Дредноут - Чери Прист

Моррис подхватил:

— Мы по-дружески предупредили их. О техасце, который едет в шестом вагоне. Надеюсь, чванливый ублюдок не создаст им проблем.

Похоже, солдата весьма радовала возможность в очередной раз обругать рейнджера.

Макградер откашлялся, прочищая горло, и сказал более дипломатично:

— Насколько я понимаю, вы знакомы с вышеупомянутым республиканцем. Прибыли на одном пароходе в Сент-Луис, верно?

— Да, именно так. Только, кажется, я про это не упоминала. Откуда вы узнали?

— Мисс Клэй обмолвилась как-то мимоходом.

— Понятно.

— Сеньора, — проговорил один из двух мексиканцев, тот, чья кожа была темнее, а брови необычайно аккуратны, — пожалуйста, позвольте представиться: Хавьер Томас Игнасио Гальяно. — Свои имена он произнес единым духом, и прозвучали они как музыка. — А мой компаньон — Федерико Мария Гонсалес Портилла. Мы… инспекторы. Из Мексиканской империи. Мы не намеревались вызвать в поезде суматоху; мы лишь проводим расследование, пытаясь выяснить, что случилось с исчезнувшим легионом наших солдат.

Мерси обрадовалась, что он так хорошо владеет языком. Ей не пришлось напрягаться, чтобы понять его, и она не ощущала идиотского желания говорить как можно громче, так что произнесла обычным голосом:

— Я слышала об этом — и читала в газетах.

Второй инспектор, коллега первого, подтвердил:

— Да, мы осведомлены о том, что печаталось в ваших газетах. Это великая загадка, не так ли?

— Воистину великая, — согласилась Мерси, чуть трепеща от разговора с чужаком. Северян и южан она знала как облупленных, но никогда раньше не встречала никого из совершенно другой страны. За исключением Гордона Рэнда, хотя его можно не принимать в расчет.

Инспектор Гальяно скомкал салфетку.

— Если бы мы только знали, что произошло там, на западе Теджаса.

Видимо, так произносилось название республиканского штата в Мексике.

— Что вы имеете в виду? — уточнила Мерси.

— Случилось что-то, что сбило их с курса, — пояснил он. — Направило через жаркие земли — и к северу, в горы. Мы выяснили, что они добрались до территории… э… — Он запнулся, подыскивая английское слово, но так и не нашел.

— Юты, — помог инспектору Моррис Комсток. — Где живут мормоны со всеми своими женами.

— Мормоны, да. Религиозные люди. Некоторые из них сообщили нам… ужасные вещи.

Мерси чуть не забыла, что она, предположительно, не в курсе дела, но успела прикусить язык прежде, чем изо рта вырвалось восклицание насчет каннибализма, после чего кто-нибудь обязательно поинтересовался бы, откуда у нее подобная информация. Вместо этого, она сказала:

— Да, печально. А есть у вас хоть какие-нибудь идеи насчет того, что могло случиться? Думаете, техасцы сделали что-то… опрометчивое?

Лоб инспектора Портиллы пошел морщинами: мужчина пытался осмыслить слово «опрометчивый» и, видно, догадался по контексту:

— Такая вероятность всегда есть. Но в данном случае мы не думаем, что дело в этом. Мы получили сообщения, что некоторые техасцы тоже вовлечены.

— Какие сообщения? Ужасные сообщения?

— Столь же ужасные, да. Мы считаем… — он обменялся взглядом с инспектором Гальяно, который кивком разрешил поделиться информацией, — что это, возможно, какая-то болезнь.

— Вполне возможно, — мудро вставила Мерси. — Или… яд, например. — И, предваряя вопросы о ее чрезмерном интересе, добавила: — Я медсестра. И интересуюсь разными снадобьями.

— Медсестра? — повторил инспектор Гальяно. — Нам говорили, что в поезде будет врач, но мы не слышали ни о какой…

Его перебил Моррис Комсток:

— Предполагалось, что мы подхватим доктора в Канзас-Сити, но он так и не появился. Теперь, возможно, подберем врача в Топике. Но клянусь, нас, похоже, кормят баснями.

Капитан скрестил на груди руки, откинулся назад и сказал мексиканцам:

— Именно миссис Линч позаботилась о бедняге Моррисе, когда его подстрелили во время налета.

Инспектор Гальяно, кажется, искренне заинтересовался. Он подался вперед, положив одну руку на стол и размахивая другой:

— Эта мысль возникла у нас недавно, после того, как мы получили агентурные данные, которые догнали нас в Миссури. Но возможно, я могу задать вам вопрос — и, надеюсь, вы не сочтете меня… — он снова поискал слово и выпалил: — опрометчивым.

— Валяйте, — разрешила она, надеясь, что успешно напустила на себя вид полной энтузиазма невинности.

— Отлично. Вот факты, как мы их понимаем: из форта Салтилло был отправлен отряд солдат. Они встретились с командирами, а в Эль-Пасо к ним присоединились еще силы. В итоге группа насчитывала примерно шестьсот пятьдесят человек. Они двигались на восток, к центру старого штата, к Абилину. Оттуда они должны были направиться к Лаббоку и дальше, к поселению онейда, — ваши люди называют его Амарилло. Там к ним примкнула бы еще сотня поселенцев. Но отряд так и не добрался до Лаббока.

— Так много людей не могут просто взять и растаять в воздухе, — заметила Мерси.

— Они не растаяли, — согласился мужчина. — Их видели, и остались следы их передвижения, но следы эти… — он, видно, припомнил свое первоначальное описание и не нашел более подходящего слова для столь мрачной ситуации, — ужасны. Они тащатся, будто влекомые ветром, огибая встречающиеся на пути препятствия, перескакивая с места на место, и… и… они как стадо оголодавших коз! После них не остается ничего — они пожирают всю провизию, все растения и злаки, всех животных… и… возможно… всех людей, с которыми сталкиваются!

— Людей! — Мерси охнула для большего драматического эффекта и так стиснула печенье, что оно раскрошилось у нее в кулаке. Крошкам она позволила упасть на тарелку и будто забыла о них.

— Да, людей! Немногие уцелевшие рассказывают эти истории. Пропавшие солдаты и поселенцы жутко выглядят — они тощие и голодные. Их кожа стала серой, они больше не говорят, только стонут или кричат. Они не обращают внимания на свою одежду, на свои тела; а ведь на некоторых из них страшные раны. Но эти раненые мужчины — и женщины тоже, я ведь говорил, что среди них есть и поселенцы, — они не падают и не умирают, хотя выглядят так, словно уже мертвы. А теперь скажите, сестра Линч, вы знаете отраву или болезнь, которые способны были бы вызвать подобное?

Инстинкт едва не заставил ее выпалить «да!», но Мерси с полминуты взвешивала возможности, обсасывая уцелевшее печенье. В конце концов, рейнджер Корман не принял ее всерьез, а этих мужчин она не знала и вполовину так хорошо, как техасца. Наконец она сказала: