Пуля справедливости - Вячеслав Жуков

– Ты, сволочь, трахал ее? – вне себя от злости, прокричал Туманов.

– Она сама дала. А я что, отказываться что ли буду? – проговорил Коптела.

Федор зло сверкнул на насильника глазами, сказав при этом:

– Ну, конечно, зачем отказывать себе в удовольствие, если чешется одно место. Так ведь, урод? А знаешь, «петухи» в тюрьме нужны. Готовь свою жопу.

– Гражданин начальник… – взмолился Коптела.

– Молчи, урод. Я таким, как ты поблажек не делаю. Поэтому получишь на всю катушку. Пойдешь по совокупности преступлений. А сейчас заткнись и лучше не нервируй меня. Потому что, если я рассержусь, тебе будет плохо.

Из комнаты вышла Татьяна Павловская. Федор подошел к ней.

– Как вы? – спросил майор. Хотя в данной ситуации, этот вопрос, возможно, не следовало бы задавать. Как может чувствовать себя девушка, которую избили и изнасиловали.

– Они били меня. По лицу и по спине. А еще они меня, – она не договорила.

Девушка заплакала. Федор обнял ее, погладил по волосам.

– Успокойтесь, прошу вас. Обещаю, эти сволочи получат сполна. Сейчас сюда приедут наши сотрудники. Они отвезут вас в больницу. Грек, – позвал Федор капитана, – останешься с ними до приезда группы. Потом отвезешь девушку в больницу, а этого, – посмотрел майор на присмиревшего Коптелу, – к нам в камеру. У нас будет время с ним потолковать.

Оставив Грека в доме банкира, Федор с Ваняшиным поехали в банк. Но там исход оказался немного не таким, каким его ожидал майор Федор Туманов. Еще подъезжая к зданию банка, они с Ваняшиным увидели скопление милицейских машин. Рядом стояла машина «скорой помощи».

Прорываясь сквозь толпу любопытных, Ваняшин едва не врезался в милицейское оцепление. Молоденький сержантик вовремя отскочил в сторону, и покрутил пальцем у виска, сказав, что водителю «Волги» пора лечиться.

Ваняшин на такие слова обиделся на сержанта, и не подумал извиниться за то, что чуть не отдавил ему ноги. Туманов проявил вежливость, сказав:

– Извини, дорогой. Торопимся мы очень.

– И все равно, кажется, опоздали, – добавил Ваняшин, глядя на мертвое тело тощего парня, лежащее на земле. В его открытых глазах запечатлелся ужас.

Банкиру оказали особую честь, положив его на носилки. Он был еще жив. Преодолев сопротивление врачей, которые категорически запретили майору нервировать раненого, Федор подошел к Щавелеву. Тот открыл глаза.

Показывать удостоверение ему не потребовалось. Щавелев уже догадался и сам, кто перед ним. На бледных губах появилась едва заметная улыбка разочарования и досады.

– Ну, что, Туманов, достал все-таки меня? – тихо проговорил он и повторил: – Достал. Радуешься, небось, моей беде? Признайся?

Глядя на раненого, Федор не выражал ни радости, ни сожаления.

– Вы позарились на деньги. И это при вашем-то достатке. Из-за четырех миллионов столько горя причинили людям. Если выживите, не умрете в больнице, попадете в тюрьму. Там у вас будет время, вспомнить заповедь, что ни один поступок, не остается безнаказанным. На том стоит мир.

Бледные губы чуть раздвинулись для протяжного вздоха, после которого банкир произнес:

– Возможно, ты и прав, майор. Сгубили меня проклятые деньги. Из-за них грех на душу взял. Только не попользовался я теми деньгами. Белов увез их.

У врача суетившегося возле раненого банкира, лопнуло терпение.

– Извините. Но нам необходимо везти раненого в больницу, – сказал он.

Федор кивнул и отошел. И заметив, что майор уходит, банкир нашел в себе силы, крикнуть слабеющим голосом:

– Туманов, найди Белова. Найди эту гниду. Я хочу мести. Слышишь?

Ответить Федор не успел, да и не собирался. Дверь «скорой помощи» закрылась, и машина, включив сирену и маяк, понеслась по улице.

Вечером Туманову позвонили из больницы и сообщили, что во время операции Вадим Николаевич Щавелев скончался. Но еще большее разочарование поджидало оперативников на следующий день, когда оперативный дежурный зачитывал сводку случившихся преступлений за текущие сутки.

В половине двенадцатого ночи, сотрудниками ДПС на улице Павловской была обнаружена машина «БМВ». Сидящий в ней за рулем человек, скончался от огнестрельного ранения в голову. Причем, документов у убитого не оказалось.

Туманов, Грек и Ваняшин поехали в институт судебно-медицинской экспертизы, куда было доставлено тело убитого. Предчувствие подсказывало, что убитым является никто иной, как бывший капитан ФСБ, Белов. И оперативники не ошиблись. Человек, скончавшийся от выстрела в голову, один к одному подходил под приметы, которые давала им Ольга Мареева. Несколько раз она видела Белова в загородном доме банкира. Для более точного опознания в институт привезли Татьяну Павловскую. Белов вместе с двумя помощниками допрашивал ее, применяя изощренные методы допроса, в которых поднаторел еще за время работы в ФСБ. И хотя он не насиловал девушку, но она запомнила его не хуже Юраша и Коптелы, которого, кстати, потом тоже привозили на опознание. И Павловская и Коптела опознали в убитом Белова. Теперь вопрос заключался в том, куда подевались два брезентовых мешка с четырьмя миллионами долларами.

Опрошенные дпэсники, обнаружившие «БМВ», уверяли, что при осмотре, никаких мешков в машине не было. А проведенная экспертиза, установила, что Белов был убит из СВД. Причем, согласно заключению экспертов, той самой винтовки, из которой был застрелен Сурин возле ресторана Камос.

Грек на это не мог сдержать эмоций и только разводил руками.

– Ну и дела. Щавелев – мертв. Белов – убит. Деньги – пропали. Учитывая все наши неудачи, нам в полном составе можно подавать в отставку. Грош цена нам после всего этого. Леха, ты как, рапорт на увольнение писать будешь? – прицепился паникующий Грек к лейтенанту Ваняшину.

Разумеется, Грек говорил это в шутку, но была в его словах и действительность, от которой никуда не денешься. И чтобы как можно быстрей внести во все происшедшее некоторую ясность, операм необходимо было взять Серова. Хотя по твердому убеждению майора, Сурина и Белова застрелил не он.

– То есть, ты хочешь сказать, что есть еще некто, кто пока находится вне поле нашего зрения? – спросил Грек. Лично на его взгляд, было все ясно, как в божий день. Вернувшийся после отсидки Серов, решил не только отомстить за друзей, сгоревших в подвале мебельного общежития, но и поживиться деньгами. С этой целью он и ухлопал Белова и загреб все четыре миллиона долларов. А если дело обстоит так, то им никогда не найти его с такими деньжищами. Парень хоть и не блещит умом, но и тех извилин, что находятся в его мозгу, вполне хватит допетрить, чтобы обратиться в один из косметологических центров и сделать пластическую операцию лица. И если такое уже свершилось, то теперь его поминай, как звали. Об этом и сказал Грек.

Но Туманов упрямо покачал головой, развеяв все домыслы Грека.

– Ручаюсь, это не Серов. Хотя он придурок, готовый пойти на самый отчаянный шаг. Уверен, в случаи с Суриным и Беловым, был не он, а кто-то другой. Но Серова нам взять надо. Тогда и отпадет ошибочное утверждение капитана Грека, – сказал Туманов. На что сам Грек махнул рукой, проговорив:

– Да ничего я не утверждаю.

– Но как нам выйти на него, Федор Николаич? – спросил Ваняшин. Уже недели полторы назад, как Серов был объявлен в розыск, но пока безрезультатно. Молодой бандит оказался не в меру шустрым и где-то затаился.

– Есть у меня одна мыслишка, – призадумался Туманов. – Позавчера я звонил в наркологический диспансер, где лежит Лисовская. Так вот лечащий врач мне сказал, что пару раз к девушке приезжала ее мать вместе с молодым мужчиной, который в палату к Лисовской не заходил. Судя по приметам, это был Серов. По-моему, кроме привязанности, у него к девушке имеется, какой-то свой интерес.

– Серов? – удивленно переспросил Ваняшин. А Грек злорадно усмехнулся.

– Выходит, мамаша соблазнилась на хахаля своей дочери, – сказал он.

– Уж не знаю, кто из них кого соблазнил. Но факт остается фактом. И вот я о чем подумал. Раньше Лисовскую не выпускали из палаты. Но теперь, когда пройден период адаптации, ей разрешают прогулки по территории.

– Я понял твою мысль. Она хочет слинять из диспансера при помощи Серова? – спросил Грек.

– А ты думаешь, он просто, так что ли туда приезжал? – ответил Федор вопросом на вопрос. – Нет, капитан. Просто так он бы не стал там светиться. Он приезжал туда с единственной целью, посмотреть, как можно увезти оттуда девушку.

– Надо там засаду устроить, – решительно предложил лейтенант Ваняшин. Федор утвердительно кивнул, соглашаясь с лейтенантом и сказал:

– Устроим. Но предварительно, я хочу позвонить мамаше Лисовской и попросить подготовить личные вещи дочери, якобы для того, что завтра мы перевезем ее из наркодиспансера в следственный изолятор. Она знает, что дочура проходит у нас по делу, поэтому особых вопросов не возникнет.

– Постой, Николаич. Насколько я тебя понимаю, ты считаешь, что матушка Лисовской все же поддерживает контакт с Серовым? – уточнил Грек. Федор и на это кивнул, сказав: