Профессиональный некромант. Мэтр на свободе - Александра Лисина

– Где? – удивился таракан, тоже всмотревшись в записи. – Какая еще подпись? И с чего ты вообще взял, что аура стерта? Тут же никаких признаков вмешательства! Даже буквы не стерлись!

– При чем тут буквы? Посмотри: у двух предыдущих магов ауры прорисованы четко. И тут – тоже. И здесь. А у моего прапрадеда отпечатка нет. Скажешь, о нем забыли? Решили сделать исключение?

– Может, он помер до того, как снятие отпечатков сделали обязательным?

Я ткнул пальцем в чуть более темное, чем везде, место на исписанной мелким почерком странице.

– А это что?

– Пустяки. Бумага со временем потемнела.

– Да неужели? – С моего пальца сорвалась зеленая искра и, подлетев к указанному месту, мигом впиталась внутрь. Но всего через мгновение выскочила обратно как ужаленная, заставив на секунду проступить фамильный герб Иммогоров – перекрещенный ритуальный кинжал и пузатую пробирку, в которой плескалась какая-то пузырящаяся гадость. – Непонятно, правда, зачем дедуля это сделал, а потом еще и переписал страницу заново, но факт налицо. Да и семейная магия откликнулась. Уверен, что аура прадеда тоже подчищена.

– Вот же гад! – ахнул Нич при виде мастерски проведенной подставы. – Прости, Гираш, ничего личного, но это же скандал!

Я ухмыльнулся.

– Дедуля обожал скандалы.

– Это фальсификация данных!

– Он считал, что чем меньше врагам известно о наших возможностях, тем больше у нас шансов на выживание.

– Да как он вообще посмел сюда вломиться и подделать Реестр?!

Я только фыркнул.

– А как он смог устроить тут пожар лишь ради того, чтобы украсть одну небезызвестную тебе книгу?

Нич поперхнулся и уставился на меня дикими глазами.

– Почему-то мне теперь кажется, что книга отсюда была украдена далеко не одна.

Я притворно вздохнул.

– Боюсь, ты прав: дедуля по мелочам не разменивался.

Таракан сердито засопел и, кипя негодованием, отвернулся. Но почти сразу сдулся и устало опустил плечи.

– Понимаю теперь, с кого ты берешь пример в новой личине. Впрочем, демоны с вами. Я уже не глава Совета, поэтому права возмущаться или защищать честь коллег не имею. Но ты хоть знаешь, что было в той ауре, раз твой дед решил стереть ее даже отсюда?

– Догадываюсь, – кивнул я. – Об этом не принято говорить, но чародеи рода Иммогоров при всей своей значимости не обладали склонностью к ментальной магии и не могли пользоваться амулетами менталистов. Никто. Кроме меня. И, как я понимаю, прапрадеда, на котором в свое время эти способности оборвались.

Нич едва заметно вздрогнул.

– Гираш, ты шутишь?!

– Нет, – спокойно ответил я, встретив изумленный взгляд учителя. – Менталисты, как ты помнишь, в то время находились если не под запретом, то где-то очень близко к тому, а дед всегда считал, что это неправильно. Поэтому подыскал мне мать в одном из бедных провинциальных родов, где еще сохранилась нужная искра. Долго, правда, мать не прожила – дед был слишком практичным, и, как только мне исполнился год, отец быстренько овдовел, а затем женился на более подходящей партии, которая и стала для всего высшего света моей матерью – Никкой да Шеруг ван Иммогор. Потомственная мэтресса из весьма уважаемого рода, которая под давлением родственников согласилась изобразить несуществующую беременность. А затем, «разродившись», приняла все меры, чтобы никто не узнал правды. Ее жизнь, к сожалению, тоже была недолгой – неизвестная болезнь подкосила бедняжку еще до того, как мне исполнилось семь. И вообще, в нашем роду женщины надолго не задерживались.

– Ты об этом знал? – растерянно переспросил таракан.

Я неприятно улыбнулся.

– Узнал вскоре после окончания академии, когда незабвенный дедуля, посчитав меня достаточно взрослым, проболтался, что нашел способ обмануть Реестр и дважды – перед поступлением и выпуском – исправил отпечатки моей ауры. О причинах он тогда не сказал, но догадаться было несложно. Тем более когда первые проблески способностей уже дали о себе знать. Разумеется, пользоваться ментальной магией мне было запрещено – на дар мой драгоценный родственник поставил соответствующий блок, чтобы эта информация не всплыла раньше времени. Однако изучение этого раздела под запретом не находилось.

– Вот почему ты так легко воспринял мой дар и с такой охотой начал экспериментировать!

– В том числе, – снова кивнул я. – Дедуля считал, что от меня требуется лишь передать важную для рода способность по наследству, и на этом моя роль в истории должна была закончиться. Сам знаешь – только через поколение вновь появившиеся в роду магические способности раскрываются в полной мере. Поэтому деду по большому счету был нужен не я, а мой наследник. А еще ему нужна была гарантия, что правда не выплывет наружу. Своеобразный у меня был дедуля, даже для мэтра. Одержимый экспериментатор, безумный фанатик и борец за чистоту расы, как он это называл. Он не пожалел даже собственного сына, чтобы проверить, действительно ли так важен приток родственной силы в день совершеннолетия молодого некроманта. В итоге мой отец так и не узнал, каких успехов я достиг.

Таракан растерянно моргнул.

– А разве это не был несчастный случай?

– С мэтрами не бывает несчастных случаев, – усмехнулся я. – Тем более со смертельным исходом. Думаешь, я просто так начал задумываться о свойствах печатей?

У Нича расшились глаза.

– Вот почему ты не спешил с детьми!

– Я вообще о них старался не думать, – еще неприятнее улыбнулся я, мазнув пальцем по слишком явному следу дедушкиной подставы. – Потому что знал, что, как только у дедули появятся правнуки, мэтра Валоора с высокой долей вероятности будет ждать забвение. А поскольку дед не только был одержим, но и заслуженно считался сильнейшим некромантом, то противостоять ему тогда в открытую я не мог. Даже отец не сумел, хотя дар его был довольно сильным. А мне пришлось с головой погрузиться в работу, занять место в гильдии и хотя бы на время заткнуть дедуле рот. До тех пор, пока я не достиг определенных успехов и не выяснил планы своего милого семейства, где на тот момент оставалось лишь два представителя мужского пола.

Нич покачал головой.

– Даже не буду спрашивать, что произошло между вами накануне войны и кто был повинен во взрыве, оставившем от одного из ваших поместий груду развалин.

– И правильно, нечего голову всякими глупостями забивать, – одобрительно отозвался я, решительно переворачивая страницу. – История эта темная, давняя, мутная. Свидетелей в живых не осталось, да и война смыла все следы, так что до правды уже не докопаешься. Давай-ка лучше займемся более важными вещами и составим список тех, кто еще кроме моего дедули имел доступ в архив.