Шиша. Изгоняющие бесов - Полина Луговцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мама – это святое! – прокричала Аглая. Ее затопила жаркая ярость, и все вдруг изменилось – и внутри нее, и снаружи. Страх исчез, зрение стало отчетливее, но в то же время появилось странное отсутствующее ощущение, будто она перенеслась из этого мира в параллельный и смотрит теперь оттуда как бы со стороны.
Внезапно Одноглазый Волк отлетел от нее, как подушка, набитая синтепоном. Врезавшись в стену напротив, он сполз на пол и затряс головой, словно не понимал, что с ним случилось. Аглая тоже не понимала. Ей казалось, что она и пальцем не шевельнула, а если бы и шевельнула, то едва ли это произвело бы подобный эффект. Она моргнула и в следующий миг увидела, как Одноглазого Волка подбросило вверх и ударило о доски потолка, одновременно служившего полом в доме. Он охнул, выругался, и Аглая почувствовала, как он борется с ней, хотя продолжала неподвижно сидеть на диване. Это была другая, ментальная борьба, и силы их оказались примерно равны, потому что Одноглазого Волка перестало швырять по подвалу, но и к ней он приблизиться не мог.
– Понял-понял, – наконец, пробормотал он, сидя на земляном полу. Увидев валявшуюся рядом повязку, поднял ее и натянул обратно на глаз. Вытер вспотевший лоб и тягостно вздохнул. – Тоже, гляжу, нашла себе покровителя. Ничего, сочтемся еще, настанет твой черед. Как явишься ко мне в Шишу, так и потолкуем. А ты явишься! Все являются. Вороны в стае держатся, и ты никуда не денешься.
Одноглазый Волк вдруг как-то весь затрепыхался, почернел и рассыпался черными хлопьями, которые закружились в воздухе, сбиваясь плотнее, и превратились в крупного ворона. Под тусклой лампочкой блеснул его бронзовый клюв. От взмахов широких крыльев всколыхнулся застоявшийся затхлый воздух. Ворон сделал круг перед Аглаей, а затем метнулся к стене и исчез, будто сквозь доски просочился.
Стало очень тихо. Только в голове слегка звенело, едва уловимо, но неприятно. Что это – отголоски ее собственного крика или отзвук бесовского голоса? Последние фразы, громкие и настойчивые, раздавались уже не за левым ухом, а где-то внутри головы.
Оно вселилось.
Наверное, из-за этого никак не проходило то странное отсутствующее ощущение, будто Аглая выпала из реального мира, но продолжала видеть его. Только реален ли это мир? Действительно ли здесь был Одноглазый Волк, или всему виной ее воображение, сыгравшее с ней злую шутку под влиянием обострившихся страхов? Ведь в реальном мире люди не рассыпаются в прах и не превращаются в воронов с бронзовыми клювами. Очень хотелось верить, что встреча с преступником была лишь наваждением, злым мороком, и с ее мамой все в порядке.
Но воронье перо, едва заметное на черном земляном полу подвала, разбивало эту веру вдребезги.
«Ты должна найти и убить его раньше, чем он убьет тебя, – прозвучал в голове бесовский голос. Он больше не шептал и не увещевал, словно его обладатель освоился и осмелел. – Теперь ваши силы равны, и победит тот, чье желание убить окажется сильнее. Он ушел живым, потому что тебе не хватило ярости, всего лишь крошечной капли! Если он застанет тебя врасплох, то победит. А ты проиграешь».
Аглае казалось, что она уже проиграла, перестав быть полноправной хозяйкой собственного тела. Ведь она ничего не делала, когда Одноглазого Волка швыряло между стенами подвала, лишь желание его растерзать распирало ее изнутри. Неужели этого было достаточно? На что же она теперь способна?
Свесив ноги с дивана, Аглая попыталась встать. Коленки тряслись и с трудом удерживали вес тела, словно она долго таскала на себе непомерную тяжесть. Где эта демоническая сила? Даже ноги не слушаются! Хватило бы сил выбраться отсюда.
Доковыляв до лестницы, Аглая поднялась по ступеням и уперлась руками в крышку люка. Пришлось как следует напрячься, чтобы откинуть ее. Дневной свет принес радость и вернул надежду на то, что с ней не случилось ничего страшного – ни с ней, ни с ее мамой. А воронье перо… Ну мало ли, может, в подвале есть сквозные «отдушины», и его задуло ветром.
Аглая выбралась из подполья и огляделась. Тесный коридорчик, в котором она оказалась, был наполовину занят громоздким шкафом из темного дерева, опрокинутым на стену: задние ножки стояли на полу, а передние висели в воздухе. Так вот что упало и сотрясло весь дом! Но зачем его сюда приволокли? Ведь, если поставить его на все четыре ножки, передние окажутся как раз на крышке люка. «Ах, так для этого и приволокли!» – Аглая поняла, что шкаф специально поставили на крышку люка, чтобы снизу ее невозможно было открыть.
Значит, Одноглазый Волк все-таки приходил. Кто еще мог опрокинуть шкаф?
Видимо, от удара правая боковая стенка шкафа выгнулась горбом и оттопырилась. Из широкой щели между ней и краем дверцы выпирала жуткая масса из корявых железок, пучков проводов и мотков проволоки, среди которой выделялись отдельные вещицы: зонты со сломанными ручками, фены, покрытые паутиной трещин, остовы настольных ламп, облезлые корешки старых книг и еще множество всякой всячины.
Шкаф использовали в качестве контейнера для мусора? Неожиданное решение. Но какое ей, в конце концов, дело до этого? Аглая осознала, что стоит и разглядывает искореженный шкаф, вместо того чтобы поскорее покинуть это ужасное место.
После темного подвала яркий дневной свет раздражал ее, но в то же время и манил. Раздвоение личности? Скорее, удвоение.
«Гляжу, нашла себе покровителя?»
Да, Аглая отчетливо осознавала, что теперь она не одна. Оно внутри, и от него не отмахнешься, как от тени за левым плечом. От него теперь никуда не денешься. Но оно спасло ее от Одноглазого Волка, иначе Аглая была бы сейчас мертва. Только вот, может, так было бы лучше? А теперь ей и в смерти не будет спасения.
Что за мысли лезут в голову?! Разозлившись на себя, Аглая отправилась искать выход. В таком маленьком доме сделать это было несложно. Вскоре она стояла на крыльце, с упоением вдыхая прогретый солнцем воздух. Правда, в нем улавливался запах гари и еще чего-то неприятного… как будто свежей крови. Но это, скорее всего, иллюзия. Не настолько у нее острое обоняние, чтобы чувствовать такие запахи на расстоянии, а поблизости следов крови не наблюдалось. Или?.. Аглая вздрогнула, когда ее взгляд опустился к последней ступеньке крыльца, да так и замер там. Старые доски были покрыты многочисленными пятнами крови, круглыми и лучистыми, как крошечные
