Аномалия. Первый фронт. Второй фронт. Третий фронт (сборник) - Владимир Поселягин

– …На большее не хватило времени, – закончил доклад нарком.

На несколько секунд в кабинете повисло молчание.

– Хорошо, все данные оставьте, я изучу их позже. Как прошла передача золота союзникам?

– Все прошло штатно, товарищ Сталин. Первая партия в сорок тонн передана представителям Белоруссии согласно договору.

– На какое-то время это золото поможет нашим союзникам. Мы уже обсудили с ними возможность нефтедобычи и других нужных им ресурсов.

– Этим вопросом занимается товарищ Георгидзе, – кивнул нарком.

– Как с постройкой железнодорожной ветки к порталу?

– Работы уже начались, но, по словам топографов, нужно пройти девяносто два километра, десяток маленьких речушек, оврагов и построить большой мост через Каму. Длина моста будет девятьсот семнадцать метров. По прикидкам наших инженеров, время на постройку ветки займет не менее двух месяцев. Я приказал выделить им в помощь два инженерных батальона железнодорожных войск. В Белоруссии они как раз освободились и уже эшелонами идут в Казань.

– Перейдем к нашим делам у немецкой границы.

Нарком снова открыл папку и, сверяясь со сводкой, доложил:

– Согласно последним данным, над территорией СССР сбиты шестнадцать немецких самолетов.

– Я в курсе. Немецкий посол уже вручал нам ноту протеста за немотивированную агрессию, – кивнул Сталин.

– С нашей стороны потерь нет, – продолжил нарком.

– Как продвигаются дела с минированием дорог и мостов?

– Практически исчерпаны запасы взрывчатки, сейчас подвозятся новые, но на восемьдесят процентов мы закончили.

– Население?

– Эвакуация продолжается. Хорошо помогают комсомольские организации, под их прикрытием мы уже вывезли всех детей в пионерские лагеря страны. Но тридцать процентов населения Белорусской ССР все еще не эвакуировано.

– Продолжайте. Что у нас с подготовкой «краха» Красной Армии?

– Наши специалисты уже готовят речи для Левитана и будущие публикации как плана «Барбаросса», так и плана «Ост». Правда, с нашими дополнениями в виде геноцида неработающих на важных производствах. Это поднимет волну протеста в Европе, так считают как наши, так и специалисты из параллельного мира. Ведется подготовительная работа по созданию мнения у иностранных государств, что Красная Армия, неся страшные потери, под ударом немецких войск отступает к старой границе. Так что по всему миру разнесется, что мы отступаем, и это создаст нужное нам мнение.

– Главное, чтобы они не узнали правды! – кивнул Сталин.

– Да, нам бы продержаться три месяца для выявления нужной нам ситуации, и можно будет прекращать вести активные оборонительные бои на истощение и перейти к активным действиям. Будем надеяться, что наши войска получат к этому времени хоть немного боевого опыта.

– Хорошо. Что у нас по диверсантам?

– Нашим или немецким?

– Начни с немецких.

– Известный в мире Александра полк «Бранденбург-800» должен будет начать активные действия за два дня до начала войны. Сотрудники НКВД и особых отделов предупреждены и уже начинают активную охоту на засланцев. У мостов выставлены засады. За последние три дня выявлены двадцать две такие группы. По предложению Александра, во все документы командиров теперь будет вклеиваться специальная метка, так называемая голограмма. Вот экземпляр. – Берия достал из маленького конвертика образец.

С интересом изучив метку, Сталин велел продолжать.

– Наши диверсанты готовят базы для действия в тылу противника и осматривают места своих будущих боев. В общем, готовятся.

– Как с войсками?

– Выведены к старой границе. Линии УРов достраиваются и модернизируются. В полосе между ними и границей находится всего двести тысяч войск, основная масса приходится на инженерные войска, группы подрывов и диверсантов. Выведенные части оставили на местах дислокации по взводу бойцов для демонстрации, что подразделения на месте.

– Я вас понял. Продолжим…

– Просыпайся, – услышал я голос Али у самого уха.

Открыв глаза, потянулся, пытаясь разогнать кровь по застывшему телу.

– Что, уже сели? – спросил, осматриваясь.

– Да. Уже минут двадцать назад, – подтвердил Жора, который, оказалось, стоял у самолета.

Выползя из салона и спустившись на землю, я посмотрел на стоящее в зените солнце и сказал Але:

– Ну что? Пора работать!

Открыв портал, я привычно пропустил проверочную группу и терпеливо дожидался, пока они не дадут разрешение на работу. Бойцов долго не было, что заставляло нервничать остальных.

Заметив, что к охране прибыло подкрепление, из-за задержки выхода группы проверки, я было удивленно пожал плечами, как в портале появилась голова одного из бойцов.

– Норма, можно работать! – сказал он под взглядами нескольких десятков глаз.

– Авдюнин, почему так долго? – спросил бойца подбежавший Меркулов.

– Ангар просто забит техникой, пришлось потратить время на осмотр, – ответил боец, полностью переходя на нашу сторону.

– А бойцы охраны?

– На месте, но согласно инструкции…

– Я знаю, что написано в инструкции. Представители той стороны там?

– Так точно, товарищ майор, – кивнул Авдюнин.

– Хорошо. Начали!!! – крикнул майор, и немедленно через портал двинулись портальщики и приемщики грузов.

Просунув голову в овал, я с интересом осмотрелся. В двух метрах от портала стоял танк, близость к овалу сказалась. У заостренного переда танка стояли и потирали бока двое портальщиков, которые двигались слишком быстро и не успели затормозить.

Послушав их ругань, я продолжил осмотр. Везде виднелись борта танков или их гусеницы.

«Однако тут их гораздо больше, чем шесть», – прикинул я количество, причем машин с ЗИПами не было видно.

В это время из-за корпуса одного из танков вышел подполковник Лизюков и направился ко мне.

– Вовремя вы успели, через полчаса должны подъехать колонна трейлеров с «Шилками», так что освобождайте ангар, – сказал он Але, которая вышла из портала.

Усевшись в удобное кресло, которое поднес мне один из портальщиков, я с любопытством наблюдал, как танкисты под руководством уже знакомого старшего лейтенанта заводят танки и по одному перегоняют их через портал, который не особо уменьшился с моего последнего открытия.

Я не ошибся, танков было больше. Их было четырнадцать.

– Это Т-55? – спросил я у Лизюкова, когда последний грузовик прошел мимо меня вслед за танками.

– Да, а что, не похожи?

– Да, я уже видел пятьдесят пятые, а эти какие-то другие.

– Так вы, наверное, видели «голых», а эти с динамической защитой.

– Да, наверное. Я как-то не приглядывался, – согласился я.

Через полчаса действительно подошли трейлеры с «Шилками» и инженерными машинами.

В течение суток я практически не выходил из портала, кроме как по причине естественных надобностей, обеспечивая бесперебойный поток различных грузов, которые немедленно уходили на железнодорожную станцию, где формировались эшелоны и нескончаемым потоком направлялись в сторону Москвы.

– Александр Геннадьевич, – пытался кто-то разбудить меня. Спал я довольно крепко, даже постоянно проезжающие машины и бронетехника не мешали. А вот этот смутно знакомый тихий голос…

Открыв глаза, узрел перед собой доброе лицо Карла Фридриховича. Внезапное пробуждение и вид этого чуда вызвал естественную реакцию.

– А-а-а! – заорал я и, дрыгнув ногами, упал на спину, из-за чего переход закрылся.

Встав, пытался унять громко бухающее сердце, оперевшись рукой о щит Д-30, который как раз тащили на прицепе МТЛБ через портал.

– Что случилось? – тревожно спросила подбежавшая Аля.

– Диавол прилетел, – ответил я хмуро, рассматривая аккуратно отрезанную корму МЛТБ.

– Что такое? – тоже подбегая, спросил подполковник. Вокруг нас собралась целая толпа из парней Лизюкова, портальщиков и бойцов охраны.

Снова активировав портал, посмотрел на открывшего было рот ученого и сказал с хмурым видом:

– Изыди, сатана!

Своими словами, похоже, сбил весь настрой профессора, из-за чего он застыл с открытым ртом, забыв, что хотел сказать.

– Смотри, Аль. Я теперь не хуже Церетели, смотри, какая статуя получилась, – обратился я к девушке, головой кивая на застывшего профессора.

– Можешь, когда захочешь. Ты своими шуточками любого доведешь, – ответила она, тоже с интересом глядя на ученого и на изувеченную технику.

– Никто не пострадал? – спросил я у старшего лейтенанта-танкиста, о чем-то разговаривавшего с водителем.

– Все нормально, – ответил он.

– Карл Фридрихович, вы что-то хотели?

Профессор наконец закрыл рот и опасливо покосился на перегонщиков, которые недобро смотрели на него.

– А?

– Вы что-то хотели? – повторил я.

– Ах да. Понимаете, у Сереженьки появилась одна идея, и нам хотелось бы проверить ее.