По следам Лейва Счастливого - Хельге Ингстадт

Рыбаки или китобои? И то и другое также исключается археологическим материалом. К тому же радиоуглеродный анализ дает примерно 1000 год, то есть четыреста с лишним лет до повторного открытия Северной Америки.

Несколько дополнительных соображений. Как уже говорилось, залив, на берегу которого стояло поселение, настолько мелок, что он не мог устроить первых европейских рыбаков и китобоев, даже если допустить, что суша немного поднялась после XV века. Кроме того, даже в наше время рыбаки, несмотря на то, что район раскопов обеспечен пресной водой и обладает другими преимуществами, предпочли обосноваться на другой стороне мыса, потому что только оттуда их суда могут подойти к берегу; здесь же есть и ранние следы рыбачьего поселка.

Если тем не менее предположить, что в Ланс-о-Мидоузе жили китобои или рыбаки, они непременно, как это было в других районах Ньюфаундленда и Лабрадора, должны были оставить хоть какие-то следы. Винландцы приходили на маленьких кораблях и привозили с собой нехитрый скарб, тогда как китобои и рыбаки шли из Европы на больших судах и везли всякое снаряжение. Это были крупные промысловые экспедиции. На их базах на берегу, наверно, лежало немало имущества. И мы не могли бы не найти во время раскопок каких-нибудь остатков. Тем более что раскопки не ограничивались жильем, кругом было заложено много шурфов. Но нам не попалось ничего, что могло бы принадлежать рыбакам или китобоям, – ни обломков пенковых трубок, ни черепков гончарных изделий, ни крючков, ни инструмента. Этот материал полностью отсутствует.

Итак, на основе собранного материала мы вправе утверждать, что за пятьсот лет до Колумба в Ланс-о-Мидоузе жили древние скандинавы. Остановимся теперь на данных, позволяющих предположить, о каком именно народе идет речь.

Об исторических данных и прежде всего о сагах я уже говорил выше. Как мне казалось, по сагам и другим источникам выходило, что Лейв Эрикссон построил свои большие дома на севере Ньюфаундленда, и там, в районе, очевидно, тождественном Винланду, останавливались последующие экспедиции. Исходя из такого толкования, я снарядил свои экспедиции, и на северной оконечности Ньюфаундленда в самом деле были обнаружены остатки норманнского жилья.

«Сага о гренландцах» сообщает, что отряды Торвальда, Торфинна Карлсефни и Фрёйдис селились в Винланде в домах, построенных Лейвом Эрикссоном. В Ланс-о-Мидоузе найдено скандинавское пряслице – доказательство того, что здесь были женщины и была шерсть. Торфинн Карлсефни вез с собой женщин и вез скот, по всей вероятности, овец. Наряду с этим мы видим в саге элементы, которые на первый взгляд могут вызвать удивление. Почему сага, основанная на рассказах опытных мореходов, так скупо описывает маршрут до домов Лейва Эрикссона в Винланде? Ведь речь идет о плавании к далеким чужим берегам, где много фьордов, бухт и островков, среди которых может запутаться и современный лоцман. Так как же могли экспедиции по приводимому в саге схематическому описанию пути найти дома Лейва – крохотный ориентир, затерявшийся в необозримом краю?

В «Саге о гренландцах» читаем, что Лейв отказался отдать Торфинну Карлсефни и Фрёйдис свои дома в Винланде и разрешил только пользоваться ими. Очевидно, дома представляли для него какую-то ценность, и он считал, что без особого труда сможет их отыскать. Здесь, как и во многих других случаях, действительность подтверждает достоверность саги. Маршрут в самом деле очень прост, я уже указывал: пройдя через Девисов пролив, винландцы должны были только не терять из виду землю на западе. И сперва идти вдоль побережья Баффиновой Земли с прилегающими островами, потом плыть на юг мимо берегов Лабрадора, пока прямо по курсу не возникал Ньюфаундленд. Тут безошибочным ориентиром служил Сакред-Айленд, а сразу за ним лежал Ланс-о-Мидоуз. Только и всего. Сидя в своем доме в Гренландии, Лейв Эрикссон мог так же немногословно, как это сделано в саге, дать вполне надежное навигационное описание.

В сагах есть сведения о районе, где Лейв Эрикссон построил свои дома. К ним, особенно к географическим данным, надо относиться осторожно, потому что вдоль побережья много мест, к которым они приложимы. Взволнованные и обрадованные своим открытием, Лейв Эрикссон и его люди очень хвалят новую страну, пожалуй, даже перехваливают ее, как это часто бывало, когда европейцы осваивали Северную Америку. Если он в самом деле пришел в Ланс-о-Мидоуз и если лето было таким же солнечным, как когда мы впервые приплыли туда, новый край должен был произвести сильное впечатление на обитателей арктического острова. Тем более что раньше здесь лес доходил до самого моря.

Из саги видно, какое значение Лейв Эрикссон придавал пастбищу, а луга Ланс-о-Мидоуза не знают себе равных в этой северной области. Винландцы рассказывали, что у домов Лейва скот может всю зиму пастись на воле; я говорил выше, что раньше в Ланс-о-Ми-доузе так и было. Есть здесь и лосось, и он крупнее гренландского, как читаем в саге. Очень много диких ягод, из них вполне можно было делать вино.

Вот как описано прибытие Лейва Эрикссона в Винланд: «...Пошли к ней, и встретился им остров, лежащий к северу от той земли. Они высадились на него, осмотрелись, погода была хорошая. Трава была покрыта росой, и некоторые, смочив ею руки, подносили ко рту и говорили, что никогда не пробовали такой сладости. Потом они вернулись на корабль и вошли на нем в пролив, разделяющий остров и мыс, который протянулся от большой земли на север. Они поплыли западнее мыса. В отлив здесь было очень мелко. Корабль сел на мель, и море оказалось далеко. Но им так не терпелось ступить на берег, что они не стали дожидаться прилива, а добежали до суши там, где из озера вытекала речка...»

В этом ярком и красочном описании немало особенностей, отвечающих Ланс-о-Мидоузу. Здесь есть обращенный к северу мыс, есть остров к северу от мыса. И залив перед террасой, где стояли постройки, настолько мелок, что в отлив на большом протяжении обнажается дно.

В саге сказано также, что Лейв Эрикссон возвел в Винланде «большие дома». Многие из домов Ланс-о-Мидоуза поражают своими размерами, если учесть, что они были построены в далеком глухом краю, на северной оконечности Ньюфаундленда.

Теперь допустим, что в Ланс-о-Мидоузе обосновался совсем другой, не известный нам норманнский отряд. Судя по домам, экспедиция должна была быть многочисленной. И отряд пришел в тот самый район, где, если верить навигационным описаниям и другим данным, построил свои дома Лейв Эрикссон. Как и в отряде Карлсефни, в нем должны были участвовать женщины (пряслице). Еще поразительное совпадение: плавание неизвестного отряда, судя по радиоуглеродному анализу и археологическим данным, состоялось одновременно с походами, о которых рассказывают саги. Наконец, сказители должны были начисто пренебречь столь крупной экспедицией и ограничиться другими. Это странно.