Ничей - Ольга Швецова

— Игорь Яковлевич, если у вас нет больше вопросов, то я не задерживаю, сам тороплюсь, — пришлось подняться с места и проводить посетителя к выходу. — Евгений, пойдемте вниз в библиотеку, хорошо, что мне напомнили, я давно не видел новых поступлений.

— А откуда новые возьмутся, если последний раз в город ходили еще по осенней грязи?

— Я там как раз осенью и был последний раз. Когда возглавил Совет, прибавилось обязанностей… А теперь могу я немного отдохнуть?

Прежде чем уйти, Серяков окликнул стоящего неподалеку младшего Лапина, чтобы не бегать за каждым сталкером, парень оповестит остальных не хуже.

— Лерка!

Валерий привычно обернулся и тут же принялся возмущаться:

— Игорь Яковлевич! Я уже не маленький, чтобы меня Леркой называть!

— Да ладно… Недавно еще не обижался. Когда под стол пешком ходил.

Для командира отряда это действительно было совсем недавно, а молодому сталкеру казалось, что в незапамятные времена.

— А что нужно-то, Игорь Яковлевич?

Парень надеялся, что получит какое-нибудь важное задание, но пришлось его разочаровать.

— Отменяется выход. Собирались вот жирных мутов поискать, но не получится. Запрет на прогулки снаружи. От самого Главного. Ну и нечего задницу морозить, подождете, на ваш век хватит…

Валерик поначалу слегка расстроился, потом просто замер на месте. Он же обещал Ксюше!

— Игорь Яковлевич! А это надолго?

— Ты не у меня спроси, а у того, кто у нас отвечает за выход, у Привратника. У папы своего или Юрия Борисовича. Может, хоть тебе ответят.

— А как же… — Валерий уже не знал, что и сказать. Ничего страшнее рассерженной Оксаны он не мог себе представить, и даже Главный Привратник показался не таким грозным, как обычно. — Юрий Борисович, а правда, как же тренировки?

Евгений продолжал самодовольно улыбаться из-за спины Грицких, будто всем своим видом показывал: мой начальник круче твоего. Юноша не смутился. Зато Ксюша с ним встречается! Но долго она не задержится, если не выполнять ее просьб.

— Валерий, если вы считаете себя без них недостаточно подготовленным, то вам нечего делать в отряде! — раздраженный Главный не потерпел возражений от рядового сталкера, будь он даже сыном Привратника.

Евгений просто лучился радостью, Лерик растерялся, ситуацию разрядил только громкий хохот Серякова.

— Не пугайте мне молодежь! А то нервные будут, как этот ваш задохлик. Женька, уж извини…

Помощник поспешил к лестнице вперед Юрия Борисовича. Валерий все еще пытался осмыслить услышанное.

— Игорь Яковлевич, а как же…

— Не переживай, Главный пошутил, он в людях хорошо разбирается и знает, на что ты способен. Чего со зла не скажешь? — Серяков и не подозревал, что новобранец обижен вовсе не на презрительные слова и даже не на отмену долгожданного выхода, чтобы поразмяться. — Но и нос задирать не надо. Это отец твой на тебя большие надежды возлагает. А я могу в любой момент… просто положить на тебя с прибором, если будешь дурака валять! Так что угомонись, Лерка, жди команды.

Самому уж не взяться за дело, и не только от старческой немощи, а оттого, что всегда у всех на виду. Но можно отдать приказ, который будет выполнен. Исполнителя следовало поторопить, и так три дня прошли впустую.

— Алексей, не хочу показаться нетерпеливым, но пора уже прийти к какому-то результату. А вы не доложили пока ничего определенного.

Из динамика доносился только скрежет статических помех… Качество связи из шлюза оставляло желать лучшего, но такой способ подчеркнет срочность выполнения задачи. Алексей его прекрасно слышит, но не отвечает, похоже проговаривая про себя пришедшую на ум ненормативную лексику.

— Я понял, Юрий Борисович.

— Чтобы вам было удобнее, я освобожу плацдарм со своей стороны: в течение недели ни один человек из бункера не выйдет. За соседей отвечать уже не могу, поэтому не забывайте об осторожности.

— Недели будет вполне достаточно.

Отключил устройство, гаденыш… Впрочем, отсюда не видно, возможно, у его рации просто садится батарея. Грицких оглядел еще раз полутемный шлюз, задумавшись, хватит ли недели, не вмешается ли в планы еще какой-нибудь шустрый мутант. И услышал глухие удары по внутренней двери.

Евгений хоть и удивился приказу Главного Привратника закрыть за ним дверь в промерзший шлюз, но решил, что старик просто начал немного чудить. Если принимать его распоряжения, сохраняя на лице спокойствие, то он ничего и не заметит. И иногда уж очень хотелось покрутить пальцем у виска. А при виде бегущего по коридору, насколько позволяла комплекция, Хлопова спокойствия как не бывало. И он начал стучать в дверь шлюза, забыв, что у пожилого Юрия Борисовича может просто не хватить сил открыть ее изнутри. Помогли охранники, и Главный показался на глаза, очень недовольный.

— Евгений… — спрашивать, что происходит, пришлось уже у другого, у запыхавшегося и покрасневшего Привратника: — Что-то случилось?

— Канализацию прорвало на втором этаже, чтоб ее! — Хлопов отдувался, а в голосе было больше раздражения, чем паники. — Юрий, там народ никак не расходится. Их уже и медик наш Фролов пугал брюшным тифом, дизентерией — все равно стоят, ржут и смотрят, как рабочие лопатами говно по полу гоняют!

— Где наш главный туалетный специалист Никитин? Распорядился? Слесари работают? — Грицких при упоминании о нечистотах присел и начал подворачивать брюки. У Хлопова они были уже безнадежно перепачканы.

— Да с этим без проблем… Перекрыли, заменили секцию трубы. Народ надо разогнать, а то и правда разнесут какую-нибудь холеру по всему бункеру.

— Пойдем, разберемся. Устроили, понимаешь, соревнования по керлингу!

Холодному, тяжелому взгляду Главного трудно было сопротивляться. Евгений понял, что сейчас на втором уровне люди даже не разойдутся — разбегутся. Но за начальником не последовал, удовольствовавшись описанием ситуации от Хлопова. Нечего там смотреть. Охранники были иного мнения, предвкушение забавного зрелища заставило их тоже спуститься вниз. А помощник заглянул в приоткрытую дверь шлюза.

Что-то лежало возле стены, небольшой черный предмет скрывался в тени, едва заметный на темном полу. Евгений наклонился, чтобы рассмотреть его. В последнее время Главный Привратник стал слишком часто наведываться сюда и к вентиляционной камере. Возможно, искал неполадки в вентиляции, возможно, прислушивался, не подбираются ли к бункеру новые диверсанты. Манией преследования Юрий Борисович не отличался, но все-таки… И кажется, пластиковая коробочка с латинской надписью «Motorola» бывала у него в руках, да и у командира Серякова тоже. Евгений знал ее назначение: передающее без проводов устройство, только не помнил точно, как это называется. Которое их них? Телефон? Рация? В любом случае, это устройство связи, но тогда — с кем?

Не решаясь поднять его, он смотрел, как мигает на корпусе маленький огонек. Евгений боялся по незнанию сломать что-то, только слегка коснулся черного пластика. Тайны Главного Привратника должны остаться тайнами. Если у старика возникнут даже подозрения, что в его дела сунули любопытный нос, последствия будут непредсказуемыми. И крайне неприятными. Теперь вблизи из устройства слышался, как показалось, приглушенный свист ветра. Значит, сигнал есть и идет он снаружи? Ведь внизу воздух почти неподвижен. Что здесь делал Юрий Борисович? Неужели слушал, как дует ветер? Вряд ли.

— Бункер! Юрий Борисович, вызывали? Вы меня слышите? Твою мать! Извиняюсь, вашу мать… Вот старый черт, техникой пользоваться не умеет.

Евгений так и застыл у стены, стоя на одном колене, опираясь рукой на пол. Он уже слышал этот голос! Да, сигнал был плохой, но перепутать трудно. Ни одно устройство не принимает голосов мертвых. Лампочка погасла, звуки исчезли. Связь прервалась.

Дела Главного остальным должны быть недоступны, он убедился в этом еще раз! Не веря в потусторонние силы, не страдая галлюцинациями, Евгений решил, что все же слышал голос живого человека. Вот только живым он быть никак не может… Ни по законам бункера, ни по законам человеческой морали! А голос звучал. Оттуда. Снаружи. Оставалась последняя надежда, последнее логичное объяснение: он ошибся и обознался. И это не Алексей Колмогоров, а кто-то из сталкеров. Ведь не пересчитывает их Евгений ежедневно, Главный или командир все же могли отправить добытчиков в город или по другому какому делу.

Стоило ему подумать об этом… И перед глазами возникло лицо Оксаны, светящееся каким-то неведомым счастьем. Девушка выходила от Грицких, что она могла узнать от него, какую новость? Сомнений больше не оставалось. Евгений отпрянул от передатчика, как от ядовитого цепня, и бросился бежать.

Дверь открылась без стука, Привратник Лапин удивился, когда в кабинет, почему-то очень смущаясь, зашел его сын.