Сунь Ят-сен - Исаак Ермашев

Г. Чичерин, Народный Комиссар Иностранных дел Российской Федеративной и Социалистической Республики Советов».

Это письмо, направленное по поручению Ленина Г. В. Чичериным Сунь Вэню, до него не дошло. Непосредственная связь между Советской Россией и Китаем была уже прервана вмешательством интервентов. Но документ этот служит ярким показателем уважения, с каким руководство большевистской партии и Советского правительства неизменно относилось к китайскому народу и его учителю д-ру Сунь Ят-сену.

Для идей Октября не было преград. Они не признавали никаких кордонов, заграждений, границ. Китай жаждал обновления. Уже были в это время в Китае силы, способные вести борьбу по-новому. Лучшие люди Китая искали истину, которая открыла бы им пути к возрождению страны и спасению народа. На политическую арену выходил молодой китайский пролетариат.

Только реакция и милитаристские клики ничего не видели и не понимали: в их среде все оставалось по-старому.

Давно назревавший конфликт между «президентом» Фын Го-чжаном и «премьером» Дуань Ци-жуем достиг как раз в это время большой остроты. Но до войны дело не дошло. Фын счел за лучшее подать в отставку: 4 сентября 1918 года Дуань «устроил выборы» в новый «парламент», составленный целиком из сторонников аньфуистской военной клики, и по его приказу этот «парламент», прозванный «болотным», 9 октября «избрал» президентом Сюй Ши-чана. Пост вице-президента занял другой милитарист с темным прошлым — Цао Кунь. Немедленно началась комедия «примирения» северных и южных милитаристов. Инициативу проявил новый президент. А Дуань, чтобы показать, какой он «патриот», 10 октября подал в отставку с поста премьера. После этого начинаются мирные переговоры. 17 октября объявлено перемирие. Прекращение войны между Севером и Югом дало возможность отправить в Париж единую делегацию от Китая для участия в Версальской мирной конференции.

Китайские делегаты надеялись, что смогут добиться возвращения Китаю провинции Шаньдун, захваченной еще в 1914 году Японией. Но… Япония сказала «нет!», и никто не собирался принуждать ее говорить «да». Китайская делегация отказалась подписать Версальский мирный договор и вернулась домой. Китайские патриоты еще раз убедились в том, что Запад по-прежнему враждебен Китаю.

И в эти же недели в Китае стало известно о том, что 2 декабря 1918 года Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет Советов принял постановление об отказе Советской республики от русской доли в «боксерской контрибуции», наложенной иностранными империалистами на Китай после подавления восстания ихэтуаней в 1900 году. Советское правительство выразило пожелание, чтобы эти деньги пошли на развитие народного просвещения. Это был еще один дружественный акт новой России по отношению к китайскому народу.

В феврале 1-919 года в Шанхае возобновились мирные переговоры между Севером и Югом. Они не привели к положительным результатам. Ни одна милитаристская клика не желала уступать другой. Стало ясно, что назревает новая война между милитаристами.

…А страна жила совсем другими интересами, тревогами и думами. Те, кто обладал способностью понимать происходящее, видели, что в развитии Китая наступил новый, исключительно важный исторический рубеж.

События в великой соседней стране побудили передовых людей Китая переосмыслить свой собственный опыт. Октябрь в России был для них уроком жизненного значения.

4. Раздумья

Сунь Вэнь именно в это время стал все больше задумываться над вопросом о роли иностранного империализма в Китае. Раньше, в годы подготовки к первой революции, когда передовые китайцы, и он сам в их числе, пытались найти истину, они также искали ее на Западе. И республику они тоже хотели построить по западным образцам. И вот теперь, в свете того, что происходит в России, не может быть сомнений, что от Запада ждать китайцам нечего, ибо империализм — самый главный и опасный враг китайской революции.

Раньше революционеры считали, что главная задача революции — свержение маньчжуров, завоевание республики и обеспечение народного благосостояния. Маньчжуры свергнуты. Республика устояла против гнусного заговора Юаня и его иностранных покровителей. Но разве Китай стал после этого действительно независимым государством?

Китай по-прежнему слаб, он полуколония империалистических держав. Такова горькая правда.

Отсюда следует, что нужна новая ориентировка, необходимо дополнить учение о революции и генеральном направлении политики партии. И еще: необходимо заняться проблемами массовой работы, изучением положения масс в стране.

Был у Сунь Вэня важный разговор с Ляо Чжун-каем еще год назад в Японии. И теперь он вспомнил о нем. Он спросил тогда Ляо Чжун-кая, хорошо ли тот посвящен в условия жизни крестьян и рабочих в Китае. Ляо удивился: рабочих? Разве в Китае существует рабочий вопрос? Да, в Китае уже существовал рабочий вопрос. Промышленное развитие Китая ускорилось в годы войны. Иностранные державы, которые до войны наводняли китайский внутренний рынок своими товарами, были по горло заняты войной и их промышленность еле справлялась с военными заказами. Им было не до Китая. Этим воспользовались китайские предприниматели. Пошло вверх производство тканей, цемента, спичек, намного увеличилась добыча угля и выплавка металла. Росла промышленность — стало больше промышленных рабочих: в 1913 году их было во всем Китае шестьсот пятьдесят тысяч, в 1916 году — уже около двух миллионов. А живется им хуже даже, чем крестьянам. В цехах полно женщин, подростков и просто детишек пяти-семи лет от роду. Так что в Китае есть рабочий вопрос.

Появился современный китайский национальный капиталист, такой же эксплуататор, как и иностранные капиталисты, но выступающий с требованием ограничения прав иностранных предпринимателей-конкурентов.

Увеличилось число японских предприятий. Там тоже заняты сотни тысяч китайских рабочих и работниц.

И начались первые стачки.

Надо изучать проблемы рабочей и крестьянской жизни. Это важная задача революционера в настоящее время. Ляо Чжун-кай был согласен с Сунь Вэнем, хотя не представлял себе, с чего начать.

Ответ на этот вопрос дали китайские марксисты-ленинцы.

5. Идет молодой Китай!

Одним из первых китайских марксистов был Ли Да-чжао — ученый, учитель и друг молодежи, народный герой. В 1918 году ему исполнилось 30 лет. Всего только девять лет продолжалась после этого кипучая, бесстрашная деятельность этого пролетарского революционера. Он был зверски убит в застенках пекинской тюрьмы. Но эти девять лет имели громадное значение для китайской революции и ее молодого авангарда — рабочего класса.