Сезон дождей - Мария Павлович

В тот день его матери взбрело в голову, что мы украли у нее деньги. Она ворвалась в комнату и начала кричать, обвиняй нас в краже. Она пыталась уличить нас в пристрастии к алкоголю и распутном поведении. Ее трясло от бешенства, лицо покрывали красные пятна. Мой друг, предчувствуя недоброе, вскочил со стула и закрыл собой корабль. В руках у его матери была сумка. Она принялась хлестать сына по голове, выбила ему зуб железной пряжкой, рассекла бровь. Он мужественно сносил удары, не двигаясь с места. Она все больше заводилась и в конце концов схватила с полки тяжелый словарь и швырнула его в сына. К счастью, она промахнулась, но наш корабль разлетелся вдребезги. Видимо, это ее отрезвило. Она мгновенно успокоилась и кинулась к моему другу с объятиями и слезами. Он давно привык к ее выходкам, я же не мог пережить крушение «Баунти». Я хотел убить ее. Мой друг с удовольствием уплетал «Птичье молоко», принесенное нам в комнату в качестве извинений, а у меня внутри все клокотало от злости. Я ненавидел ее. Больше всего меня бесило то, что после своих приступов она принимала такой жалкий и растерянный вид, как будто две минуты назад это была не она. Не она! Понимаешь? — Александр замолчал. Мари тоже подавленно молчала. — Я не считаю ее сумасшедшей. Она была обычной истеричкой, которая привыкла к безнаказанности. Короче, я предложил своему другу план мести. Он был хороший парень, но умом не блистал. В нашей паре генератором плохих идей был я. Они жили на шестом этаже, под окнами его комнаты был разбит маленький дворовый сад — нарциссы, анютины глазки, незабудки. Мой друг незаметно выскользнул из квартиры на улицу. Он лег на газон между клумбами и уткнулся лицом в землю. Я дождался, пока он уляжется, давая инструкции сверху из открытого окна, а потом истошно завопил: «Он прыгнул! Он прыгнул!» Через секунду в комнату вбежала его мать и, оттолкнув меня, бросилась к окну. Внизу лежало распростертое тело ее единственного сына. Она заорала не своим голосом и рухнула без чувств. Я испытал огромное удовольствие! — Александр усмехнулся в темноте. — А вот мой друг ее пожалел. После этого мы перестали общаться.

— Может быть, я поступила бы так же, — задумчиво сказала Мари, — но это жестоко.

— А главное, бесполезно, — согласился Александр. — Как вы познакомились с Гарри? — он резко сменил тему.

Мари вздохнула, луч фонаря скользнул по траве и замер у его ног.

— Перро заядлый охотник, а Гарри организовывал сафари на носорога.

— Ты тоже ходила на охоту?

В темноте восприятие слов обострилось. Они камнями падали на глубину, оставляя бесчисленные круги на поверхности.

— Перро случайно узнал, что Гарри заряжал свое ружье холостыми патронами, чтобы не убивать животных. Его это подкупило. Они подружились. В душе Перро всегда оставался романтиком, я даже не удивилась, когда узнала, что он берег для тебя дедушкины часы.

— Если бы он хотел, то давно нашел бы меня! — возразил Александр.

— Он верил, что рано или поздно ваши пути пересекутся.

— Удобная позиция. В его возрасте все начинают во что-нибудь верить.

— Он угощал тебя своими любимыми конфетами из Пизы? — спохватилась Мари, как будто речь шла о чем-то очень важном.

— Да. — Александр расцепил затекшие руки, выгнул спину и потянулся. — Больше всего мне понравилась сиреневая обертка. Так, значит, Гарри притворялся охотником? — насмешливо уточнил он.

— Гарри все время делает вид, что он тот, кем не является. В этом состоит главная трагедия его жизни, — в ее голосе послышались горечь и разочарование. — Ему кажется, что, если он покажет свое истинное лицо, никто не будет его любить.

— А это не так?

— А ты как думаешь?

— При чем здесь я? Ты хочешь сказать, мы похожи? Что ты молчишь? — Александр повернулся, слепо вглядываясь в темноту.

— Я ничего не хочу сказать.

— Пожалуйста, закончи мысль, — сдержанно попросил он.

— Да, в чем-то вы похожи, — неохотно подтвердила Мари. — Вы оба подвержены порокам, оба всю жизнь что-то ищете. Но Гарри в отличие от тебя ничего не умеет доводить до конца. Он кажется бесстрашным из-за своего наплевательского отношения к смерти, но в ответственный момент всегда отступает. Он не способен превозмочь обстоятельства и выйти победителем. Он предпочитает роль жертвы. Когда он под наркотиками или в любовной эйфории, он может все, но в реальной жизни он бессилен.

Александр посмотрел на небо. Он не представлял, сколько времени прошло, и не хотел знать, сколько еще осталось. Возможно, это последние часы его жизни, а он спорит с ней о Гарри. Рядом чернеет наполовину выкопанная могила. Он даже смог почувствовать себя счастливым.

Прошлое окончательно растворилось в череде быстро сменяющих друг друга событий. Эта ночь уже не казалась случайностью, а превратилась в важную неотъемлемую часть бесконечного пути. В глубине души он всегда знал, что никакого клада нет, есть только его огромное желание дойти до конца.

Он увидел, как в темноте появляются знакомые слова. Буквы вспыхнули и мигом сгорели, как солома, оставив за собой ярко-красный след.

Что есть здесь — есть везде, чего здесь нет — нет нигде.

Он хотел позвать Мари, но опасался, что видение исчезнет.

Следом возник небольшой светящийся круг. Он начал увеличиваться и приближаться, становясь необъятным и всеобъемлющим. Свет проникал повсюду. Александр ощутил невероятную силу, растущую внутри него.

Сознание заполнилось светом, мысли уступили место абсолютному знанию. Он испытал восторг, заглянув в самое сердце золотого круга. Они слились в единое целое. Он стал свободным.

Ее голос настиг его в глубине почти исчезнувшего сознания. Она звала его. Он прислушался, но не смог разобрать слов. Круг начал быстро уменьшаться и в конце концов пропал. Свет бесследно рассеялся. Все потонуло в густом тумане.

Он успел вдохнуть ее запах, прежде чем неуверенно открыл глаза.

Мари склонилась над ним, тревожно всматриваясь в лицо.

— Ты звала меня? — Он растерянно огляделся, не понимая, что произошло.

— Я хотела, но боялась напугать тебя. — Она с облегчением улыбнулась.

— Но я услышал тебя.

Док вернулся с двумя лопатами и молчаливым монахом. За все время работы монах не проронил ни слова, отказываясь даже от воды. Они синхронно вонзали лезвия в землю, набрасывая аккуратные оранжевые кучи вокруг ямы. Время подходило к полудню.

Александр не успевал вытирать со лба пот. Он ощущал физическую слабость и тошноту, наблюдая, как углубляется его могила. В перерыве Док устало опустился в тени акации. Монах присел поодаль на потрескавшуюся землю прямо под палящим солнцем.