Курс клинической гомеопатии - Леон Ванье

Любое вещество, какое бы то ни было, может стать гомеопатическим лекарством, если показания экспериментально определены и клинически проверены. Любому болезненному состоянию, характеризующемуся совокупностью симптомов, противопоставляется лекарство, характеризующееся совокупностью аналогичных симптомов. Значимое болезненное выражение и значимое терапевтическое выражение проявляются параллельно. Когда аналогия полная, диагноз лекарства установлен, но, чтобы оно действовало с полной эффективностью, лекарство должно быть научно потенцировано, точно дозировано и гомеопатически детерминировано.

Любое вещество, предназначенное для гомеопатического применения, должно быть растерто в порошок, а потом растворено. Достижение все меньшего количества — цель гомеопатических приготовлений и фрагментация исходной молекулы достигается последовательными разведениями, сопровождающимися встряхиванием. Таким образом, полученное лекарство называется потенцированным или «динамизированным», и этот термин используют для правды и ошибки.

Правда: прогрессивное разведение активной субстанции, содержащейся в лекарстве, проявляет новые свойства, которыми ранее исходная субстанция не обладала. Все происходит так, словно последовательные разбавления породили новую силу, о которой ранее не подозревали, и только достигнутые терапевтические результаты выявляют ее.

Ошибка: эта новая сила возрастает с числом разведений не до бесконечности, а по кривой, сначала прогрессивной, поднимающейся до максимального порога действия, потом регрессивной, опускающейся до минимума и нуля.

Термин «потенцирование» точен, когда он позволяет понять развитие «силы», могущей быть использованной в терапевтических целях; и он ложен, когда понимается как бесконечность. Инфинитезимальная доза бесконечно мала потому, что это не количественная характеристика и ее нельзя уменьшать бесконечно. Степень ее величины или скорее малости, имеет свои границы, которые позволяют оправдать не только ее применение, выбор потенции и полученные результаты, но также поддерживать в правдивости и научной точности гомеопатическую практику.

Проблема дозировки появилась не вчера. Уже во времена Ганемана возникали дискуссии по этому вопросу среди его последователей и в течение ста лет гомеопаты обманывались и убаюкивались мифом о первичном и вторичном действии. Я присутствовал на бурных спорах между честными людьми — истинными учеными, также озабоченными поисками правды, аргументация которых, поочередно философская, научная или клиническая, казалась совершенно логичной и очень убедительной. Родилась ли из этих дискуссий новая вера или реальная схема, позволяющая легко ориентироваться практикующему врачу-гомеопату? Нет. Каждый остался на своих позициях, а среди зрителей или слушателей, если один и принял решение и стал его убежденным сторонником, то большинство, видя тщетность всего этого спора, осталось безразлично к этому неясному, но однако первостепенному, вопросу: как выбрать нужную потенцию?

«Вещество в природном состоянии и вещество потенцированное представляют собой два разных лекарственных средства»[37]. Это утверждение, сделанное К. Герингом в 1895 году, совершенно точное. «Много мучались, чтобы определить, какая доза сильная, а какая слабая, и все безрезультатно», — пишет Атомир. И добавляет: «Нельзя интерпретировать действие высоких и низких потенций, говоря, что это различие состоит в силе или слабости их действия»[38].

В 1896 году доктор Леон Симон, которого я хорошо знаю, писал: «Никогда не видели между различными потенциями другой разницы, чем их большая или меньшая энергия, и из этого получилась жалкая конфузия языка, так как, следуя этой точке зрения, при которой употребляли слова «разведение» и «динамизация» как синонимы слова «потенцирование», приходили к парадоксальному выводу, что лекарство действует тем сильнее, чем сильнее оно потенцировано»[39].

Во все времена пытались выделить сущность материи последовательными сублимациями и дистилляциями, которым подвергались многочисленные и разнообразные вещества. Старались не просто выделять составляющие элементы субстанций, а развивать их целительное свойство, действие и способы применения которых знали древние врачи. Разделение молекулы на фрагменты и освобождение силы, предназначенной для терапевтических целей, всегда было и будет целью, преследуемой любым врачом, и вы должны взглянуть на недавние работы современной фармакологии, чтобы отдать себе отчет в том, что аллопаты и гомеопаты преследуют одну цель.

Я писал раньше: «Гомеопатическое лекарство — это сила вне испытываемой субстанции, взятой как лекарство»[40]. Я не думаю, что ошибался тогда, т. к. эта реальная сила появляется только тогда, когда молекула фрагментирована. Но для чего терять свое время в тщетных дискуссиях, аргументация которых основывается или на этиологии экспериментально изучаемых строго лимитированных феноменов, или на констатации клинических фактов, достигнутых целой гаммой разведений, иерархия которых ошибочна, потому что основывается на неточных принципах.

Последовательные разведения, которым подвергается животное, минеральное или растительное сырье для приготовления гомеопатических лекарств, необходимы. Но они не увеличивают силу гомеопатического лекарства, они придают ему «новые свойства», и его действие определено патогенетическими экспериментальными симптомами. Когда мы утверждаем, что гомеопатическое лекарство должно быть «потенцировано», мы имеем в виду не то, что можем увеличить при помощи бесконечной серии разбавлений терапевтическую силу вещества, а то, что мы освобождаем посредством потенцирования возможность нового действия, границы которого определяются физическими условиями получения этого вещества.

Гомеопатическая фармакодинамика подчиняется тем же физическим законам, что и совокупность знакомых всем феноменов. Очень интересно, что ни один гомеопат не пытался осознать точное количество вещества, которое он вкладывал в работу, чтобы достичь этих прекрасных результатов.

Гомеопатия не представляет ничего экстраординарного. Доктрина ее проста, она — уникальна. Ее практика — проста, ее фармакопея — проста и тоже уникальна, но она должна сообразоваться с точными науками, известные физические и математические правила которых дают нам все гарантии и безопасность.

Проблема дозировки гомеопатических лекарств — это вопрос, который еще плохо изучен. Может быть Ганеман обладал интуицией, когда писал: «Только чистыми экспериментами и точными наблюдениями можно достичь цели»[41]. «На практике, — пишет д-р Леон Симон, у которого я одалживаю эти строки, — Ганеман проводил дозировочные эксперименты на больных, но редко указывал в своей Materia Medica дозы, которые вызвали тот или иной симптом»[42].

Действительно, проблема гомеопатической дозировки изучена плохо. Прежде чем назначить то или иное разведение, не кажется ли логичным и рациональным точно узнать его ценность и оценить точные количества, поставив вопрос в свете тех наук, о которых наши противники имеют привычку говорить — и с какой логикой — что мы охотно игнорируем их законы. Не кажется ли более справедливым, более искренним, одним словом, более научным предоставить тем, кто приходит к нам, чтобы изучить гомеопатическую медицину, точные факты, позволяющие понять самую глубокую тайну нашей терапии: действительно ли действуют инфинитезимальные дозы?

Большинство поставленных экспериментов и почти все клинические наблюдения, которые были представлены в качестве доказательств, содержат ошибку в своей основе, потому что величина используемых потенций не соответствует точной ценности этих потенций. Не заставляйте меня говорить то, что я не могу объяснить. Согласитесь, что опыты были проведены с желаемой строгостью, что наблюдения были хорошо собраны, но поймите, что результаты этих опытов и этих наблюдений нельзя сравнивать между собой, потому что используемые потенции варьируются не только в зависимости от техники изготовления препарата разными врачами, но даже у одного врача-гомеопата при каждом изготовлении.

Никакой научный эталон не был предусмотрен. Что касается определения лекарства, то единство гомеопатии — абсолютное. Что касается его приготовления, то анархия в этом деле является правилом. Почему? Потому, что инициаторы различных используемых во всем мире систем не захотели покориться требованиям научной порядочности, которая запрещает все воображаемое творчество. Ни одно лекарство-эталон не было универсально утверждено, потому что, по правде говоря, гомеопаты и не заботились об этом. У них были результаты, и этого было достаточно, чтобы утвердить в их глазах ценность их терапии.