ПОЛК СТРЕЛКА ШАРПА - Бернард Корнуолл

Шарпа кольнула ревность:

— Кем он был?

— Из Мэлдона. Рядом совсем.

А потом её поставили в известность, что она выйдет замуж за Бартоломью Гирдвуда.

— Я сбежала. Дядя привёз меня обратно.

— Вам есть, куда бежать?

— Моя кузина — жена приходского священника. Семья приютила меня. Дядя приехал, кричал на неё и её мужа. Угрожал, что лишит его места. У него связи, он может.

Джейн иронично улыбнулась:

— Так что с бегством я не очень-то преуспела.

— Вы боитесь сэра Генри.

Она не сразу кивнула.

— Боюсь. Впрочем, он живёт в Лондоне, в усадьбе появляется не часто. А я живу здесь. Ухаживаю за тётушкой, выслушиваю брюзжание экономки, иногда играю роль хозяйки дома на дядиных обедах. — Джейн встряхнула кудрями, — То есть, поддакиваю разглагольствованиям на военные темы.

— Гирдвуда?

— И его тоже. О, они с дядей два сапога пара. Часами обсуждают всякие сражения, тактические премудрости. Наверно, все военные об этом говорят?

Шарп покачал головой:

— Военные говорят о том, что будут делать, когда война кончится. Кто-то мечтает о наделе земли. По-разному. В одном сходятся: никогда не видеть военной формы и того, что с войной связано.

— А вы?

Шарп хмыкнул, вспомнив свои неутешительные размышления на бортике фонтана в Воксхолле:

— Я? Я перестал верить, что война когда-нибудь закончится.

Джейн вздохнула:

— Вам книги очень нужны?

— Да. Книги — доказательство.

— Я могу их достать. Это сложно, но могу.

— Насколько сложно?

Его подмывало вновь взять в руки её ладони. Как она отнесётся к его вольности? Девушка склонила голову, и тени длинных ресниц паутинкой легли на её лицо. Джейн решительно вскинула взгляд:

— Я найду их для вас, только он накажет меня.

— Сэр Генри?

— Он бьёт меня. — просто сказала она.

— Бьёт?

— Да. Последний раз пригласил полюбоваться Гирдвуда. Мол, подполковнику пора научиться обращению с женой. Тростью бьёт. По правде, не так уж часто.

Она издала короткий смешок, будто предупреждая, что призналась не ради жалости Шарпа. Стрелок же онемел.

— У него в рабочем кабинете кое-где штукатурка сбита. Дядя, когда увлекается, промахивается.

Девушка умолкла, словно устыдившись своей откровенности. Где-то в недрах дома часы отбили десять.

— Если вы не найдёте их бухгалтерию, что будет?

Всем вопросам вопрос. Его действия основывались на убеждённости, что документы в Фаулнисе или, на худой конец, в усадьбе. Он намеревался батальон увести в Челмсфорд, д’Алембора же послать с бумагами в «Розу». А посылать не с чем. Джейн ждала его ответа, и Шарп улыбнулся:

— Помните, вы подарили брату свой миниатюрный портрет в медальоне?

— Да… — озадаченно подтвердила она.

— После гибели вашего брата медальон перешёл ко мне. Я не снимал его с того дня.

Она робко улыбнулась, не совсем понимая, что он хочет этим сказать:

— Он всё ещё у вас?

— В начале года я попал в плен, и его теперь таскает какой-то француз. — каждый солдат имел свой, порой странный, талисман от смерти, — Наверняка, ломает голову, кто вы.

Она снова вздохнула и с нажимом произнесла:

— Вы получите книги, хотя я боюсь…

Она страшилась остаться один на один с дядей и его местью после того, как Шарп раздавит с её помощью шайку-лейку Феннера.

Шарп коснулся её руки. На это потребовалось собрать в кулак всю волю. Даже в кровавый кошмар бреши Бадахоса броситься было легче.

— Почему вы помогаете мне?

— Я не могла забыть вас. — мягко проронила она, — Иногда мне казалось, что это из-за ненависти, питаемой к вам дядей. Его враг, может, друг мне?

Сминая вопросительную интонацию последней фразы, она торопливо добавила:

— Он завидует вам.

— В чём?

— Ну, он же настоящий солдат. — она не скрывала сарказма, — Что стряслось с ним в Испании?

— Дал драпа.

Она тихо засмеялась. Её руки покоились в ладонях Шарпа.

— А расписывает себя героем! Орла захватил Кристиан?

— Ну, не то чтобы…

— Значит, нет?

— Увы, нет.

Она кивнула.

— И в этом солгал. Я всегда хотела увидеть Испанию. В Приттвеле одна девушка вышла замуж за артиллерийского майора и уехала туда. Марджори Биллер? Не встречали её или её мужа?

Шарп пожал плечами:

— Там много офицеров.

Повисла пауза.

— Чтоб поехать в Лондон, мне нужны деньги. Я знаю кое-кого из обслуги дядиного городского дома, они приезжали к нам. Я достану вам книги. Надеюсь.

Шарпу нужны были чёртовы гроссбухи, но просить её рисковать собой…

Она кусала губу:

— Что, если я не найду их, что тогда?

— Придумаю что-нибудь. — уверил девушку Шарп, вложив в голос всю беззаботность, на которую был способен. Без бухгалтерских книг можно было заставить Смита и его товарищей изложить письменно то, что им известно. Шарп скривился, в ушах словно вживе прозвучал ехидный голос леди Камойнс: свидетельства офицеров-неудачников против слов пэров и политиков? Нет, тут требовался кто-то повыше… Повыше? Идея, безумная, невообразимая по наглости, ослепительно вспыхнула в мозгу Шарпа. Шалея от её фантастичности и простоты, он крепко сжал кисти Джейн:

— Не получится, обойдёмся без книг!

— Вы уверены?

Шарп широко улыбнулся:

— Достать бухгалтерию мошенников было бы великолепно. Тогда им не отвертеться. Не получится? Не беда. Управимся без них.

— Значит, с книгами вам будет проще? — по тому, как задрожал её голосок, Шарп понял, что она искренне жаждет быть полезной ему.

— Гораздо.

— Я попробую. Если выйдет, как и где мне их передать вам?

— В субботу. — стрелок неохотно снял правую ладонь с её согревшихся ручек, достал из кармана горсть гиней и высыпал на стол, — Знаете ворота Гайд-парка? В конце Пикадилли?

Она кивнула. Он пододвинул к ней монеты:

— Я буду ждать вас там в полдень. Принесёте гроссбухи — замечательно. Не принесёте… Мы всё равно победим!

Его энтузиазм передался Джейн. Она тронула пальчиком золото:

— Я буду там. Я принесу книги.

— И никто вас не накажет. — он стиснул её кисти, — У меня есть средства.

Миг он колебался, не рассказать ли ей о сокровищах, захваченных на том поле под Витторией, поле золота и драгоценностей, шелков и жемчуга:

— Вы уедете, куда пожелаете. Вы сбежите!

Она засмеялась. Очи её блестели:

— В бегствах мне не слишком везёт.

Шарп смотрел на неё, на девушку, которой грезил много лет, и чувствовал, что настал час высказать ей то заветное, копимое на душе день за днём, месяц за месяцем. Сейчас или никогда. Шарп привык действовать, не размышляя, ибо на войне порой секунда размышления стоила жизни. Повинуясь порыву, он ринулся в заваленную трупами брешь. Повинуясь порыву, рванулся за орлом. Повинуясь порыву, выпалил: