Хадават - Вячеслав Ковалев

Жрецы сделали Горану и Гроздане знак остановиться, а сами неспешной рысью направились к входу, где их встретил вычурно разодетый жрец, весь измазанный красной краской и в крылатой шапке на голове. Они обменялись приветствиями, что-то прошипели друг другу, после чего двое рванули обратно к Гроздане и Горану. Добежав, они остановились и резко развернулись, вытянув руки в сторону входа. Монах медленно пошел в указанном направлении, Гроздана двинулась следом, отставая на один шаг. Так было нужно. В полной тишине они подошли к входу. Створки впечатления на Гроздану не произвели. Она ожидала чего-то монументального, а вместо этого увидела самые обычные деревянные ворота в рост человека высотой. Монаху, пожалуй, придется наклониться, чтобы пройти. Те же два жреца, что их провожали, открыли створки и замерли у порога. Перед Грозданой и Гораном зиял черный провал прохода. Они остановились на пороге, повернулись лицом к собравшимся.

– Я, Горан, служитель Единого из храма Северной Звезды, встаю на этот путь по своей воле. Да очистится великий народ ларгов.

– Я, Гроздана, мастер из дома умелых лиги мечей, встаю на этот путь по своей воле. Да очистится великий народ ларгов.

Все. Вступительная часть закончилась. Теперь, когда закроют створки, все собравшиеся совершат ритуальный марш к городу, но они его не увидят.

Горан и Гроздана медленно повернулись к проходу в палаты, замерли на мгновение и перешагнули порог. Створки сразу же замкнулись за ними.

Монах зажег факел. Если верить Ан-сору, то дальше, когда они пройдут сквозь тоннель и попадут в сами палаты, факелы не понадобятся. Там достаточно света. Но здесь, в тоннеле, было темно. Гроздана осмотрелась. Высокий сводчатый потолок из гладко обтесанного гранита. Такие же стены, между которыми спокойно разъехалось бы двое всадников. Пол из таких же плит, что устилали площадь перед входом.

– Ну что? Пошли, толстый?

– Надо все время держаться вместе. Что бы ни происходило, не упускай меня.

И они двинулись по тоннелю. Если верить карте, он был не очень длинным и проходил как раз под самым холмом, поросшим цветами. Так и оказалось. Минут через пять он закончился, и они попали в просторный и хорошо освещенный зал. Свет в нем пробивался сверху. Скорее всего, там были устроены световые окна. На первый взгляд зал не вызывал опасения. Справа и слева двумя рядами шли круглые изящные колонны, на стенах были барельефы с изображениями зверей и птиц. Тем не менее монах и наемница не спешили выйти из тоннеля.

– Что там у нас с подсказками? – спросила Гроздана. – Ты мне так и не сказал, а эти олухи не посчитали женщину достойной разговора.

– Ничего особенного. Нам посоветовали остерегаться света, звона и ветра.

– Здорово! Теперь все ясно! Да с такими подсказками мы пройдем эти палаты и даже не вспотеем! Эти женоненавистники что-нибудь более существенное не изложили?

– Они не женоненавистники, – ответил Горан. – Ну что, будем пробовать?

– А что, есть варианты? Только давай сначала я. Если здесь есть какие-нибудь механические ловушки, мне будет проще, чем тебе.

Монах согласно кивнул.

Гроздана осторожно сделала шаг. Еще один. Ничего. Еще несколько шагов. Ровным счетом ничего не происходило. Горан начал двигаться за ней. Наемница была на боевом взводе. Все ее чувства обострились, она была сосредоточена и напряжена, словно струна. Шаг. Еще один. Остановка. Спешить не будем. Первые шаги самые сложные. Сначала мы тебя пощупаем, посмотрим хотя бы на пару твоих ловушек, потом можно будет и ускориться. Она представляла себе палаты как огромное разумное существо. Этакий зверь, с которым она вступила в противоборство. И должна выйти из него победителем. Она замерла, вскинув руку. В двух шагах сзади застыл монах. Что-то насторожило ее. Что – она не могла сказать. Все осталось, как было. Никаких звуков. И все же… Ладно. Пойдем дальше. Она сделала следующий шаг, и пол ушел у нее из-под ног. Гроздана вскрикнула от неожиданности, умудрилась крутануть тело вокруг своей оси и, развернувшись, уцепиться руками за край. Она повисла, болтаясь над пропастью. Монах, надо отдать ему должное, не мешкал, но и неосторожных движений не совершал. Он лег на живот и подполз к ней, схватил за руку.

– Держишься?

– Да.

– Сейчас я тебя вытащу. – Он потянул на себя. Гроздана заработала ногами, помогая ему, и выбралась обратно.

– Фу-ух. – Она смахнула со лба бисеринки пота и глянула назад. Ничего. Никакой пропасти. Такой же ровный пол, как и везде. – Она что, закрылась?

– Там ничего не было.

– В смысле?

– Было такое ощущение, что ты провалилась прямо сквозь камни. Знаешь, ровный пол и из него руки торчат, а потом и ты появилась. Со стороны никакой ямы не видно. Пол и пол.

– Вот так штука. Интересненько. И как они до такого додумались?

Она легла на пол, посмотрела, встала, отошла чуть в сторону, глянула под одним углом, под другим. Ничего. Ровный пол. Тогда снова легла и стала медленно ползти, щупая впереди руками. Есть. Да. Картинка была забавная. Ее рука просто ушла в камень, словно в воду погрузилась. Она видела ту часть, которая сверху, и не видела ту, что оказалась в дыре. И пол. Все тот же пол, который плотно облегал ее руку.

– Забавная яма, тебе нравится?

– Ты не успела увидеть, она большая?

– Не очень, где-то до колонн доходит, да и шириной шагов пять, не больше, а вот дна я что-то не заметила. Видать, очень глубоко.

– Тогда пойдем обходить.

Они прошли за колонны, двигаясь очень осторожно и нащупывая ногой пол перед собой. Но все обошлось. Невидимый глазу провал был единственным сюрпризом в зале.

– Если я что-нибудь понимаю в устройстве таких заведений, то по два раза один и тот же сюрприз не повторяется, хотя нужно быть осторожным. Поэтому я иду впереди, а ты уж, тяжеловес ты наш, сзади топай. Пока.

– Почему ты думаешь, что повторов не будет?

– Те, кто это строил, были хорошими мастерами. Творцами с большой буквы. Для них неповторяемость и разнообразие – вопрос чести.

После зала они прошли по широкому коридору, миновали две небольшие комнаты и еще одну не очень сложную ловушку. Гроздана, благодаря своему звериному чутью и кошачьей изворотливости, успела упасть плашмя, услышав тихий щелчок, и стальной диск, выскочивший справа, прошел над ней. Монах преодолел опасный участок ползком.

– Остерегайтесь света, – сказал он, вставая. – С этим понятно. Ты заметила?

– Да. Щелкнуло после того, как я попала в световой луч. Осталось выяснить, что у них тут за звон и что за ветер. Кстати, обрати внимание, этот луч отличается от других. Он более четкий и пересекает коридор от стены к стене, а остальные рассеянные и ложатся как придется.

– Угу, – кивнул монах, соглашаясь.

И они двинулись дальше. Миновали еще одну комнату, заваленную всякой рухлядью, и вошли в еще один коридор. Опа! Коридор дальше разделялся на три.

– И куда нам сворачивать?

– На карте здесь один проход, – пробормотал Горан.

– Да, немного толку от этого клочка кожи, ох и затейники твои ларги.

Монах, как всегда не отреагировав на издевку, подошел к выходам, осторожно заглянул в каждый. Гроздана рассматривала издалека. Она очень надеялась, что неведомый создатель палат оставил какие-нибудь указания или подсказки. Ведь эти палаты строили для того, чтобы через них пройти. Ларги не были заинтересованы в том, чтобы здесь гибли все. Значит, должно быть что-то такое. Она подошла ближе и стала рассматривать стены рядом с проходами. Ничего. Вдруг откуда-то из очень далекого далека послышался едва различимый звук. Они замерли. ЦГОК! ШАРХ! ЦГОК! ШАРХ! – странные звуки стали учащаться и явно приближались.

– Похоже, что к нам кто-то идет, – прошептала наемница.

Монах кивнул и указал на крайний справа проем. Девушка прислушалась и согласилась. Отсюда стоило убираться как можно скорее, что бы там ни двигалось. Добрые дяди здесь не ходють.

– Давай в центральный, – шепнула она.

Монах пожал плечами. Разницы он не видел. И они нырнули в центральный проем. Здесь было темнее, и чем дальше они продвигались, тем больше тянуло сыростью.

– По-моему, впереди вода, смотри – на стенах появляется плесень. Да и пахнет гнилью. Фу!

Они прошли еще немного и остановились. Все. Дальше хода не было. Коридор резко нырял вниз и исчезал под водой, заросшей какой-то грязной и вонючей пакостью.

– Я не собираюсь туда лезть, – сказала Гроздана, закрывая нос.

– Сзади наш шаркающий дружок, – напомнил Горан.

Но делать было нечего, пришлось возвращаться. Цокающе-шаркающие звуки исчезли, зато появились другие. Там, откуда они ушли и куда теперь возвращаются, кто-то сопел и ворочался.

– Нас ждет, тварь!

– Вот что, дева, давай-ка теперь я вперед. – Монах отстранил Гроздану, обгоняя ее, и поудобнее перехватил свою секиру.

Они все ближе и ближе подходили к развилке. Вот и она! Их там, ясное дело, ждали. Существо было мерзким до невозможности. Пузатое, лысое и склизкое, оно стояло на четырех корявеньких ножках, раскачиваясь из стороны в сторону. Тупая круглая морда, с которой на пол капала то ли слюна, то ли еще какая гадость, неспешно повернулась в их сторону. Глаз на морде не было. Вместо них бугрились отвратного вида складки, поросшие редкими волосками. Тварь довольно улыбнулась, и это было самым гадким из всего. Пасть у нее оказалась широченной – от уха до уха, как говорится, хотя самих ушей и не существовало, – и вся усеяна мелкими треугольными зубками. Из-за них выскользнул широченный длиннющий язык, и тварь облизнулась, роняя на пол тягучую слюну. Гроздана не выдержала, и метательный нож вырвался из ее рук. Тварь резко захлопнула пасть, и нож застрял у нее в зубах. Она недовольно хрюкнула, забулькала и неспешно потрусила к ним. И тут в дело вступил монах. Он вдруг издал совершенно ни на что не похожий очень низкий звук и шагнул вперед. Звук подействовал. Тварь споткнулась и удивленно-жалобно заскулила, а монах был уже рядом, и полулунное лезвие его секиры с хрустом врубилось в шею мерзкого существа. Как Горан оказался сбоку от него, Гроздана так и не поняла. Она успела вытащить меч и даже сделать два быстрых шага к месту схватки, но не опоздала. Секира еще раз взлетела вверх, еще раз опустилась, и голова твари упала на пол. Следом рухнуло и тело.