Десантник разведотряда. Наш человек спасает Сталина - Дмитрий Светлов

– Завтра отправляетесь в Тегеран, – сообщил он за ужином.

– Я не получал приказа, а без него не имею права покинуть город, – возразил Олег.

– Зампотех получил указание к утру подготовить автобус «Изоблок» для доставки в Тегеран двух пассажиров, – улыбнулся подполковник.

– Шикарно! – воскликнул Немец. – Нас доставят с максимальным комфортом.

– Судя по названию, англичане додумались до автобуса с кондиционером, – предположил Олег.

– Отчасти ты прав, автобус с кондиционером, только он французский. Создан для пассажирских перевозок в колониях. Наш гараж получил один после эвакуации из Сирии войск де Голля, – пояснил подполковник.

Криптограмму, в которой текст начинался со слов: «с получением сего…», Олег получил после завтрака. Пока солдаты переносили собранные загодя баулы, разведчики попрощались с офицерами гарнизона и устроились на удобных, но слегка холодноватых сиденьях. Водитель-таджик нажал на педаль газа, и сразу вспомнились питерские маршрутки. Поднимая облако пыли, автобус мчался на максимальной скорости, при этом попутные и встречные телеги заблаговременно уступали дорогу.

Сначала впереди показались подпирающие небо горы, затем на фоне заснеженных вершин стали различимы шпили минаретов с куполами дворцов и мечетей. Олег долго всматривался в окружающий пейзаж, затем с недоумением сказал:

– В Тегеране лидеры трех великих держав, а подъезды к городу совершенно не защищены.

– Не туда смотришь – не видишь БА-64 на обочинах и конных патрулей на полях, – с сарказмом заметил Немец.

– Они остановят полк немецких десантников? – язвительно спросил Олег. – Здесь должны быть сборные железобетонные укрепления!

– Остынь! Ходжаев ясно сказал, что место дислокации немцев искали с середины августа! Искали, но не возводили укреплений! Сталин верит в нас! В тебя, в меня, во всех наших ребят! Ты должен гордиться оказанным доверием, а не выискивать ошибки командования!

Олег не ожидал подобного поворота и прикусил язык. Во что верит Сталин в своем кремлевском кабинете, никто не знает и никогда не узнает. Очевидно лишь одно – отсутствие пояса укреплений подтверждает, что военное и политическое руководство было уверено в предстоящем разгроме немцев. Охренеть, для принятия столь важного решения надо иметь потрясающую силу воли. На кону не только жизни глав великих держав, провал ляжет несмываемым пятном на репутацию всей страны.

Вдоль дороги появились хаотично разбросанные кособокие глинобитные дома. Одни выходили дверью прямо на проезжую часть, другие стыдливо повернулись углом. Отсутствие традиционного глинобитного забора позволяло рассмотреть быт жителей самостроя. Женщины кашеварили у небольших костерков, голозадая малышня ползала вдоль стен, более взрослые дети с душераздирающими криками носились по пустырю.

Разведчиков поселили в маленьком гостевом домике, втиснутом почти впритык к высоченной ограде посольства и прикрытом от парка кустарником с пышными цветами. Не успели Олег с Немцем разложить по углам баулы, как пришел холеный лейтенант и предложил следовать за ним. Поплутав по тропинкам, они вышли на аллею и остановились у фонтана с золотыми рыбками.

– Ждите, к вам подойдут, – тихо сказал лейтенант и растворился в парке.

Сразу стало как-то неуютно, в зоне отдыха посольства к ним подойти может только человек из высшего руководства страны, а оба в простой полевой форме.

– На конференции обязательно присутствует кто-то из нашего начальства, – шепнул Немец.

– Ага, новое задание дадут прямо у бассейна с золотыми рыбками, – облизав вмиг пересохшие губы, ответил Олег.

На боковой аллейке показалась большая группа людей, тень миндальных деревьев мешала рассмотреть их лица, но оба разведчика подтянулись. Первым опознали Молотова, цивильный костюм, пенсне и усы характерны только для него. Затем обратили внимание на ряд орденов от плеча до плеча, столько наград носил один Ворошилов.

– Сталин! – потрясенно выдохнул Немец и схватил Олега за руку.

Вожди остановились шагов за десять до разведчиков и обернулись к свите, которая принялась что-то тихо объяснять. Затем послышался тихий смешок, и разведчики оказались лицом к лицу с теми, кого обожествляла страна.

– Выглядишь обычным студентом, а дел наворотил на зависть союзникам, – подавая руку, добродушно сказал Сталин.

Олег собрался было ответить, что он воюет не один и задания выполнены усилиями всего отряда, но его руку уже пожимал Молотов:

– Ты даже не представляешь, насколько своевременными оказались твои сигары! Молодец! – и похлопал по плечу.

– Честно скажу, что тогда в Кремле я был уверен, что вижу тебя в последний раз! – Ворошилов трижды расцеловал и смахнул непрошеную слезу.

Вот те раз! Олег ожидал похвального словоблудия с призывами «не щадить живота своего», а услышал слова обычных людей.

– Не каждый день встречаешь героев, надо бы сфотографироваться на память, – предложил Молотов.

Словно по велению волшебной палочки за спинами появились стулья. Сталин встал сзади, возложив ладони на погоны Олега и Немца, Молотов с Ворошиловым пристроились по бокам. Внешне получилось очень эффектно, учитывая низковатые стулья, вожди за спинами разведчиков выглядели рослыми богатырями. Фотограф водрузил на треногу профессиональную камеру «Репортер», еще несколько человек начали щелкать «ФЭДами» и «Стартами».

После завершения фотосессии Сталин приобнял Немца:

– Ты у нас совсем секретный, посему отдыхай, а Студенту предстоит пройти еще одно испытание.

Олег непроизвольно напрягся, отвечать придется честно, а вопросы вождя могут оказаться круче расстрельного патрона, и не ошибся.

– Почему отказался от предложения вернуться на партийную работу?

– Не справлюсь.

– По отзывам, раньше ты прекрасно справлялся и вдруг взад пятками, «не справлюсь». Почему?

– Потому что раньше стоял за спинами старших товарищей, – вывернулся Олег.

– И сейчас будешь работать плечом к плечу со старшими товарищами. Или боишься ответственности? – с прищуром спросил Сталин.

На память пришла статейка из журнала «Молодой коммунист», и Олег бодро ответил:

– Не в этом дело. Решения партии не проведешь в жизнь призывами с трибуны. Надо работать с конкретными людьми, а я не умею говорить просто и задушевно, как сейчас это делаете вы.

Возникшую паузу прервал Молотов:

– Отдай его мне, такие люди позарез нужны наркомату.

– Забирай, – усмехнулся Сталин. – Через два года лично проинспектирую, а сейчас отведи мальчишку на растерзание львам.

Дед доходчиво объяснил внуку судьбу партийного функционера. При Сталине над каждым из них висел дамоклов меч репрессий. После разоблачения культа личности суды над врагами народа ушли в прошлое, но борьба за власть не прекратилась. На смену пресловутым тройкам пришло телефонное право. Один звонок, и неугодный человек терял должность с возможностью нового трудоустройства. Некоторых голословно обвиняли в присвоении госимущества или иных махинациях, затем громогласно порицали и выгоняли из партии. Это было хуже волчьего билета, подобная отметка в личном деле исключала не только нормальное трудоустройство, она исключала проживание в крупных городах. Хрущевская оттепель на самом деле – возвышение партчиновников над законом, даже КГБ перешел в их подчинение.