Жертвы времени - Евгения Фёдорова

Попозднее, — пообещал я себе.

Я наметил себе уйму дел: нужно заглянуть в библиотеку, чтобы немного подготовиться к встрече с Доном — я не отказался от мысли узнать больше о травах и их свойствах. Еще нужно заглянуть в сад. К демонам все, какие души, что за предрассудки?!

Я оглянулся, но мага не было видно. С тем же успехом он мог и не говорить, что приглядывает за мной. Я бы тогда перестал все время искать его взглядом. Нужно что-то с этим делать, иначе я сам его выдам. Еще и к Оружейнику идти…

Я поднял голову к небу: было совсем рано. Оно поражало своей голубизной, прохладной чистотой радовавшей глаз.

Стоя у приветливо открытой двери оружейной, вслушиваясь в голоса жизни города, я думал, по своей ли воле пришел сюда, или опять так сложились обстоятельства? Все перемешалось в голове. Удивившись каше, в которую превратились мои чувства, я сел на ступеньки и закурил, пытаясь успокоиться. Я нервничал перед встречей с Оружейником, словно он и вправду был моим учителем, и я боялся, что ему не понравиться выполненное мною домашнее задание.

Вон оно как. Оказывается, я действительно боюсь того, что со мной могут сделать без моего желания. Особенно боюсь после того, как Анри вторгся в мои мысли, смяв волю будто нечто несуществующее; после того как Мастер легко и непринужденно обманул меня, подчинив себе. Могут ли так все остальные? Разум подсказывал мне, что могут, а вот я помешать им был не в состоянии.

Я почувствовал некую подавленность и, быстро вскочив, вошел в оружейную.

Тишина. Все так же блестит пол, закрыты все двери и кажется, что здесь никого нет. Отсутствие Оружейника было столь физически ощутимым, что я решил сунуть свой нос туда, куда не звали и медленно прошел через зал вдоль высоких, во всю стену, окон. Ноги скользили по полу, в углах стояли табуреты, в остальном — лишь свободное пространство для движения. Двери в глухих, обитых деревом стенах выглядели как-то дико, выделяясь темным лаком на более светлом фоне непокрытого ничем живого дерева. Несколько дней назад, когда я впервые зашел сюда, это ощущение несоответствия меня не трогало.

Я подошел к двери, за которой хранилось оружие и некоторое время в нерешительности стоял там, вслушиваясь в тишину. Так и не услышав даже шороха, потянул на себя резную деревянную ручку.

Оружейник приветливо улыбнулся из-за двери. Он сидел на удобном стуле, среди стоек с оружием в небольшой комнате с узким, вытянутым окном. На коленях его лежал тот самый меч, которым он сражался со светловолосым. На широком лезвии клинка не было ни одной зазубрены. Идеально гладкая поверхность поблескивала, угрожая тончайшей заточкой краев. Рукоять простая, почти без гарды, была обмотана коричневой замшевой кожей.

Одна рука Оружейника лежала на плоскости меча, другая при открытии двери мягко легла на бедро. Просто и расслаблено, он нарочито убрал руку с гарды. Не знаю, понимал ли он, что меня это не обманывает. Скорее всего — да.

— Ты разве не понял, что я занят? — все также улыбаясь, спросил Оружейник.

— Ты не хотел, чтобы кто-то приходил, — сказал я рассеяно.

— Да? — пауза. — И почему же ты тогда пришел?

— А я не кто-то.

Оружейник встал. От него пахнуло угрозой, хотя выражение лица и глаз заставляли верить в иллюзию доброты. Но слишком очевидным было то, что скрывалось за этой ширмой:

«Ты еще будешь думать, что жив, а я уже убью тебя и вернусь на место», — вот, что на самом деле говорил его взгляд.

— Ладно, — Оружейник опустил полотно угрозы, шагнув ко мне. — Ты пришел и это хорошо. Хочешь поговорить о том, что произошло?

Я отрицательно помотал головой.

— Хочешь, — хозяин дома убрал свой меч в ножны и похлопал меня по плечу. — В таком волнении нельзя прикасаться к оружию, давай сначала немного поговорим. Если хочешь, я отвечу тебе на твои вопросы. Можешь спрашивать что угодно, давай, у нас впереди много времени.

Я был поражен разительной переменой, будто сейчас передо мной был совсем другой человек. И он видел меня насквозь.

— Рене, кто она? — выходя на крыльцо следом за Оружейником, спросил я. Тот как раз принялся набивать трубку, и я закурил.

— Хранительница библиотеки, она стара, как эти камни, да, старая кляча, — без какого либо уважения заявил учитель боя. — Живет тут, перебирает свои сокровища — свои книги, будто книжный бессмертный черв.

— Она ведь не маг, — заметив, что Оружейник замолчал, уточнил я.

— Нет, конечно, но это ничего не значит. Я ведь тоже не владею силой и никогда не был связан с драконом.

— А она…

— И она. Тело не может жить дальше, если дракон мертв. Если Древнего убивают, его человек тоже умирает.

— Но дракона не так то просто убить, верно?

— Верно, с копьем и на боевом коне против него не пойдешь.

— А что же способно убить дракона?

— Время, — туманно ответил Оружейник. — Магия. Хитрость. Хочешь попытаться?

— Видят Высшие, даже в мыслях не было, так, любопытствую. Значит, ты тоже не маг?

— Нет, но живу возмутительно долго!

— Столько, сколько Мастер? — в действительности мне хотелось узнать сколько конкретно лет Мастеру, но этот вопрос казался совсем неловким.

— О, сынок, этот маг один из самых древних. Старше него только Северный. Вот уж не хочу пересказывать тебе историю мироздания, она записана в летописях Рене, если ты попросишь, девица с охотой даст тебе пару десятков утомительных томов, рассказывающих обо всех и вся от рождения и по нынешний день. В этих хрониках есть труды, посвященные животным и их строению, растениями, географии, геологии. Главное найти в этом бесконечном потоке сознания что-то стоящее, честное слово, у меня никогда не получалось.

— Мастер подшучивал как-то над Доном, что тот невнимательно читал летописи, — вспомнил я.

— По мне, это невозможно прочесть, слишком там всего много. Даже Мастер, мне кажется, не читал их от корки до корки, но Рене пишет для себя, не для кого-то из нас. Ее тревожат знания, которыми она обладает, если она перестанет узнавать все обо всем и изливать это на бумагу, то ее разорвет.

— Откуда она столько знает?

— Призраки Форта… О, только не спрашивай меня про них! Подземелья города кишат призраками и это не шутки, без Рене туда никто не ходит.

— А она с ними нормально?

— Боюсь, она была с ними знакома еще при их жизнь, — Оружейник пыхнул густым табачным дымом, глядя, как мимо, улыбаясь, идет Тива, неся два жестяных ведра. — Маргаритка, дай напиться старику? — позвал он насмешливо и та мелодично засмеялась, подходя ближе и ставя свои ведра в тени.

— Сам сходишь в трапезную и напьешься, — искоса поглядывая на него, насмешливо отказалась она. — Что это ты и старик?