Парящий дракон - Ольга Крючкова

Такико прекрасно понимала, что бывшая любовница мужа появилась в Киото неспроста. Она подозревала, что Хиросэ вновь загорелся к ней страстью. Такико по опыту знала, что Хиросэ – мужчина сильный и импульсивный и, если желает женщину, то непременно её добьётся, ведь за эти годы, проведённые в императорской столице, он поменял немало любовниц, некоторых она даже знала в лицо, но таких красавиц, как Хитоми среди них не было.

Первое появление Хитоми в Киото Такико восприняла настороженно, хотя старалась не показывать вида и быть предельно вежливой по отношению к гостье. Она много думала о красавице из Исиямы, и, наконец, пришла к выводу, что та умна, воспитана, принадлежит к одному из знатных родов, словом, весьма подходящая наложница для Хиросэ. Такико даже несколько раз обмолвилась мужу, что будет рада видеть Хитоми в их доме. Господин Хиросэ удивился, но затем по достоинству оценил поведение жены. Она воспринимала Хитоми не как соперницу, а как союзницу, ибо они были примерно одного возраста – Такико минуло тридцать пять лет – и обе имели детей. Киотских же «красоток» Такико не долюбливала, считая их чрезмерно высокомерными, жеманными, жаждущими лишь богатства. Поэтому вторичное появление Хитоми Такико приняла с радостью и надеждой, что именно она станет наложницей мужа, поселится в их доме и тот, наконец, перестанет пропадать то на службе, то у молодых киотских любовниц.

Хитоми расположилась в покоях, служанки внесли только сундук с вещами; повозки же, нагруженные скарбом слуги расположили под навесом, дабы неожиданно начавшийся дождь не промочил их.

Ихара, утомлённая суетой утренних сборов и дорогой, быстро уснула. Но Хитоми не спала, ожидая появления господина Хиросэ, будучи уверенной, что он обязательно нанесёт ей поздний визит.

Действительно, едва завершился час Крысы, господин Хиросэ уже входил в дом – он спешил, снедаемый любопытством и беспокойством, и сразу же направился к Хитоми. Хозяин, как можно тише раздвинул фусуме комнаты, где пребывала гостья, она тотчас поднялась с татами, поспешив ему навстречу. Он же, увидев спавшую Ихару, сделал Хитоми жест рукой, означавший следовать за ним.

Они прошли по коридору, освещённому скудным светом, оказавшись в покоях Хиросэ и после того, как расположились на татами, хозяин заговорил первым:

– Что означает ваше письмо? Неужели канцлер так быстро догадался обо всём? Вы были неосторожны?

– Нет, нет! – поспешила заверить Хитоми. – Ничего подобного не произошло. Мне трудно говорить об этом… Господин Уми-Сайто обвинил меня в связи с другим мужчиной и приказал покинуть поместье.

Хиросэ удивлённо приподнял брови.

– И только?! Что вы намерены делать дальше?

– Просить у вас защиты и покровительства…

Господин Хиросэ многозначительно хмыкнул.

– Что ж, наш план по поводу Ихары остаётся в силе. А что касается защиты и покровительства… – он с вожделением посмотрел на женщину. – Это зависит только от вас.

Хитоми потупила взор.

– Я не понимаю вас…

– Тогда я скажу начистоту: после моего скоропалительного отъезда из Исиямы, я не встречал такой женщины, как вы… Я желаю вас!

– Но… – попыталась возразить Хитоми.

– Несомненно, вы достойны роли супруги, а не наложницы. Но ничего другого я не смогу предложить вам. Думаю, вы поладите с Такико. Мой дом достаточно просторный, я прикажу выделить вам отдельные покои, гораздо больше тех, в которых вы пребываете сегодня. В таком случае я могу гарантировать вам покровительство.

Хитоми задумалась: действительно предложение Хиросэ было заманчивым, потому как Ихару было бы проще представить к императорскому двору.

– Я согласна…

Хитоми с дочерью обосновалась в отдельных покоях. Первое время госпожа Такико навещала наложницу, стараясь поддерживать с ней, насколько в данном случае возможно, тёплые отношения. Благодаря этому Хитоми и Ихара быстро освоились в доме господина Хиросэ. Действительно, надежды супруги оправдались, теперь Хиросэ возвращался из императорского дворца не в час Быка, самое позднее в час Крысы, а случалось и в час Свиньи.

Учитывая отрицательный опыт, полученный в Момодзоно, Хитоми не старалась полностью завладеть помыслами и желаниями своего господина, а держалась сообразно своему положению, прекрасно зная, что для него – на первом месте жена.

Такико оценила тактику наложницы и оттого ещё более прониклась к ней. Она даже принимала активное участие в подготовке Ихары к Церемонии представления наложниц, назначенный на двадцатый пятый день текущей луны, который приближался с неумолимой быстротой.

Так Хиросэ часто заставал Такико, Хитоми и Ихару за обсуждением дорогих тканей или узора для оби – в душе он радовался за жену, ведь боги не дали им дочерей, а сыновья уже жили в своими семьями.

Ихара искренне привязалась к госпоже Такико и прислушивалась к её советам, которые казались ей весьма ценными. Поначалу Хитоми ревновала дочь, но потом умерила гордыню, понимая, что Такико всё делает от чистого сердца.

Наконец, когда до церемонии оставалось всего несколько дней, госпожа Такико вошла в покои к Хитоми, предложила заложить экипаж и съездить к известной гадалке-онмёдо, проживавшей на Четвёртой линии. Хитоми охотно согласилась, так верила в магию Онмёдо и надеялась получить предсказание судьбы.

И вот женщины облачились в хаори, уже выпал неглубокий снег, глубиной примерно в один сун[118]. Экипаж, рассчитанный на четверых человек, выглядел весьма солидно, тем более запряжённый отменной лошадью[119] серой масти. Хитоми и Ихара с удовольствием разместились напротив госпожи Такико, подняли шторы на окнах, дабы видеть город – экипаж неспешно тронулся вдоль Второй линии.

Ихара с интересом наблюдала за проплывающими мимо домами, старавшимися перещеголять друг друга в отделке ворот или крыши. Наконец, экипаж повернул на Третью линию, затем – на Четвёртую. По мере приближения к Чётвёртой линии Хитоми охватило волнение и некое предчувствие…

– Это здесь, – сказала госпожа Такико, и экипаж остановился напротив добротного дома с воротами, украшенными росписью драконов.

Женщины вышли из экипажа и постучали в ворота, им тотчас отворили и пригласили войти, проводили в небольшой приёмный зал, его стены, отделанные тёмно-вишнёвым шёлком, усиливали ощущение таинственности. По углам стояли четыре вазы с начертанными магическими знаками, по форме скорее напоминающие шары, нежели сосуды, в них же красовались искусно составленные икебаны.

Служанка указала женщинам на татами перед низким столиком, они покорно разместились.