Секретная миссия супермодели - Мария Жукова-Гладкова

– Вот и живите ею. А мне надоело, – заявила я. – Я хочу домой.

– Только твоих истерик нам и не хватало! – вспылил дядя Саша.

Меня поддержал Вахтанг Георгиевич, заявивший, что нечего держать девушку, если ей больше не хочется путешествовать в определенной компании. Я заверила Вахташу, что в его обществе я с радостью продолжу путешествие, и поинтересовалась, не желает ли он проводить меня домой. Вот чего-чего, а домой Вахташа никак не желал. Оно и понятно: у Вахташи там были свои проблемы.

Дядя Саша с Марисом сменили тактику и стали убеждать меня еще немного попутешествовать. Мое плохое настроение они объясняли случившемся в гостинице, говорили, что скоро я все забуду (ой ли?) и опять буду радоваться жизни. Потом Марис сообщил то, что, наверное, собирался отложить на потом: оказалось, что в самое ближайшее время мы планировали вылет в Грецию, где «все есть».

– И что мы будем делать в Греции? – спросила я.

– О, это очень кстати, – вдруг подал голос Вахтанг, и я с удивлением посмотрела на него. Как, впрочем, и Марис с дядей Сашей.

– А ты-то что собираешься там делать? – поинтересовался дядя Саша.

– Да есть кое-что… – уклончиво ответил Вахташа.

Я тут же вспомнила, что он ведь не только Вахтанг Георгиевич Чкадуа, а еще и Константинос Колиастасис, о чем, пожалуй, Марис с дядей Сашей не подозревали, а я знала от своего предыдущего. Сообщать известную мне информацию (информация – сила, как учил дядя Саша) я никому не стала, а решила для себя, что, очень возможно, присоединюсь к Вахташе, когда мы окажемся в Афинах или где там еще. У него, как я видела, настроение поднялось, и он уже явно планировал какие-то мероприятия в Греции, осуществление которых, пожалуй, не предусматривало участия Мариса с дядей Сашей. Но я в них поучаствую – в любом качестве. Прицеплюсь к Вахташе, как пиявка, а там видно будет. Мне очень захотелось отделаться от Шулманиса и Никитина, потому что я чувствовала, что меня все глубже и глубже затягивают в какую-то игру, причем втемную. Хоть бы сказали, что меня ожидает. Но они молчали.

Наконец мы остановились у какого-то дома – то ли это был пригород Хельсинки, то ли уже какой-то другой город. Я не стала уточнять. Мне выделили комнату, Вахташе тоже. Марис с дядей Сашей разместились еще в одной.

Я слышала, что в доме звонил телефон. Трубку снимал Шулманис и говорил на каком-то иностранном языке – то ли финском, то ли латышском. Я не знала ни того, ни другого, поэтому определить не могла. Но это точно был не английский, которым я теперь усиленно занималась по предоставленному дядей Сашей учебнику – делать-то все равно было нечего.

После обеда Марис сообщил, что «ребята» прилетят сегодня вечером. Самолет приземляется без пяти семь, он поедет их встречать.

– Какие ребята? – не поняли мы с Вахтангом.

– Гунар с Мартыном. Ваши знакомые.

– А им-то что здесь делать?! – заорали мы с Чкадуа, не имевшие ни малейшего желания с ними встречаться.

– Это мои друзья, – сообщил Марис. – И нам нужны помощники.

Я высказала все, что думаю о Мартыне и Гунаре. Вахтанг поддакивал. Ему, как я поняла, тоже страшно не хотелось видеть эту команду. Я все-таки решила выяснить, что же произошло прошлой ночью – ну хотя бы для того, чтобы точно знать, не придется ли мне ночевать в одном доме с насильниками.

– И вообще, – заявила я, – я переселяюсь в комнату к Вахтангу Георгиевичу. Вы, надеюсь, не против?

Чкадуа был совсем не против.

– Они не насильники, – сообщил Марис. – Вы просто не знаете, что там произошло.

– Можно подумать, ты там был, – фыркнула я.

– Не был, – согласился он, – но выслушал отчет своих людей. И у них нет оснований мне врать.

– Как бы не так, – фыркнул Вахтанг.

– Дайте мне хоть слово сказать! – завелся Марис. – Вы пришли к каким-то выводам, не выслушав все стороны!

– Так ты тоже не выслушал все стороны, а только своих людей, – перебила я.

– Наташа права, – Вахтанг пододвинулся ко мне поближе и взял меня за руку. Названый папочка.

Пока мы были двое на двое, а вот когда приедут «ребята»… Я подумывала, не рвануть ли нам с Вахташей – да хоть в ту же Грецию – до их появления.

Пожалуй, Марис с дядей Сашей поняли, что нужно срочно что-нибудь предпринимать, чтобы не упустить нас и снова перетащить на свою сторону. Марис заговорил.

Он признал, что специально прислал в поселок Гунара и Мартына – мало ли что может произойти. Ребята были хорошо вооружены и готовы прийти к нам на помощь – в случае необходимости. Тем более в Петербурге после того, как мы уехали, стало происходить вообще неизвестно что. Застрелили крупного преступного авторитета (это я и без Мариса знала – только в газете о нем писали как о бизнесмене и меценате, но такое случалось не впервые). Людей Дубовицкого арестовали. (Мне об этом уже сообщали.) Сам он умотал в Грецию, но это не является достоянием широкой общественности, а известно лишь узкому кругу посвященных. Как в этот круг попал Марис, я выяснять не стала: все равно не скажет, но, по крайней мере, становилось хоть немного понятно, почему Греция является нашей следующей остановкой. С другой стороны, было совершенно непонятно, зачем нам охотиться за Дубовицким. Рута вызволена из его лап, все остальные пленницы тоже. Да, одна из них покончила с собой, но нам-то в принципе, какое дело до Лили? У нее есть отец, который и занимался вначале поисками дочери, а теперь явно занят отмщением.

– Так пусть Лилин отец и ищет Дубовицкого, – заметила я.

– Дубовицкий нам нужен живой, – вставил дядя Саша. – Поговорить надо с ним. А Сергиенко твой наверняка его уже «заказал». Так что мы должны найти его раньше.

И тут меня осенило:

– Значит, я вам нужна как приманка?! Ах вы, сволочи!

– Ты всегда была умной девочкой, Наташа, – только и сказал дядя Саша.

– Наташа, – открыл рот Марис, – с тобой все будет в порядке. И Александр Петрович со своей стороны, и я со своей обеспечим тебе надежную охрану. С тобой ничего не случится, а потом я обещаю найти тебе…

– Ничего мне от вас не надо! Сволочи! Гады! – вопила я. – Меня этот подонок или убьет, или… – Я не знала, что могло быть «или», все-таки сексуальным маньяком Дубовицкий не был. – И работы от тебя никакой не надо. Сама найду. Бог внешностью не обидел. Буду жить как жила. Вернусь к Олегу Николаевичу! Или…

Дядя Саша плеснул мне в лицо воды из своего стакана. Я стала отфыркиваться, сопровождая процесс витиеватыми выражениями, которые приличной девушке знать вообще не положено.

– Наташенька, киска, ну скажи, чего ты хочешь? – запел сладким голоском Марис. – Ну хочешь, мы тебе сейчас счет в Финляндии откроем и денежку на него положим?

«Ах, даже так? – подумала я. – Послушаем дальше».

– Можем хоть завтра съездить в одно финское модельное агентство, я с ними уже говорил, они подпишут с тобой контракт – и через недельку приступишь к работе. А?

– Если жива буду, – процедила я.

– Будешь, – твердо заявил дядя Саша. – Ну кто тебя станет убивать? Ну кому ты нужна, подумай сама.

– Вам, – тут же ответила я.

Никитин усмехнулся, опять заметил, что я всегда была умной девочкой, но поработать на них с Марисом мне все равно придется. И когда только они успели объединить усилия? Ведь совсем недавно даже знакомы не были, а тут – пожалуйста – лучшие друзья и партнеры. Вахтанг молчал, явно пытаясь вникнуть в ситуацию. Может, прикидывал, что он лично может со всего этого поиметь. Наконец Чкадуа решился:

– А из-за чего весь сыр-бор, а? – Он переводил взгляд из-под густых черных бровей с дяди Саши на Мариса и обратно. – Чего добиваетесь? Девчонку втемную используете, меня втемную…

– Тебе надо было из Питера свалить? Так? – повернулся к нему дядя Саша. – Тебя вывезли, в Латвии укрыли, сейчас в Финляндии укрывают, отсюда в Грецию поедешь. Никто тебя не достанет. В Питер-то ума хватило не звонить, как предупреждали? Или звонил?

Вахтанг молчал. Я тоже. Но он ведь постоянно куда-то названивал, сидя на бережку. О чем он говорил и с кем, я не знала: разговоры в основном велись на непонятных мне языках.

– Так вот, дорогой, – продолжал Никитин, – дачку твою вверх дном перевернули. Не менты. Другие заинтересованные стороны.

Вахтанг стал выражаться на грузинском (в припадке ярости, гнева или других сильных эмоций Чкадуа всегда переходил на родной язык), его лицо просто перекосило. Видимо, ему еще не успели сообщить последние новости или Зураб не хотел лишний раз расстраивать брата, все равно тот из Латвии ничем не помог бы. Но дядя Саша еще не закончил свою речь и прервал излияния Вахтанга:

– Твоих ребяток сигаретками поприжигали, не знаю уж, что они там нарассказывали. Сейчас Зураб там всех откачивает и порядок наводит. К твоему возвращению успеет – если, конечно, не будешь особо спешить. Я понятно излагаю?

Чкадуа, как я видела, все было понятно. Да, похоже, про дела на своей вилле он узнал только сейчас. Но мне лично было непонятно: какой кому-то толк от этого вандализма? И зачем пытали ребят? И главное – кто? В особенности если учесть, что всех орлов Дубовицкого загребли менты, сам он отвалил в Грецию, а у Волошина кишка тонка такими делами заниматься, да и нет у него достойной «бригады».