Я, робот - Айзек Азимов

— Лжец!

На этом тогда, естественно, все кончилось. Я знал, что больше ничего не смогу из нее вытянуть. Она молча сидела за столом, погруженная в воспоминания. Ее бледное лицо было холодным и задумчивым.

Я сказал:

— Спасибо, доктор Кэлвин.

Но она не ответила.

Снова я увидел ее только через два дня у дверей ее кабинета, откуда выносили шкафы. Она спросила:

— Ну как подвигаются ваши статьи, молодой человек?

— Прекрасно, — ответил я.

Я обработал их, как мог, драматизировал голый скелет ее рассказов, добавил диалоги и мелкие детали.

— Может быть, вы посмотрите, чтобы я никого ненароком не оклеветал и не допустил где-нибудь слишком явных неточностей?

— Да, пожалуй. Пойдемте в комнату отдыха — там можно выпить кофе.

Казалось, она была в хорошем настроении, поэтому, пока мы шли по коридору, я рискнул:

— Я думал вот о чем, доктор Кэлвин…

— Да?

— Не расскажете ли вы мне еще что-нибудь из истории роботехники?

— Но ведь вы уже все от меня получили, молодой человек.

— Более или менее. Но те случаи, которые я записал, почти не имеют отношения к нашему времени. Я хочу сказать, что робот, читающий мысли, был создан только в единственном числе, межпланетные станции уже устарели и вышли из моды, а к роботам, работающим в шахтах, все уже привыкли. А как насчет межзвездных путешествий? Ведь гиператомный двигатель изобрели всего лет двадцать назад, и все знают, что изобретать его помогали роботы. Как было дело?

— Межзвездные путешествия! — задумчиво повторила она.

Мы уже сидели в комнате отдыха, и я заказал обед. Она только пила кофе.

— Я впервые столкнулась с межзвездными исследованиями в 2029 году, когда потерялся робот…

Гарантированное удовольствие

(Будете довольны)

Тони был высокий красавец с лицом римского патриция, выражение которого оставалось неизменным. Клер Белмон наблюдала за ним через приоткрытую дверь со смешанным чувством страха и отчаяния.

— Не могу, Лори, не могу, и все. Ну как можно терпеть такое у себя дома? — она лихорадочно попыталась найти более убедительные слова, но в заключение только повторила: — Не могу, и все!

Лоуренс Белмон смерил жену строгим взглядом. В его глазах сверкнула искорка нетерпения, которую Клер не любила, потому что читала в ней возмущение собственным невежеством.

— Но мы уже дали согласие, Клер, — сказал он, — нельзя идти на попятную. Компания именно потому посылает меня в Вашингтон, по всей вероятности, за этим последует повышение. Тони вполне безопасен, ты очень хорошо это знаешь. Зачем же возражать?

Он положил руку жене на талию и подтолкнул ее вперед. Клер, вся дрожа, вошла в гостиную. Тони невозмутимо посмотрел на нее, словно оценивая, что за особа эта женщина, у которой ему придется жить три недели. В гостиной, кроме Тони, находилась доктор Сьюзен Кэлвин. В ее позе чувствовалась скованность, губы были плотно сжаты, от нее веяло холодом, как от человека, который настолько долго работал с машинами, что к крови, текущей в его жилах, примешалась некоторая толика стали.

— Здравствуйте, — вполголоса сказала Клер.

Но Лоуренс поспешил спасти положение и весело, оживленно произнес:

— Клер, познакомься с Тони, замечательным парнем. Тони, это моя жена Клер.

Лоуренс дружески положил руку Тони на плечо, но тот не прореагировал на этот жест, лицо его было по-прежнему бесстрастным.

— Очень приятно, миссис Белмон, — сказал Тони.

При звуке этого голоса Клер вздрогнула. Голос был грудной и мягкий, шелковистый, как волосы и кожа лица Тони.

Она не удержалась и невольно воскликнула:

— Боже мой, да вы говорите!

— Это вас удивляет? Разве вы думали, что я не могу?

Клер только улыбнулась. В ее голове царил ералаш. Она постаралась привести в порядок свои мысли: ей нужно было побеседовать с доктором Кэлвин.

— Миссис Белмон, надеюсь, вы понимаете огромное значение этого эксперимента. Ваш супруг сказал мне, что некоторые вещи он вам объяснил. Я, как главный робопсихолог фирмы «Ю.С.Роботс», хотела бы добавить еще кое-что. Тони робот. В спецификации компании он значится как ТН-3, однако отзывается на имя Тони. Не думайте, что Тони какое-нибудь механизированное чудовище или простая вычислительная машина из числа тех, которые производились нами пятьдесят лет тому назад, во время второй мировой войны. Он снабжен искусственным мозгом, который сложен почти в такой же мере, как и человеческий. Это вроде нечто гигантской телефонной установки, умещающейся в черепной коробке. С помощью этой телефонной установки можно установить миллиарды «телефонных связей». Каждая модель снабжена своим, специально для нее созданным мозгом. Каждый мозг запрограммирован таким образом, что владеет языком в той мере, в какой это ему необходимо для начала, и обладает достаточными познаниями в нужной ему области, чтобы выполнять свои обязанности. До недавнего времени наша фирма ограничивалась выпуском моделей для промышленности, для тех областей, где использование человеческого труда является нерациональным, как, скажем, в шахтах или на подводных работах. Но сейчас мы собираемся приступить к производству роботов для использования в домашнем хозяйстве. И нам нужно добиться того, чтобы люди привыкли к роботам, не боялись их. Теперь вы понимаете, что вам нечего опасаться?

— В самом деле, Клер, нечего, — вмешался Лоуренс. — Честное слово! Он не может причинить тебе вред. Не то я бы не согласился оставить тебя с ним.

Клер украдкой взглянула на Тони и, понизив голос, спросила:

— А если я его чем-нибудь рассержу?

— Говорить шепотом ни к чему, — спокойно ответила доктор Кэлвин. — Он не может на вас рассердиться, дорогая. Все мозговые связи его предварительно запрограммированы. Важнейшей из них является связь, которую мы называем Первым законом науки о роботах. Он гласит: «Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред». Все роботы конструируются по этому принципу.

— А что он умеет делать? — тихо спросила Клер.

— Любую домашнюю работу, — односложно ответила доктор Кэлвин.

Она поднялась и откланялась. Лоуренс вышел ее проводить в прихожую. Клер мельком взглянула на свое отражение в зеркале, висящем над камином, и быстро отвела взгляд. Это маленькое, мышиное личико и уродливая прическа были ей невыносимо противны. Тут она заметила, что Тони смотрит на нее и уже почти была готова ему улыбнуться, как вдруг вспомнила…