Семь камней радуги - Диана Удовиченко

Глава 28.

Утром в дверь постучали. Макс потянулся и почувствовал, что все его тело затекло. Он посмотрел вокруг и вспомнил, что остаток ночи провел в кресле. Аня открыла свои невозможно синие глаза и улыбнулась:

– Доброе утро.

Макс почему-то почувствовал себя очень счастливым. Он вдруг подумал, что готов еще несколько месяцев шагать, бежать, ехать на край света, убивать упырей, бороться с демонами, драться с наемниками, и совершать еще черт знает какие подвиги - лишь бы видеть эти милые глаза, слегка смущенную улыбку и слышать "Доброе утро", произнесенное сонным девичьим голосом.

Вчерашняя разбитная девица пригласила спуститься к завтраку. Макс и Аня наспех умылись и в сопровождении Роки пошли вниз. В столовой уже сидел хозяин в компании жены и своего помощника. Глафира Семеновна выглядела свежей и отдохнувшей. Она вежливо приветствовала гостей и предложила им чаю. Аня, не дойдя до стола, вдруг схватила Макса за плечо и простонала:

– Вот, опять! Здесь еще хуже!

– Что случилось? - входя в столовую, спросила Виктория.

Аня, обхватив голову руками, как будто желая защититься от чужих страданий, тихо осела на пол. Все бросились к ней, поднялся переполох, в который вдруг врезался встревоженный хриплый голос:

– Беда! Сегодня ночью пропала еще одна девушка! Горожане требуют немедленно найти девушек, а иначе угрожают свергнуть городского голову!

Макс обернулся и увидел в дверях встревоженного начальника городской стражи, который, тяжело дыша, обессиленно привалился к двери.

– Они идут сюда! Закройте ворота!

За окнами дома слышался дальний угрожающий рокот, напоминающий шум прибоя. Скоро в нем стали слышны отдельные голоса, что-то громко выкрикивающие. Толпа приближалась. Наконец, она забушевала прямо у самых ворот дома, выкрикивая проклятия и угрозы.

Глафира Семеновна, смертельно побледнев, опустилась на кресло. Макс заметил, как она тайком отыскала руку Волкова и крепко сжала ее. Антон Матвеевич решительно шагнул к двери.

– Нет, господин городской голова! - отчаянно воскликнул начальник стражи.

– Я должен поговорить со своими горожанами, - твердо проговорил тот.

– Тогда говорите с ними с балкона, только, умоляю, не ходите на улицу! Толпа настроена самым решительным образом!

Антон Матвеевич, подумав несколько секунд, поднялся на второй этаж. Скоро с балкона раздался его уверенный, хорошо поставленный голос:

– Горожане Мирного города! Я прошу вас разойтись! Убийца пойман, и будет казнен прямо сейчас на Главной площади!

– Убийца пойман, говоришь? - ответил ему ехидный фальцет, - А кто ж ночью девушку украл?

– Сколько можно терпеть? Поразвели иноверцев, а мы за детей бойся! - подхватил густой бас, - И сам-то на чужеземке женился, наши плохи ему!

– Где моя доченька? - истошно зарыдала какая-то женщина.

– Успокойтесь! Прошу вас, успокойтесь! - не сдавался Антон Матвеевич, - Вся городская стража сейчас ищет девушек. Они обязательно найдутся!

– Да уж, найдутся, как Наташа, кузнецова дочка - в пруду! - выкрикнул кто-то.

– Да что с ним говорить, бей его, ребята!

В Антона Матвеевича полетели камни. К счастью, он вовремя успел уклониться и покинуть балкон. Один булыжник влетел в окно столовой, разбив стекло, и упал у ног Миланы. Она взвизгнула. Затрещали под напором навалившихся горожан ворота.

– Жги его! - завизжал истеричный женский голос.

– Голову на виселицу! - подхватила толпа.

Начальник стражи деловито огляделся:

– Долго не продержимся, Антон Матвеевич, - сказал он, - Уходить надо.

Макс все еще сидел на полу рядом с Аней, которая тихо плакала:

– Больно… им больно… Очень страшно умирать…

Сначала Макс подумал, что девушка реагирует на действия толпы, потом понял: это не так. В этом случае она чувствовала бы чужой гнев и злобу. Он замер: что-то вертелось в голове, какая-то мысль.

– Страшно умирать? - переспросил он, подхватил Аню под руку и вывел в гостиную, - А здесь как? Ты чувствуешь то же самое?

– Да. Но здесь немного меньше.

Поручив девушку заботам Миланы, Макс вернулся в столовую и топнул ногой.

– В доме есть подвал? - спросил он.

– Да, у нас большой винный погреб, - растерянно ответил Антон Матвеевич, - Но зачем вам? Там спрятаться от бунтующих не удастся…

– Скорее, где именно он находится? - нетерпеливо выкрикнул Макс.

– Да вы где-то примерно над ним и стоите.

– Покажите мне, как туда пройти.

Глафира Семеновна, изо всех сил вцепившись побелевшими пальцами в рукав Волкова, расширенными от ужаса глазами впилась в Макса. Она в отчаянии кусала губы, затем, видимо, на что-то решившись, оттолкнулась от него и медленно, шатаясь, побрела в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

– Не выпускай ее никуда! - на бегу крикнул Макс Виктории, подталкивая Антона Матвеевича, который, в силу многолетней привычки к солидности, неторопливо и степенно двигаясь, открывал дверь, ведущую в узкий коридор.

– Скорее, скорее! - поторапливал его Макс.

Коридор оказался коротким, в его конце обнаружилась темная винтовая лестница, ведущая вниз.

– Здесь у нас кухня и комнаты для прислуги, - пояснил голова, спустившись в полуподвальное темное помещение, - Ниже - кладовые и винный погреб.

На предельно возможной скорости пронесшись через кухню, где дородный повар и несколько поварят в испуге застыли, прижавшись к стене, Макс рывком распахнул дверь в конце помещения:

– Сюда?

– Да-да, - подтвердил ничего не понимающий Антон Матвеевич, - Но вам надо взять свечу.

Выхватив из рук хозяина залитый воском, давно не чищеный подсвечник, Макс начал спускаться в подвал, держась за сырые прохладные стены. Следом спешил Роки. Огонек свечи мерно колыхался, отбрасывая вокруг кривые неровные тени. Воздух в подвале был влажен, пахло плесенью. Когда лестница закончилась, взгляду открылось большое пространство, уставленное бочонками с маслом и уксусом, корзинами, наполненными яблоками, мешками, в которых тоже хранились какие-то продукты. Вдоль стен висели на гвоздях копченые окорока, колбасы, битая птица. Пройдя мимо продуктового изобилия, Макс увидел бесконечные деревянные стеллажи, на которых, покрытые пылью, лежали темные винные бутылки. В углах помещения были вкопаны бочки, видимо, тоже с вином.

Он быстро пробежал мимо стеллажей, ища взглядом дверь, или, может, необычно выглядящий участок стены. Дальше подвал заканчивался. Макс, не веря своим глазам, тщательно ощупал влажные стены, не найдя ничего, кроме наростов зеленой неприятно пахнущей плесени, тут же оставивших на ладонях сероватый след.