Хозяйка волшебной лозы - Елизавета Владимировна Соболянская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тогда у меня для тебя отличные новости. Через три недели – Бино-Нуво. Ты должен сопровождать меня на праздник и заодно оценить работу новых жрецов. Карло! – позвал король, и из-за его спины вышел невысокий человечек с лекарским саквояжем в руках.
– Здравствуйте, ваша светлость, – вежливо произнёс личный врачеватель короля, ставя саквояж на кровать и раскрывая его.
– Здравствуйте, синьор Перес, – уныло ответил герцог, понимая, что ещё одного осмотра ему не избежать, но желая извлечь из него выгоду. – Надеюсь, вы разрешите мне вставать. А то королевского приказа я ослушаться не могу.
– Посмотрим, синьор ди Новайо, – врачеватель помог герцогу избавиться от рубашки и теперь внимательно осматривал рану при помощи какого-то хитроумного прибора.
– Ну что? – Рикардо тоже не отличался терпением и больше чем на пару минут его не хватило.
– Его светлость уверенно идёт на поправку, – вынес вердикт королевский лекарь. – С завтрашнего дня я разрешаю ему выходить в сад…
Алистер не успел возликовать, как жестокий эскулап добавил:
– И сидеть там в кресле. Никаких резких движений, диета и микстуры. И через три недели вы будете пробовать молодое вино. По чуть-чуть.
Глава 47
В селе мы задержались на две недели. Думали даже и на зиму остаться – из пустующих сараев никто не гнал, местность была богатая, наступало время свадеб. И вполне можно было тут остаться не только до новогодья, но и до весны.
Однако все планы поломал неугомонный Минчо. Наш красавчик-акробат слюбился с местной вдовушкой. Ситуация для артистов нередкая. Иногда старшина шутил, что у его парней в каждом селе по ребенку бегает, но такие связи редко заканчивались чем-то серьезным. Встретились два одиночества. Погрелись друг о друга и разошлись на дороге жизни.
Увы, Минчо забыл основное правило таких коротких встреч – женщина должна быть уверена, что она единственная. По крайней мере, здесь и сейчас.
Наевшись пирогов и выспавшись в мягкой постели вдовушки, он решил заглянуть в гости к другой молодухе и получил скандал, женскую драку и прямой намек старосты – убираться из села подобру-поздорову.
Старшина рисковать не стал – сам лично оттаскал Минчо за ухо и приказал собирать шатер. Ехать в слякотную погоду тяжело – колеса вязнут в жидкой грязи, тяжелые шматки мокрой земли летят во все стороны, да еще и ледяной дождь сверху поливает.
Я мерзла, жалея о том времени, когда могла сидеть у печи хоть весь день, читая книгу или перебирая семена для огорода целебных трав. Маленькая грелка быстро остывала, влажное одеяло плохо держало тепло, а обновить угли можно было лишь вечером у общего костра. Тогда же каждый получал миску горячей похлебки, кусок лепешки с сыром и кружку теплого травяного отвара. Вино в дороге Микаэле запрещал.
Неделя пути страшно вымотала всех. Однако старшина гнал нас вперед, не позволяя задерживаться. Через несколько дней, когда даже лошади с трудом волочили ноги, один из силачей возмутился вечером у костра:
– Микаэле, сколько можно? Дай нам пару дней отдохнуть в тепле! Сколько деревушек мы проехали просто так!
Глава труппы встал, оглядел напряженных артистов и покачал головой:
– Ох, торопыга ты, Франко! Когда это я вас просто так гонял? Хотите в деревенских избах с козами ночевать и упустить Бино-Нуво в королевском шато?
Артисты тут же встрепенулись, обрадованно загалдели, а у меня в груди шевельнулся раскаленный уголь. Шато? Память кольнула воспоминанием об уютной веранде, на которой дядюшка Одэлис угощал меня лепешками с сыром и зеленью, рассказывая об этом чудесном празднике. Пронеслись огни факелов, огромная бочка, вынутая из подвала, аромат вина, разлитого по кувшинам и кружкам. Я думала, что все забыла, а, оказывается, память бережно сохранила каждый образ!
Слезы подступили к глазам.
Минчо подскочил ко мне и радостно хлопнул по спине так, что я чуть не улетела в огонь:
– Кати! Бино-Нуво в королевском шато! Правда, наш Микаэле самый умный? Да?!
– Да! – я криво улыбнулась, абсолютно не ощущая радости.
Старшина ведь знает, что я сбежала от чего-то страшного. Зачем он снова тянет меня туда? Или надеется на мою маскировку? Я поежилась, туже стягивая на плечах теплый платок. Нельзя мне в шато! Никак нельзя! Что же делать?
Между тем Микаэле, закрепляя свое влияние, позволил плеснуть в котел с отваром вина и заявил, что завтра мы никуда не едем – гонка позволила выиграть время. Теперь можно будет отдохнуть, а вечером устроить маленькое представление для местных жителей. Новость обрадовала заскучавших актеров, шум стал громче, и я смогла незаметно уйти к своему фургону.
День отдыха – это хорошо. Просушу одеяла и инструмент, вычищу платья, наведу порядок в своем временном жилище и заодно подумаю – куда мне податься, пока караван будет стоять рядом с шато.
Я так задумалась, что не услышала шагов старшины. Он догнал меня и окликнул:
– Кати!
– Микаэле?
После приема в труппу старшина не так часто обращался ко мне лично. Передавал распоряжения через Арлиссу или свою мать, а тут подошел сам и уставился темными строгими глазами. Я молчала, ожидая слов. Честно, абсолютно не знала, чего хочет Микаэле, но уже мысленно бежала из каравана как можно дальше.
– По дороге к шато есть деревня кружевниц, – огорошил меня мужчина. – Там живет сестра моей покойной жены. Она будет рада принять тебя на несколько дней, пока мы будем развлекать гостей на празднике молодого вина. Ей одиноко зимой, пока ее сыновья работают в городе, а еще она очень любит музыку. Поедем обратно – заберем.
– Спасибо! – прошептала я, чувствуя себя маленькой девочкой, которую большой и добрый папа провел через темный коридор.
– А пока иди, поешь горячего. И не думай плохого, – качнул головой старшина и ушел.
С меня же словно огромный камень свалился – я вернулась к огню, с аппетитом поужинала и даже успела подыграть маленькому представлению, которое парни устроили, вдохновившись грядущим отдыхом.
Через неделю Микаэле лично подвел меня к небольшому дому, увитому плетистой розой:
– Адриана! – крикнул
