История культуры древней Греции и Рима - Казимеж Куманецкий

Римская религиозность состояла прежде всего в самом тщательном и скрупулезном соблюдении всех обрядовых формальностей, ибо даже малейшее отклонение, ошибка или пропуск какого-либо ритуального действия или формулы могли обидеть божество и вызвать его гнев. При таком количестве культов необходимо было создать многочисленное жречество, хорошо знавшее всю обрядность, имена и функции всех божеств. Жрецы составляли «индигетамента» — официально утвержденные собрания молитвенных формул с указаниями, к каким богам и в какие дни надлежит обращаться с молитвами, совершать жертвоприношения и т. д. Жрецы ввели также календарь, отмечая в нем дни, благоприятные для проведения собраний, заключения договоров и совершения иных официальных действий, а также дни «несчастливые», когда нельзя было ничего предпринимать. Существовала и специальная коллегия жрецов-гадателей — авгуров, умевших увидеть знамение в том, как летят птицы. Были и гаруспики, занимавшиеся «этрусской наукой», т. е. гадавшие по внутренностям жертвенных животных. Жрецы-фламины обслуживали культ какого-либо определенного божества — Юпитера, Марса или Квирина, а жрецы-фециалы ведали обрядами, связанными с внешними сношениями государства. О формализме, ритуализме римской религиозности говорят хотя бы запреты, которым обязан был следовать, например, жрец-фламин Юпитера: ему не разрешалось смотреть на вооруженное войско, он не мог носить ни перстня, ни пояса. Не удивительно, что на закате республиканского строя в Риме, когда традиционная религиозность уже ослабла, становилось все труднее отыскать кандидата на эту высокую должность, несмотря на то что фламину Юпитера полагались курульное кресло и ликтор. Огромное множество запретов и предписаний регулировали и жизнь весталок — жриц, присматривавших за очагом в храмах богини Весты.

Как в Греции, жрецы в Риме не образовывали особой касты, но были выборными должностными лицами. Помимо жреческих коллегий существовали также религиозные братства, такие, как братство салиев, «плясунов», которые в сверкающем вооружении, со священными щитами в руке, исполняли два раза в год ритуальные пляски в честь бога Марса. Пережитком древней традиции тотемизма было, очевидно, братство луперков, служителей италийского бога Луперка (ср. «лупус» — волк). Упомянем еще «арвальских братьев»: в праздник сельской богини Деа Диа они обходили с песнями город, взывая к помощи Ларов, чтобы обеспечить обильные урожаи.

Глава III. Эпоха ранней республики

ОБЗОР ПОЛИТИЧЕСКИХ СОБЫТИЙ

К 509 г. до и. э. римские историки относят изгнание из Рима царя Тарквиния Гордого, последнего царя этрусского происхождения. С установлением республиканского строя высшая власть оказалась в руках двух ежегодно избиравшихся консулов, первоначально называвшихся преторами, т. е. «идущими впереди». Консулов избирали на центуриальных собраниях из числа патрициев, которые одни имели «юс хонорум» — право занимать должности, Без согласия консулов не могли собраться ни сенат, ни комиции, сами же они в период исполнения этих обязанностей были свободны от всякой судебной ответственности. Власть консулов была ограничена лишь тем, что один из них мог наложить вето на решения другого. В реальной жизни, однако, консулы не могли не считаться с политическими интересами патрициев и их верховного органа — сената. Кроме консулов с самого начала существования республики немалую роль в городских делах играли квесторы, участвовавшие и в суде, и в управлении казной. Поначалу они были лишь помощниками консулов, но с середины V в. до н. э. их также стали избирать на комициях, и с тех пор квесторы были самостоятельны. Они занимались финансовыми делами государства, ведали архивом, во время военных походов сопровождали консулов, управляя войсковой казной.

В 501 г. до н. э. в Риме впервые избрали должностное лицо, наделенное чрезвычайными полномочиями, — диктатора. В отличие от консулов, избиравшихся регулярно, к диктаторской власти римляне прибегали лишь в моменты крайней опасности, требовавшие полного единоначалия. Формально диктатора избирали консулы, фактически же сенат. Власть диктатора была неограниченной, и ему полагались не 12, как другим высшим должностным лицам, а 24 ликтора с розгами и топорами.

Из сказанного выше видно, что Римская республика носила ярко выраженный аристократический характер. Центуриальные собрания, не имевшие к тому же законодательной инициативы, мог созывать только консул, представлявший патрицианский слой общества. Ни одно решение этих комиций не вступало в силу, пока его не утверждали «патрес» — сенат. В еще большей мере требовали утверждения решения плебейских собраний, проходивших начиная с 471 г. до н. э. по образцу комиций куриальных и центуриальных. Постановления, принятые на плебейских собраниях, «плебисцита», были обязательны лишь для самих плебеев, если только не были подкреплены «авторитетом отцов» — сенаторов.

В период, наступивший сразу после изгнания из Рима этрусских царей, политическое значение Рима, его ведущее положение в области Латий поначалу уменьшились, отошли в прошлое. Первые десятилетия молодой республики отмечены были острейшими социальными и политическими конфликтами между малоимущей, тонущей в долгах плебейской массой, с одной стороны, и сосредоточившими в своих руках практически всю власть в государстве патрициями — с другой. Тогда же римлянам пришлось вести долгие войны с соседями — сабинянами, эквами, вольсками. с союзом 8 латинских городов во главе с Тускулом. Лишь в 493 г. до н. э. между Римом и другими латинскими городами был заключен наступательно-оборонительный союз, сохранявшийся в течение всего V в. до н. э. и позволивший Риму распространить свою власть на некоторые окрестные области. Так к старым 4 городским трибам были прибавлены еще 17 сельских. А с завоеванием в 396 г. до н. э. этрусского города Вейи число их достигло 25.

Однако в 390 г. до н. э. Рим постигла неожиданная беда. Часть галльских племен, незадолго до этого перешедших через Альпы и овладевших долиной реки По, которую прежде занимали этруски, захватила Рим. И хотя, получив огромную контрибуцию, они ушли из ограбленного и разрушенного города, нападение галлов на некоторое время так ослабило политические позиции Рима в регионе, что латинские города порвали с ним союзнические связи, и восстановить их римлянам удалось лишь 32 года спустя. С середины IV в. до н. э. территориальная экспансия Рима возобновилась:

все новые соседние города признавали его власть; зачастую население покоренных мест получало ограниченное римское гражданство «сине суффрагио», т. е. без права голосования на собраниях народа и без права самоуправления. Городскими делами управлял присланный из Рима префект.

В результате многих войн Рим стал сильнейшим государством не только в Латии, но и во всей Центральной Италии. Наступил черед острых конфликтов между Латинским союзом во главе с Римом и Самнитским союзом, созданным самнитскими племенами в Южных Апеннинах примерно в начале IV в. до н. э. Война с мужественными горными племенами, вооруженными длинными копьями и прямоугольными щитами, заимствованными позднее римским войском, шла за господство над всей Италией. Тяжесть самнитских войн Рима ложилась на всех участников Латинского союза, в то время как территориальные выгоды получал лишь один из них. Союзники Рима не желали с этим мириться, вспыхнула еще одна война, римляне наголову разгромили бывших союзников, и Латинский союз был ликвидирован. После этого борьба Рима с самнитами возобновилась и длилась несколько десятилетий, до начала III в. до н. э., завершившись мирным договором. Самнитские племена сохранили независимость, но владения римлян значительно расширились, распространившись на Кампанию, Луканию, Апулию, где были основаны римские колонии. Прошло еще 10 лет, и Рим, мстя за унижение своих послов в греческом городе Таренте в Южной Италии, вновь взялся за оружие. Тарент позвал на помощь Пирра, царя Эпира, с его прежде невиданными в Италии боевыми слонами. Вторгшись в Южную Италию, он одержал верх в двух тяжелых, кровопролитных битвах под Гераклеей и Аускулом, обогативших человечество выражением «пиррова победа». В 275 г. до н. э. судьба войны и армии Пирра была решена в сражении под Беневентом: римляне разгромили противника, а еще несколько лет спустя город Тарент и вступившие с ним в союз самниты, луканы и жители Бруттия вынуждены были признать власть Рима.

Между тем в самом Вечном городе разворачивалась борьба плебеев и патрициев за землю. Разоренный беспрестанными войнами, измученный долговой кабалой, в какой он оказался у патрицианских родов, римский плебс требовал своей доли в разделе завоеванных земель, расширения политических прав и законодательной защиты от произвола патрициата. Особой остроты достигла эта борьба в 494 г. до н. э., когда невыносимое бремя долгов и произвол кредиторов вынудили плебеев отказаться от участия в войне с эквами и даже уйти из города на Священную гору. В свою очередь, военная угроза заставила патрициев пойти на уступки. Результатом «сецессии» — ухода плебеев из Рима, стало признание за ними права избирать ежегодно на плебейских собраниях двух или четырех народных трибунов; позже их число достигло 10. Трибуны не были должностными лицами в собственном смысле слова, а выступали как представители плебса, защитники его интересов. Трибуны могли вмешиваться в деятельность городских властей, останавливать исполнение решений должностных лиц и сената, хотя над распоряжениями диктатора или учрежденных позднее цензоров они были не властны. Решения, на которые трибуны во время комиций накладывали вето, уже не могли ставиться на голосование, ибо считались вредными для плебейского населения — важной военной силы государства. Трибуны и сами были вправе принимать решения, которые, правда, были обязательны лишь для плебеев. Наконец, трибуны избирались только из плебейской среды и пользовались неприкосновенностью: человек, поднявший руку на народного трибуна, объявлялся вне закона, и такого преступника всякий мог убить безнаказанно.