Земля Ольховского. Тайны чужого мира. Kнига вторая - Константин Колчигин

– Научите меня работать ножом, Николай Александрович? – спросила моя помощница, когда я в очередной раз снизил обороты двигателя. – Вы все сделали так умело и красиво! «С искусством врача и ловкостью фехтовальщика»!

– Скажите, Наташа, – немного помолчав, отозвался я. – Вашей первой любовью был, надо полагать, капитан Блад (главный герой серии приключенческих романов Р. Сабатини – прим. авт.)?

– Вы догадались по моей последней фразе? – улыбнулась девушка. – А что бы вы сказали про мое первое чувство в реальном мире?

– Мне бы не хотелось быть излишне самонадеянным, но мне кажется, что я знаю ответ и на этот вопрос! – чуть улыбнулся и я, немного прибавил обороты двигателю. – Замечу, однако, что лучше было бы вам пережить его в подростковом возрасте!

Наша беседа на этом прервалась – я дал полный газ, и мотор быстро набрал обороты, но моя помощница несколько раз задумчиво поглядывала на меня – была, видимо, не против продолжить разговор на эту тему. Мое настроение понемногу начало улучшаться – в конце концов, я никого не лишил жизни и даже не нанес серьезных увечий, а полученные моими противниками ножевые ранения вовсе не так и опасны, тем более что заживают куда лучше огнестрельных ран, где действует целый ряд поражающий факторов (воздействия ударной волны, бокового удара, вихревого потока и, конечно, поражающий эффект самого ранящего снаряда).

Скоро настало время менять канистру, и я постарался сделать это опять практически на ходу – мы находились почти на середине Восточного моря, и, чтобы не рисковать лишний раз попасть в очередное не слишком приятное приключение, опасность которого существенно возрастала при задержках или на малом ходу, пришлось сократить время необходимой остановки двигателя буквально до минуты. Впрочем, здесь обстановка казалась куда более привычной и спокойной, чем в Западном море, особенно в удаленной его части, где мы наблюдали уже совершенно чуждых привычному нам миру представителей флоры и фауны. Мои молодые подчиненные постепенно успокоились после сегодняшних послеобеденных волнений и наконец задремали под плавное покачивание лодки и все такой же ровный гул мотора, а мне ничего не оставалось делать, как быть по-прежнему предельно внимательным и настороженно следить за окружающей нас обстановкой. Так они и проспали все оставшееся время нашего пути и подняли головы только тогда, когда на исходе четвертого часа я, сильно снизив ход, повел лодку через неширокий проход среди высоченных каменных стен.

Еще издали заслышав шум мотора, вся наша команда собралась на берегу, и я, пересчитав своих служащих и отметив, что все выглядят более-менее здоровыми (руки-ноги на месте), облегченно вздохнул. Заглушив мотор, когда глубина стала менее метра, я выбрался из рубки, откинул двигатель на упоры, спрыгнул в воду и повел лодку к берегу. Адмирал выскочил почти сразу за мной, подняв тучу брызг, Володя же дождался, когда я вытащил нос на береговой песок, а Наташа задержалась еще немного – с некоторым опозданием начала торопливо одеваться.

– Ну, докладывай, Иван Ильич, что тут у вас творится! – невольно улыбнулся я в ответ на широкие радостные улыбки обступивших меня мужиков и пожимая протянутые мне со всех сторон ручищи. – Чертовски рад вас всех видеть живыми и здоровыми!

– Все в порядке, Николай Александрович, никаких происшествий! – немедленно отозвался мой заместитель и хитро прищурился (я сразу догадался, о чем пойдет речь). – Вот только питаемся без вас как-то неважно!

– Будет вам сегодня праздничный ужин! – продолжая улыбаться, ответил я и оглянулся на доктора. – Олег Сергеевич! Тут у нас легкораненый – обеспечь ему перевязку!

– Вы вроде как даже еще больше похорошели, Наталья Андреевна! – встретил мою помощницу Огнев в обычной для него манере. – Как путешествие-то было – интересное?

– Уж куда интересней, Иван Ильич! – ответила Наташа, подавая мне руки, чтобы спрыгнуть с носовой палубы на песок. – Страху натерпелась – кому расскажешь – не поверят!

– Значит, не зря время провели! – сделал тут же вывод мой заместитель и, быстро глянув на меня, тем же тоном добавил. – Будет, что рассказать будущим детишкам!

Всем наличным составом мы направились к «Дредноуту», и я, еще по пути выяснив, что после сегодняшней охоты осталось много свежего мяса игуанодона, сразу поручил поставить для его варки воду в двух котлах.

– Еще одна роскошная жила обнаружилась! – рассказывал мне между делом мой заместитель. – Глянуть бы надо вам, Николай Александрович! Там без подрыва никуда!

– Глянем, Иван Ильич! – отозвался я и сразу ощутил легкое пожатие девичьих пальцев в районе локтя (Наташа держала меня под руку). – Завтра после обеда и осмотрим твое месторождение! Ты тут окрестности-то хорошо осмотрел? Крупных хищников не видел?

– Да пока, слава богу, крупные не встречались, а мелочь собаки успели уже перевести… – на мгновение даже задумался мой заместитель. – Вот только выше залива долина имеется с ручейком и, похоже, на запад ведет! Я вам еще до отплытия вашего докладывал, Николай Александрович!

– Помню! – кивнул я. – Расслабляться здесь нельзя, Иван Ильич! Не сегодня-завтра сюда забредет кто-нибудь поопасней той мелочи, что пошла на корм собакам!

Мы остановились с Огневым подле нашего плавучего дома, теперь стоявшего на берегу, и обсудили еще некоторые меры безопасности, а мои люди тем временем занялись обычными хозяйственными делами, исключая дежурного по лагерю, конечно. Пройдя, наконец, в свою «каюту», я невольно задержался на пороге: на досках лежанки (все постельные принадлежности еще оставались в багажнике лодки) сидела моя помощница, которая сразу улыбнулась мне.

– Знаете, чего я хочу, Николай Александрович? – немного изменившимся от смущения голосом спросила она.

– Конечно, – прислонившись плечом к дверному косяку, задумчиво проговорил я. – Но здесь место, увы, лишь для одного человека, как, впрочем, и на вашей лежанке…

– А на «Страннике» у вас большая кровать? – с той же улыбкой задала очередной вопрос девчонка.

– Весьма внушительное сооружение… – отозвался я. – Но до моих апартаментов на яхте еще предстоит длительный путь…

– Мне кажется, Николай Александрович, что нам с вами не стоит откладывать жизнь… – заметила моя помощница и, увидев мою легкую улыбку, сразу встревожилась. – Я сказала что-то не так? Между прочим, я имела в виду вовсе не то, о чем вы сейчас подумали!

– Напротив! – продолжая улыбаться, ответил я. – Я подумал именно о том, что вы имели в виду! Ну ладно, моя милая… Ни слова больше пока на эту тему! У нас сегодня еще много дел, а к этому разговору нам с вами, похоже, предстоит вернуться задолго до возвращения на «Странник».

– Я сильно осложняю вам жизнь, Николай Александрович? – чуть обеспокоенно спросила Наташа.

– Нормальные девчонки испокон веку осложняют жизнь нормальным мужчинам, – почти серьезно ответил я. – И с этим нужно смириться… Так я могу сегодня рассчитывать на вашу помощь?

– Конечно… – поднимаясь, тихо ответила моя помощница.

Мне очень хотелось обнять ее, но я ограничился лишь тем, что легко коснулся губами ее щеки… Мы прошли через склад в кубрик, где доктор делал перевязку нашему юнге.

– Швы-то вы наложили очень даже профессионально, Николай Александрович! – заметил Козырев, глянув на нас с Наташей. – Помнится, вы говорили, будто не любите этого делать.

– Было дело, – согласился я. – Но я не говорил, что не умею этого делать.

Выбрав лучшие куски из недавно освежеванной туши игуанодона, я положил их вариться в успевшую закипеть воду сразу двух котлов, за которыми тут же взялся приглядывать Володя. Немного подумав (соорудить обещанный мною торт в походных условиях было не таким уж и простым делом), я смешал муку с яичным порошком, добавил сухого молока, разрыхлителя, пару кружек сахара, а потом развел полученную смесь растительным маслом и замесил средней плотности песочное тесто. Положив на плахи стола полиэтиленовую пленку, я раскатал десятка три сочней размером под две наши сковородки. Конечно, лучше было бы выпекать эти заготовки в духовом шкафу, но за неимением последнего, я решил делать это на сухих сковородках, переворачивая по готовности получившиеся коржи. Печь их между остальными делами взялся я сам; нашему юнге по готовности мяса, предстояло прокрутить его на мясорубке, а своей помощнице (опасаясь за ее руки) я поручил тщательно перемешать и взбить крем для будущего торта, состоявший из сгущенного молока, сухого молока и сухого сливочного масла.

– Как рыбалка, Олег Сергеевич? – спросил я врача, который, перевязав нашего юнгу, остался не у дел, и я решил вместо Володи приставить его к мясорубке (силы у нашего эскулапа, не в пример парнишке, было не занимать). – Что-нибудь интересное выловил?

– И не поверите, Николай Александрович! – ответил Козырев, прикручивая мясорубку к плахам стола. – Кальмара поймал, и здоровенного! Это при ярком свете-то! Даже без специальной наживки!