Юрий Гагарин – человек-легенда - Владислав Артемов

Я прикрываю глаза – и передо мной мелькают картины, как кадры документальной ленты. В них Юрий в разное время и в разной обстановке. Везде разный, и вместе с тем везде он остается одним и тем же – самим собой…

Что же касается мудрости, то даже я, знавший Юрия дольше, чем кто-либо другой из отряда космонавтов, не переставал удивляться: откуда столько ее у этого простого парня? Скромность же Юрия была врожденной, без всякой претензии на исключительность. Как скромна и не броска природа и земля, на которой он родился и вырос.

ПЕТР КЛИМУК

Когда меня спрашивают, может ли космонавт быть примером для «простых смертных», я всегда вспоминаю Юрия Гагарина. Есть судьбы, которые становятся олицетворением самых благородных и самых заветных устремлений целого поколения. Такова судьба Гагарина. Его яркую личность формировало время. И он сам, его жизненный путь, и его характер – космический без всяких кавычек – оказали самое сильное влияние на поколение космонавтов. Мы шли по его стопам с мыслью быть похожими на него, учились у него мужеству, преданности мечте.

В Звездном мы встречались с ним каждый день. Во всем, что мы тогда делали, была частичка его ума, труда, помыслов. И каждый раз я с благодарностью думал как о большой жизненной удаче, что Гагарин был для меня больше, чем учитель».

Ю. Гагарин после защиты диплома

ЛЕВ ДЕМИН

Хорошо запомнился один случай. Весной 1963 года группа инженеров, прибывших в качестве космонавтов в городок, выехала на подмосковный аэро дром для выполнения программы парашютной подготовки. Вместе с нами на прыжках были Ю. А. Гагарин и П. И. Беляев.

Инженеры только начинали программу и прыгали еще с «веревкой», т. е. с вынужденным раскрытием парашюта, а Гагарин и Беляев выполняли прыжки с задержкой в 20 секунд. Прыгали и мы, новички в парашютном деле, и часто на земле нас встречали врач и Гагарин. Юрий умел держать себя запросто, как равный. Мы слышали теплые, ободряющие слова и советы человека, прошедшего путь, который нам еще предстояло одолеть. В эту зиму мы, группа инженеров, выполнили по пять прыжков. Несколько раз пришлось прыгать с Гагариным в одном вылете.

Естественно, что находящиеся на борту самолета начинающие парашютисты присматривались друг к другу, особенно к Юре. Он меня удивил. Веселый и оживленный перед взлетом и сосредоточенный, молчаливый – в полете. Такой переход от одного состояния к другому был для меня непонятен. Перед взлетом мы отработали все элементы прыжка, задание известно и хорошо усвоено. Поэтому в полете, как мне казалось, можно бы поговорить на отвлеченные темы. Набравшись храбрости, я как-то спросил Юру о причине такого «ухода в себя».

– Перед прыжком я мысленно «проигрываю» свои предстоящие действия: как встану у двери, на чем сосредоточу внимание, как оттолкнусь от борта самолета, как буду стабилизировать падение, как открою парашют и многое другое. Повторить порядок действия непосредственно перед прыжком – большое дело.

Впоследствии я всегда применял это правило, оно стало для меня обязательным элементом подготовки.

ВАСИЛИЙ ЛАЗАРЕВ

Среди многих замечательных черт Юрия Алексеевича Гагарина мне бы хотелось особенно подчеркнуть его обязательность. Он никогда не обещал того, чего не мог выполнить. Вроде бы и отказываться неловко, и никто потом не упрекнет, «войдут в положение», если не сделаешь, но он предпочитал или отказываться сразу, или обязательно делать. И это было уже чертой характера, потому что проявлялось, я повторяю, в мелочах.

В салоне самолета

Вот я помню, был однажды день моего рождения. Я пригласил Юрия Алексеевича: мы с ним были соседями по дому. Он говорит:

– Я бы с удовольствием пришел, но у меня в Москве неотложное дело, освобожусь очень поздно.

– Приходи поздно.

– А если я приеду часа в два?

– Приходи в два.

– Хорошо, я приду обязательно.

В два часа ночи, уже гости мои начали расходиться, звонок в дверь, пришел Гагарин.

СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ БЕЛОЦЕРКОВСКИЙ (РУКОВОДИТЕЛЬ ДИПЛОМНОЙ РАБОТЫ Ю. А. ГАГАРИНА В АКАДЕМИИ)

Юра как-то по особому ценил все доброе, искреннее, что несли ему люди. В академии он общался со многими, и все хотели помочь ему в страдную пору учебы, особенно при завершении дипломной работы.

Прогулка с колясками

Но и он старался не оставаться в долгу. От всех событий «местного значения» – дней рождений сотрудников, получение квартиры, рождение ребенка – он не оставался в стороне. Он не забывал поздравить, подарить сувенир, входил в общий пай на подарок. При этом широту души и щедрость проявлял такие, что его все время надо было сдерживать.

АЛЕКСЕЙ ЛЕОНОВ

…Утро было хмурое, промозглое, ветреное. Я отправился с группой товарищей в тренировочный полет – отрабатывать парашютные прыжки. Все мои подопечные выбросились из самолета при первом же заходе, а второго решили не делать, потому что погода портилась на глазах – по небу сплошняком пошла низкая облачность, прикрывая землю как бы рыхлой, свалявшейся ватой.

– Поворачиваем домой! – крикнул я пилоту. И тут над нами пронесся реактивный самолет. Прогремел, промелькнул и скрылся из виду. Потом вдалеке грянул взрыв…

Очень тревожно стало на душе, хотя я еще не знал, что случилось. Когда мы приземлились на аэродроме, инженер доложил мне:

– Владимир Серегин и Юрий Гагарин не вернулись из полета. Горючее у них кончилось двадцать минут назад.

…Я закрываю глаза, передо мной встает Юрино лицо. Оно очень подвижное, его лицо. Малейшие оттенки настроения отражаются на нем и быстро меняются, как у всякого горячего по натуре человека…

Юра был горяч. Горяч в деле. Все, что касалось нашей работы, волновало и трогало его. Он с детской непосредственностью радовался каждому нашему успеху, тяжело переживал, если возникали какие-либо препятствия.

Нет, он не боялся трудностей. Он очень болел за дело. Очень! Своей страстностью, добросовестностью, исключительным чувством ответственности он заражал всех нас. Мы учились у него.

О нем можно много рассказывать. Юра – открытая душа, без хитростей, без подвоха. Он весь на виду…

Ю. Гагарин с женой Валентиной. Оренбург. 1957 г.

ДОЦЕНТ ВОЕННО-ВОЗДУШНОЙ АКАДЕМИИ ИМЕНИ Ю. А. ГАГАРИНА ПОЛКОВНИК ВАЛЕНТИН ПЕТРОВ

Гагарин, как все русские люди, был человеком крещеным и, насколько я могу знать, верующим. Для меня незабываемой остается наша совместная поездка в Троице-Сергиеву лавру в 1964 году, как раз когда Гагарину исполнилось 30 лет. Он, такой заводной по натуре, как-то напрямую меня спросил, был ли я в лавре. Получив утвердительный ответ, предложил поехать еще раз, и мы отправились сразу же – вечером, переодевшись в «гражданку». Дураки дураками, конечно, потому что Гагарина ведь во что ни переодень… Когда мы пришли в лавру, толпа народу пошла к нему за автографами. Еще даже служба не успела кончиться, но все, узнав о приезде Гагарина, поспешили к нему. Вот такая была народная любовь к Юре, и он не мог никому отказать.