Наследница. Страж моего сердца (СИ) - Плума Мария

― А что это за книги?

― Дракону захотелось почитать о псовых, — съехидничал Эдуард и улыбнулся.

Я взяла Лутиана под мышку, он начал возмущенно повизгивать: оказывается, нужно было захватить книжку с собой. Только мы хотели подняться в комнату Лорда, как прибежала Марта и чуть ли не силком затолкала нас на кухню. Жестикулировала и «ахала», как только допускала мысль, что мы бы ушли, не отведав ее угощения. Она каким-то чудесным образом испекла целую тарелку печений «Ченчи», пока мы с ней были на кухни. Я и подумать не могла, что все, что она делала, когда мы разговаривали — это было приготовление еды. Ведь все было так легко и непринужденно. Я посадила Лутиана на колени и то и дело подсовывала ему печеньки. Он оказался ужасно прожорливым. Когда у меня закончилась очередная порция сладостей, Марта поставила передо мной всю тарелку. Она решила, что я так сильно переживаю за супруга, что у меня волчий аппетит. Неужели волки здесь едят сладости, а собаки нет? Оказывается, Эдуард уговорил нового хозяина виллы передать книги, за исключением тех, что отобрал себе Лутиан, в библиотеку детского дома. Это была хорошая новость.

Мы вышли из-за стола… Нет, не вышли, а выползли, но зато сытые и довольные.

Когда пришли к Лорду — тот спал. Решили не беспокоить его и пошли в мою комнату. Я даже сама не заметила, как начала часто обходиться без рогатой палки. Мне сказала об этом Патриция. Неужели, правда, мы с Лордом?.. Да нет же, глупости все это!

Пати отдала мне книгу. Да, она была такой же, как у Дмитрия в номере. Это было так волнительно для меня. Словно, действительно, я буду читать чей-то дневник. Интересно, кто этот рэдиниец, который считал себя «безутешным»? Мы сели на кровать, я открыла заглавную страницу и увидела надпись на рэдинийском «От первого лица, тому, кто читает эти строки». Будто неизвестный рэдиниец говорил со мной. На вид эта была старая книга, но никаких дат там указано не было. Я листала страницы и видела различные растения. Некоторые изумляли, я и подумать не могла, что такие растения есть в Таормине, да и вообще в этом мире. В рецептах «супчиков», как назвала их Патриция, было указано по несколько разных ингредиентов, но в каждом был один и тот же, с названием «Амальфия». Странно это же имя возлюбленной Сангриуса, какое она имеет отношение к рецептам?

― В каждом рецепте есть Амальфия — возлюбленная Красного Дракона. Не могу понять, как она связана со всем этим.

― Амльфия? Интересно, В Италии есть городок с названием Амальфи, — сказал Эдуард, который все то время пока я читала, не сводил глаз с Патриции. Неужели она действительно его «возлюбленная»?

― Мийка, а про Лорда там есть что-нибудь? Как его вылечить-то?

― Здесь есть рецепт для придания сил. Может он? Нужно ехать в Таормину за растениями. Лутиан, что думаешь?

Лути, продолжающий читать книгу про собак, поднял мордочку:

― Согласен, принцесса. Но у нас нет времени на это.

― Что, значит, нет? Почему?

― Сами видели репортера, — Лутиан, казалось, ничуточки не волновался, в отличие от остальных.

― Я дал денег этому человеку. Что еще нужно?

― Одному дал, а двум другим, которые здесь околачиваются с самого нашего приезда — нет. Думаю, что кучка врачей будет здесь уже завтра.

― Прохвосты! Что ж ты молчал?

― Я всего лишь маленький дракон, а вот она тебе говорила, — Лути повернулся к Патриции.

― То есть, та девица и этот «продавец билетов на карнавал» — репортеры? Эд, я тебе об этом трындела с самого утра. Говорила же, что лица у них слишком взволнованные, но довольные.

― Вот, именно, Патриция Франческа, что «трындела». У меня голова скоро лопнет от твоей болтовни.

― Ах, вот так, да? — Пати встала с кровати, силком подняла Эдуарда и начала пихать к двери. ― Мийка, мы прям на минуточку! Значит, я много болтаю, да?

Ушли, я еще какое-то время слышала их препирания друг с другом, а потом хлопнула дверь, кажется, в комнату Эдуарда, и все затихло:

― Лути, это то, о чем я думаю? Они ушли, чтобы…

― Амальфия по всюду принцесса!

― Ты уверен насчет Лорда?

― Это решать только тебе и… ему.

― Нужно с ним поговорить, — я взяла книгу в руки. ― Пожелай удачи Лутиан, я очень боюсь к нему идти и говорить о таком. У нас точно нет времени?

― Я бы не стал обманывать тебя принцесса. У тебя все получится, ты ведь уже не та, что прежде. Иди, принцесса. Но свет не гаси, и сумку с книгами открой: где-то сверху книги о здешних котах.

Взяла Лутиана и прижала к себе.

― Я же говорю, амальфия по всюду принцесса!

― Ты прав, возможно, если мы с ним просто поговорим…, — встала с кровати и прихрамывая направилась к двери. ― Лутиан, я могу обходиться без рогатой палки!

Дракончик заморгал глазками-пуговками, я открыла дверь и направилась в комнату Лорда.

Не стала стучать, зашла, широко открыв дверь, и застала его читающим газету:

― Миана?

― Вам уже лучше?

― Да немного, спасибо!

― Нужно поговорить, — как же мне было страшно. Что я скажу ему: а не заняться ли нам любовью, как доктор прописал?

― Миана, ты слышишь меня?

― Нет, — страх полностью меня парализует. Страх и сердце, которое колотится с немыслимой скоростью. И ладони горят. Мамочки!

― Я говорю «садись», — снова указал на место рядом с собой.

― Хорошо, — я плюхнулась на кровать: мне еще неудобно обходиться с такой ногой.

― Вижу и тебе легче.

― Да.

Отложил газету в сторону и смотрит на меня красивыми глазами:

― Я могу чем-то помочь, чтобы уменьшить твое волнение?

― Нет. Да. Не знаю…

― Так да или нет?

― Патриция и Эдуард привезли книгу…, — дыхание сбивается и кажется, что я дышу громче, чем мой дракон, а еще с мысли сбиваюсь. ― Вот, — протянула ему.

Когда брал книгу, то коснулся пальцами моей руки, я быстро одернула и прижала к телу.

― Я ведь не такой уже и страшный, правда?

― Нет.

Уголки губ поднялись на доли секунд, потом тяжело вздохнул и открыл книгу.

― Дракончик сказал, что мы не успеем собрать траву, и уже завтра здесь будет много репортеров и, возможно, врачи.

― Думаю, что тебе нужно уехать. Я попрошу Эдуарда, чтобы он вывез тебя из страны. А после отправляйся в Рэдинию к отцу.

― А вы?

― Я… предпочту исчезнуть.

― Нет! — я взяла его руку в ладони. Отправимся домой вместе.

― Не очень хорошо себя чувствую для путешествий. Когда мы были там на крыше я сказал, что если выживу, то…, — посмотрел на меня очень печально, ― подпишу документ о расторжении договора на брак.

― Почему вы так решили сделать? — вместо того, чтобы обрадоваться я грущу.

― Почему? — убрал свою руку от меня. ― Нельзя заставить человека полюбить.

― Но Джакомо сказал, что если мы…, то вы и я…

― Пожалуй, тебе лучше уйти в свою комнату, — я видела, как двигаются его желваки и глаза наполняются холодом.

― А если я не хочу?

― Миана, прослушай… Ты хорошая девушка, и я ценю твое желание помочь, но не стоит этого делать только поэтому.

Я смотрела на него и практически перестала дышать, казалось, что сейчас все зависит не от меня, а от него. Подвинулся ко мне ближе и прикоснулся ладонью к моей щеке. Сердце стало биться еще сильнее, а дышать я практически перестала. Тогда он подвинулся еще ближе и его губы оказались слишком близко к моим, я сглотнула. И он поцеловал меня… в нос:

― Почему «нет»?

― Пока ты рядом, мне этого достаточно, — опустил руку и отстранился.

― Вам неприятно быть со мной?

Посмотрел на меня с сожалением и грустью:

― Миана, я не хочу, чтобы наша любовь была по рецепту.

― И что же тогда делать? Как вы встанете на ноги? У нас нет времени искать травы.

― Иди сюда, — он похлопал ладонью рядом с собой у изголовья кровати. Перелезла по его ногам и села, он откинул одеяло и накрыл им наши ноги, а потом обнял за плечи, прижал к груди и поцеловал в голову, а я обняла в ответ. И как ни странно, именно в это мгновение я почувствовала себя самой счастливой во всех мирах.