Тысяча порезов (ЛП) - Малком Энн

Теперь это мой мир.

— Нет, — быстро сказала я. — Но мужчина, о котором идет речь, потрясающе красив и определенно подходит тебе.

Бровь Джессики заинтересованно приподнялась.

— Расскажи мне о нем побольше.

— Ты уже знаешь о нем все, что нужно, — сказала я. — Ну, за исключением того, что он безумно влюблен в тебя.

Джессика убрала свой бокал, поставила локти на стол и наклонилась вперед.

— Теперь ты заинтересовала меня.

— Эйден, — сказала я. — Эйден безумно влюблен в тебя… ну, может быть, не с того самого момента, как увидел, поскольку тебя вырвало на пол, но уже очень давно.

Джессика быстро заморгала, глядя на меня, ошеломленно молча целую минуту. Я смутно обеспокоилась тем, что у нее случился какой-то инсульт.

— О боже, я — это она! — наконец пронзительно закричала она.

Я подавила улыбку удовлетворения от того, что отвлекла внимание от себя, и от Кристиана.

— Кто?

Ее глаза сузились, глядя на меня.

— Женщина. Почти в каждой романтической комедии. Та, которая искала любви, встречалась с придурками, не обращая внимания на одного милого, замечательного, сексуального мужчину прямо перед ней.

Ее голос приближался к децибелу, который могли услышать собаки за много миль отсюда.

Я уставилась на свою подругу, которая впала в истерику, хотя, как правило, она не впадала в истерику. Да, она была страстной. Откровенной, тоже да. Но она бедная мать-одиночка на Манхэттене, значит, приступы истерики были роскошью, которую та не могла себе позволить.

— Почему ты мне не сказала? — она шлепнула меня по руке с силой, которая шла вразрез с ее маленьким ростом.

Я хмуро посмотрела на нее, потирая больное место.

— Я думала, ты знаешь.

Ее глаза выпучились почти комично.

— Ты думала, я знала, что наш лучший друг, наш очень сексуальный, образованный, идеальный во всех отношениях лучший друг влюблен в меня?

Я медленно кивнула, хотя и начинала понимать, что этот ответ только ухудшит ситуацию.

— Допустим, я знала, — отрезала она. — Ты не думала, что за те годы, что мы дружим, я бы захотела поговорить об этой ситуации?

— Не знаю, — уклончиво ответила я. — Может быть, ты хотела сохранить это в тайне.

— В тайне? — пронзительно закричала она. — Ты помогла мне вытащить менструальную чашу, когда она застряла во мне, ты была рядом при рождении моего сына, мы вместе смотрели порнушку, которую мой бывший снял без моего согласия… Между нами нет никаких тайн!

Я оглядела ресторан и увидела, что все люди пялятся на меня. Теперь она кричала. Меня это не беспокоило, ведь меня нелегко смутить, но я также знала, что это ресторан моего жениха, и, вероятно, много людей могут сообщить ему о такой сцене.

— Джессика, успокойся, — умоляла я.

Ее лицо сморщилось, как будто она почувствовала запах чего-то гнилого.

— Думаешь, кто-нибудь правда успокаивается, когда его об этом просят? — язвительно ответила она.

Я вздохнула, благодарная появлению официантки с новыми напитками. Это дало мне небольшую передышку, а Джессике возможность отдышаться.

— Я правда думала, что вы найдете свой путь друг к другу, — сказала ей, когда официантка ушла. — Что в конце концов все наладится. Но жизнь не всегда так устроена. Больше не хочу, чтобы вы кружили вокруг друг друга, и смотреть, как Эйден страдает, пока ты встречаешься с очередным мудаком. Так что информация у тебя есть. Делай с ней, что хочешь.

Джессика долго смотрела на меня. Она думала, переваривала услышанное.

— Итак, когда я познакомлюсь с Кристианом? — наконец спросила она.

— Скоро, — ответила я, встречая ее отрицание своим собственным.

Надеюсь, она никогда не встретит человека, который в настоящее время угрожает ее жизни.

Если они встретятся, значит, я потерпела неудачу.

Так почему же, после всего, я втайне желала неудачи?

Глава 16

Кристиан ждал меня, когда я вернулась домой.

Домой.

Я не хотела думать о поместье как о своем доме. Конечно, не следовало этого делать. Это тюрьма. Ни больше, ни меньше.

Но мне становилось все сложнее и сложнее лгать самой себе. Ужин вымотал меня. Сделал все это более реальным. Я откладывала встречу с Джессикой, потому что знала, разговор с ней закрепит всю ситуацию в реальности. Сначала я была уверена, что найду выход из положения, и Джессика ничего не узнает.

Но теперь выход заблокирован. Дорога оказалась намного сложнее, чем я когда-то думала. Не было никаких мыслей о чувствах к Кристиану.

Он был в гостиной. Я могла бы пройти мимо него в свою комнату, не выплеснув гнев, оставшийся после нашей ссоры.

Но, конечно, не получилось.

— Как прошел твой ужин? — спросил Кристиан.

Он сидел в темноте, несколько мерцающих свечей едва освещали большую комнату.

— А что, шпионы, которых ты разместил в ресторане, не успели доложить? — дерзила я.

Долгий вздох Кристиана эхом разнесся по комнате. Он не ответил, не сразу. Просто встал со своего места и медленно направился ко мне.

Я не двигалась, хотя какая-то нелепая часть меня жаждала подойти к нему, прыгнуть в его объятия, как какая-то гребаная героиня в романе.

Но я не героиня. И что бы ни было между нами, это не романтика, поэтому осталась на месте.

К сожалению, Кристиан остановился, не дотронувшись до меня. Он оставил небольшое расстояние между нашими телами, и я злилась на него за это. Злилась на себя еще больше за то, что жаждала этой близости.

— Нет, Сиенна, — его голос был низким и хриплым. — Я не позволяю людям шпионить за тобой, пока ты общаешься со своими друзьями. Рассказав Джессике, все стало реальным. Теперь я задаюсь вопросом, правильно ли ты приняла свою судьбу. Твое будущее со мной.

Я быстро заморгала, глядя на него в тусклом свете. Дом был погружен в чернильный полумрак, свечи заливали комнату мерцающим желтым светом. Его лицо было скрыто тенью, я не могла ясно разглядеть выражение его лица. Его тон был решительным, твердым.

— Я ничего не приняла, — мой гнев проявился не так, как я надеялась. Потому что я играла свою роль. Делала это плохо. Боролась, хотя уже проиграла.

Или выиграла, в зависимости от чужой точки зрения.

— Да будет так, — пробормотал Кристиан.

Именно тогда я увидела, как что-то блеснуло в тусклом свете. Металл.

Пистолет.

Кристиан сидел в темноте и ждал меня с пистолетом.

Кристиан

Сиенна испугалась, когда увидела пистолет.

Но скрыла это. Если бы не был так настроен на нее, как сейчас, я бы этого не увидел. Никто другой не увидел бы этого, даже если бы внимательно наблюдал за ней. Ведь любой, кто находился в одной комнате с таким существом, как Сиенна, внимательно, блядь, наблюдали за ней.

Я был готов убить каждого из своих людей за то, как они смотрели на нее, когда она вошла в комнату в тот день, когда я отрезал Лоренцо за руку.

Ее реакция на тело Пита, удивила меня. Потрясла. Я не из тех, кого легко шокировать. Это было испытание. Акт отчаяния. Я слишком много рассказал ей об Изабелле. Позволил ей проникнуть мне под кожу. Мне хотелось доказать ей свою чудовищность, показать ей, какой темный этот мир.

Но она не испытывала отвращения. Я внимательно следил за этим. Нет, она была взволнована. Чертовски очарована. Она позволяла мне прикасаться к себе, смотрев на устроенную мной бойню. Она была насквозь мокрой для меня всякий раз, когда я хотел ее. А я хотел ее постоянно, черт побери. Что едва мог ясно мыслить.

С моей стороны было бы умно покончить с этим сейчас. Покончить с ней. Я не способен на это. Едва ли. Она будет преследовать меня, преследовать своими безжизненными глазами, своим окровавленным трупом. Но я бы вытерпел. И тогда в этом мире не осталось бы ничего, что могло бы причинить мне боль. У меня появится контроль. И впервые с тех пор, как я сел за ланч в «Белле» в тот день, у меня будет ясная голова.