставшихся в живых скешей. Каким-то непонятным образом им удалось собраться вместе. Но они, кажется, еще не понимали, что обстрел кончился и их уже атакуют, причем со всех четырех сторон одновременно. Мы не стреляли, боясь промахнуться и попасть в своего. В наших руках опять были тесаки, а в глазах читалось страшное желание убивать. Наверное, они, наши глаза, были такими, какие я видел однажды на одной картине, где художник изобразил смерть. Уж во всяком случае некое сходство определенно должно было присутствовать.

До самых ближних скешей оставалось каких-нибудь десять метров, когда они неожиданно пришли в себя и дали нам отпор. Именно моей атакующей группе — других пришельцы не заметили. Из их непонятного оружия стремительно вылетел целый рой светящихся шариков. Я автоматически рухнул на пол и, перекатившись в сторону, бросил скешам «огненную лягушку» — последнюю разработку концерна «BIW». Но меня все же задело, за правую руку. Светящийся шарик прилип к ней, словно клещ, и выдал солидную порцию электрического разряда. Тело мое свело жуткой судорогой, и в глазах заплясали разноцветные огоньки. Где-то совсем рядом раздался страшный взрыв, и в следующее мгновение я даже не понял, как отключился.

Меня привел в чувство Лок. И он не придумал для этого ничего лучшего, как довольно ощутимо потрепать мои щеки. Я с нескрываемым раздражением стукнул его по руке и одним рывком сел. Мое тело все ныло от изнуряющей боли, словно его выкрутили, как половую тряпку.

— Ты в порядке? — поинтересовался Лок, ничуть не обидевшись на мою грубость.

— Если не считать потрепанных щек, — пожаловался я. — Где скеши?

— С ними покончено, — Лок иронически усмехнулся, — ты уложил их одной «лягушкой».

— Это как? — не понял я.

«Огненная лягушка» использовалась только для того, чтобы привести противника в замешательство. Она в непредсказуемом порядке прыгала из стороны в сторону, издавала неприятные звуки и обжигала «все, с чем соприкасалась, но лишь на очень краткое мгновение. Убить гранатой, которую мы прозвали «огненной лягушкой», было почти невозможно.

— Да попрыгунья твоя к ним в ящик заскочила, а там, похоже, не алмазы были, — пояснил мне Лок.

— Понятно, — произнес я, поднимаясь на ноги и даже не думая удивляться такому неожиданному исходу чистки. — Каковы наши потери? Кажется, все же скеши успели дать отпор?

— Уж не знаю про потери, но раненые есть. Волат со своими сейчас осматривает тех, кого задели эти электрические шарики.

Я наконец встал на свои трясущиеся ноги. Мой взгляд неожиданно упал на установку скешей, которая, кажется, еще работала. На круглом металлическом постаменте стоял ящик. Он вдруг засветился и в одно мгновение пропал.

— Эта штука еще работает! — воскликнул я.

— Да, — более спокойно согласился Лок, — срабатывает каждую минуту. Волат распорядился поставить туда ящик, чтобы не было холостого хода. Кажется, эта установка мгновенно перемещает предметы в пространстве.