Франко. Краткая биография - Габриэлла Эшфорд Ходжес
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Политика Франко имела ужасающие последствия для рабочего класса Испании. Уже после войны десятки тысяч людей были казнены. Верность Республике официально приравняли к «военному мятежу», и подобными «преступлениями» занялись свирепые военные трибуналы. Даже Чиано пришел в ужас от условий, в которых заставляли работать заключенных. Как он язвительно заметил: «Это не военнопленные, это военные рабы» и с негодованием говорил о «каудильо, сидящем в своем дворце в Айете в окружении мавританских гвардейцев и заваленным делами заключенных, приговоренных к смертной казни… Он не может рассмотреть больше трех дел в день, поскольку после обеда устраивает себе сиесту». Резко возросло количество самоубийств. Между 1939 и 1942 годами от недоедания умерло на двести тысяч человек больше по сравнению с уровнем смертности в довоенные годы. Только в одном 1940 году сто тысяч детей младше девяти лет погибли от голода и инфекционных болезней, вызванных нищенскими условиями жизни, — туберкулеза, тифа и малярии. Огромное количество умерло от дизентерии и гастроэнтерита. В августе 1941 года даже чиновники собственного медицинского ведомства предсказывали, что в ближайшую зиму от голода и болезней умрут от миллиона семисот тысяч до двух миллионов человек.
Жестокие репрессии против республиканцев не уменьшили паранойю Франко. Его недоброжелательство по отношению к франкмасонам переросло в ярко выраженную ненависть, очень напоминавшую антисемитизм Гитлера. И так же, как ненависть фюрера к евреям отчасти происходила от подозрения, что в жилах его отца была еврейская кровь, так иррациональная ненависть Франко к масонам, по-видимому, обострилась из-за симпатий, которые питал к ним его отец. Да и тот факт, что Рамон являлся когда-то членом этой тайной секты для избранных, обязанных помогать друг другу, а просьбы самого Франко о вступлении в нее трижды отвергались, усугублял ситуацию. Как у Гитлера по отношению к евреям, мелочная зависть к франкмасонам превратилась в патологическую ненависть, которую он оправдывал высокими политическими мотивами. Для Франко масоны стояли у истоков всего, что он презирал и ненавидел. Из-за них в Испании упала мораль и произошел закат империи. В сущности, их он винил вообще во всех бедах — от вторжения Наполеона в Испанию до военной катастрофы 1898 года, от международных усилий воспрепятствовать его победе в гражданской войне до международного остракизма, которому он подвергся после ее окончания. Каудильо был глубоко убежден, что либеральные демократы в Великобритании и Франции заражены масонскими идеями. А самое главное, как он считал, — масоны организуют коварные заговоры с целью разрушить католическую церковь. И хотя масоны выступали против реакционного политического влияния церкви, а не против самой религии как таковой, Франко не усматривал в этом различий. По его мнению, для сохранения господства католицизма в Испании любые антикатолические секты, будь то масонство или иудаизм, следовало уничтожить.
В своей ненависти к масонам, таййой секте, которая с момента прибытия в Гибралтар в 1726 году ассоциировалась с духом братства и идеализма, он был не одинок. С того времени принадлежность к масонству становилась проблемой, все более раскалывающей армию, в особенности в XIX веке. В 1936 году, в начале гражданской войны, большинство — но далеко не все — офицеров-масонов встали на сторону законной власти. В 1937 году Франко, убежденный, что его опала в период Республики была вызвана масонским заговором, выгнал из армии националистов всех имеющихся в ней масонов. Его невротические намерения с особой четкостью проявились в Бургосе 12 октября 1937 года, когда он громогласно объявил, что «франкмасоны и члены [левого] Интернационала не являются детьми Родины. А те, кто поддерживает их, не являются законнорожденными детьми Испании». А для бастардов в франкистской Испании не было места.
Безумные речи священника Хуана Тускетса, которому Франко приказал начать масштабную «охоту на ведьм», — против масонов, оживили его страхи. Еще до окончания войны были составлены списки испанцев, подозреваемых в масонстве. Несмотря на то что из десяти тысяч масонов, проживавших в Испании до войны, выжили не больше тысячи, в архивах каудильо фигурировало больше восьмидесяти тысяч имен. В сороковые годы под прикрытием недоброй памяти Закона о подавлении масонства и коммунизма было проведено немало соответствующих названию этого закона чисток, однако каудильо они так и не успокоили. 18 июля 1943 года он заявил: «С конца XIII века… в нашей стране не было ни одного бунта или попытки предательства Родины, которые не замышлялись бы в тени масонских лож». 11 сентября 1945 года он высказал убеждение, что «над государствами, над их правительствами существует супергосударство — это масонское супергосударство, которое диктует свои законы его членам, отправляя им приказы и лозунги». Собрав целый подвал масонских материалов и публикаций, в начале пятидесятых годов Франко издал свои параноидальные размышления на эту тему под псевдонимом Хаким Бур.
Похоже, верным является утверждение, что иррациональное поведение Франко по отношению к масонам находилось в определенной связи с его отцом и братьями, а жгучую ненависть к коммунизму каким-то образом вызвали его специфические отношения с матерью. Призывный клич Франко к объединению на борьбу с коммунизмом в значительной степени был связан с культом «Успения», согласно которому Дева Мария, обретшая святость и славу, вознеслась на небеса, где она восседает, как царица, над всеми святыми и ангелами. Возвышенное желание защитить Деву Марию, «совершенную» мать, от «красных орд», возможно, является проекцией искаженного видения Франко женского естества вкупе с его собственной мстительностью и неполноценностью.
Но, откуда бы ни возникла ненависть Франко к коммунизму, верно то, что после победы потребность делить женщин на хороших и плохих — так хорошо проиллюстрированная в сценарии фильма «Мы» — всегда ощущалась в политике его режима. В националистической Испании женщин рассматривали либо как проституток, которые предоставляли выход врожденной развращенности мужчин, либо как незапятнанных, чистых мадонн, напоминающих донью Пилар, хранительниц морали, рожденных для страданий и самопожертвования. Пуританское понятие женщины активно пропагандировалось «Католическим действием», светской организацией, зависевшей от церкви, а также «Женской секцией фаланги». Эта «секция» была создана в 1934 году, и возглавила ее Пилар, сестра Хосе Антонио Примо де Риверы. Как сама Пилар, так и «Женская секция» выражали, в духе матери Франко, морализаторское и сексуально подавленное отношение к жизни. К несчастью для испанских женщин, этой организации поставили задачу «воспитывать»
