Престолы, Господства - Дороти Ли Сэйерс

— Тогда, какого чёрта мы здесь делаем? — спросил старший инспектор.

— Крэнбоурн ли это или нет, дело не в этом, сэр. Если болото стекает во Флит, поток выходит здесь. Я предположил бы, что он проходит по нескольким речкам, которые утратили своё название вместе с дневным светом. Возможно когда-то это был Крэнбоурн. Возможно, он течёт где-то здесь или впадает сюда. Возможно, целый район стекал в Кок-энд-Пай Дитч, [208] но мы не сможем это выяснить посредством пешей прогулки.

— Эти каналы осматривают регулярно? — спросил Паркер.

— Регулярно, но не часто, сэр. Под Лондоном сотни и сотни миль. У нас есть команды чистильщиков, но им требуется время. Если не случается чего-то чрезвычайного, может пройти больше года, пока мы не заглянем в какое-то конкретное место.

— Просветите нас, мистер Снелл. Чем занимаются чистильщики?

— Выгребают песок, который накапливается в коллекторах, сэр. Иначе всё забьётся илом.

— Если вы считаете, что этот проход отводит воду из «Севен Дайлс», это то, что нам нужно, — сказал Чарльз. — Мы сможем пройти вверх по нему?

— Сможете, сэр, но не в вертикальном положении. Если идти дальше, придётся буквально ползти в нечистотах.

— Я боюсь, что нам всё равно придётся попробовать, — сказал Чарльз. — Если это кратчайший путь к «Севен Дайлс».

Уимзи задрожал при этой мысли, но группа уже начала внаклонку продвигаться вперёд. И тут раздался шум: ритмичная низкая барабанная дробь, как тихая пушечная канонада.

Поведение мистера Снелла резко изменилось.

— Назад! — закричал он. — Как можно быстрее!

Последовало позорное бегство назад к туннелю Флит.

— Сюда! Живей, сэры.

Пока мистер Снелл говорил, туннель дохнул на них порывом своего смрада. За этим послышался звук яростного, ревущего ветра.

— Что происходит? — в тревоге крикнул инспектор Боллин.

— Дробный звук по крышке люка сообщил нам, что там идёт дождь, — сказал Снелл. — Не пугайтесь, джентльмены, у нас ещё есть минута или две. Вверх по этой лестнице, побыстрей, пожалуйста!

В его голосе слышалась неподдельная тревога. Один за другим все участники похода начали подъём по металлическим скобам, ведущим прямо к потолку. Мистер Снелл шёл последним. Когда он взялся руками за скобу, на которой стоял Уимзи, раздался оглушительный звук, напоминающий рёв прибоя, обрушивающегося на береговую полосу, затопляемую приливом. Глянув вниз, Уимзи увидел, что ниже Снелла вода просто вскипела. Он обхватил левой рукой ближайшую скобу, и, наклонившись, подал руку мистеру Снеллу. Мистер Снелл сумел встать ногой на скобу выше уровня быстро поднимающейся воды, и оба мужчины устремились вверх. Диск белого дневного света осветил шахту, по которой они поднимались, и колышущиеся чёрные фигурки полицейских наверху.

Они выбрались на поверхность на Клеркенвелл-роуд, посредине улицы, мимо с обеих сторон двигались автомобили. Рядом с люком стоял рабочий, держа предупреждающий флажок. Сточные канавы наполнялись дождевой водой, исчезающей через решётки ливневой канализации.

— Мы довольно далеко к востоку от «Севен Дайлс», — заметил Уимзи.

Мистера Снелла дождь, нисколько не смутил: душ из чистой воды должен был казаться ему приятным разнообразием.

— Ах, сэр, кто знает, где они все? — заметил он.

— Кто все? — спросил Уимзи, перед глазами которого встали призраки многочисленных трупов, когда и одного-то было бы более, чем достаточно.

— Реки Лондона, — сказал мистер Снелл. — Вы можете похоронить их глубоко под землёй, сэр, вы можете заключить их в туннели, вы можете отклонить их, замуровать их и забыть о них, вы можете потерять карту, и стереть их имена из памяти и из сердца, но, в конце концов, где была река, там всегда будет река.

— Вы поэт коллекторов, как я вижу, — сказал с уважением лорд Питер.

— Наверное, нам придётся повторить попытку в более сухую погоду, как я понимаю? — спросил старший инспектор Паркер, поднимая воротник, чтобы защититься от потоков дождя.

Тем временем у них под ногами сонный Крэнбоурн в своём безымянном русле пробудился и изверг своё потаённое содержимое в стремительную Флит, и Флит подхватила его и перенесла через несколько плотин в многоводную Темзу, покрытую рябью дождя, которая, в свою очередь, потащила его вперёд, вниз по течению, чтобы выбросить ниже Тауэрского моста на периодически появляющиеся островки из ила. Капитан буксира увидел его, и сообщил в лондонскую полицию. Тело женщины обнаружили. Но никто не смог бы сказать, где именно оно попало в воду.

18

Влюблённые и убийцы всегда себя выдают!

Уильям Конгрив [209]

Возьми на память мой портрет, а твой

В груди, как сердце, навсегда со мной.

Джон Донн, [210]

— Харриет, от меня пахнет?

Харриет изучила этот вопрос.

— Да, милорд. Вполне отчётливо. Карболовым мылом.

— О, хорошо, что не чем-то похуже. Бантер отдраивал меня двадцать минут, но этот запах всё ещё у меня в ноздрях. Или, возможно, это — психологический запах, своего рода обонятельный военный невроз.

— Я так поняла, что ты искал исчезнувших актрис?

— Вниз по канализационным каналам. Или, вернее, вверх, поскольку мы вошли в их устье. Мы ничего не нашли, но начался дождь и остановил игру.

— Жаль. Роберт Темплетон нашёл свой труп, пока ты отсутствовал, и я надеялась на парочку ужасающих подробностей, чтобы оживить описание.

— Оживить — это, к сожалению, удачное выражение. Я женился на вампире. Не знаешь, настоящий вампир похож на старую каргу из сказок? Он превращается в принцессу, если его обнять? Если, по твоему, я не сильно воняю, я попытаюсь поэкспериментировать…

Питер обнял Харриет и поцеловал её. Она вздрогнула, и он сразу отпустил её:

— Харриет, что случилось? Что не так?

— Ничего, дорогой, не нужно принимать такой испуганный вид, всё в порядке.

— Но ты меня напугала. Я причинил тебе боль? После тренировок с мистером Матсу я иногда не осознаю собственной силы.

— Питер, всё это пустяки. Просто этот несчастный воротничок настолько жёсткий, что оцарапал меня.

— Дай посмотреть. — Он встал сзади и расстегнул воротничок — один крошечный крючок за другим, — а затем снял его с шеи. — Да, проклятая штуковина поцарапала тебя. Кровь идёт!

Харриет подошла к зеркалу на каминной доске. На небольшой царапине на шее виднелись крохотные капельки крови.

— Пустяки, — сказала она. — Поцелуй меня ещё раз.

Но Питер стоял посреди комнаты с воротником в правой руке и хмурился.

— Прости, я на минутку, — сказал он и подошёл к телефону. Она услышала через открытую дверь, как он попросил сэра Джеймса Лаббока.

— Джеймс, кое-что случилось…

Вошёл Мередит.

— Не считает ли миледи, что пора задёрнуть занавески?

— Да, спасибо, Мередит.

— Нет, — говорил в это время Питер, — очень крошечные поверхностные метки. Очень локализованы. Их не могли замаскировать ушибы? Да, конечно, вы всё осмотрели тщательно, но… да, я понял. Ясно. Спасибо.

Питер положил трубку и рассеянно посмотрел на Харриет.

— На шее Розамунды Харвелл не было таких отметок, какие есть сейчас на твоей шее, — сказал он. — Харриет, ты можешь придумать хоть какою-нибудь причину, почему кто-либо мог бы надеть воротничок на женщину, уже мёртвую?

— Чтобы закрыть следы удушения?

— Лицо было так же изуродовано, как и шея, — сказал он, — а лицо оставалось открыто.

— Не знаю, дай подумать. Кто-то мог просто одеть её — она, возможно, была раздетой, когда её убили, а убийца потом одел её?

— Это труднее сделать, чем сказать. Надевание одежды на абсолютно инертное тело — это ещё та задачка. И зачем? Почему убийца это сделал?

— Не знаю почему. Но это объяснило бы ошибку с воротничком.

— Ошибка? Почему ты называешь это ошибкой?

— Ну, я была немного сбита с толку, когда услышала, что он был на ней. Думаю, как и Манго. У Розамунды был прекрасный вкус. И никто, хоть немного понимающий в одежде, не носил бы белого воротничка с белым платьем. Вся идея этой вещи состоит в том, чтобы смягчить эффект от чёрного платья.

— То есть, её одели после того, как она умерла, — печально сказал Питер. — О, Харриет, как я ненавижу это дело!

— Не знаю, что и сказать, дорогой. Мне очень не хочется видеть тебя несчастным, но…

— Но тебе не хочется и чтобы я вышел из дела и отправился на рыбалку, из-за того, как я отреагировал на подобное предложение в прошлый раз?

— Нет, потому что я хочу увидеть эту глупую женщину отмщённой!

— Как бы ни была глупа женщина, ты на её стороне?

— В каком конфликте, Питер? Разве мужчины и женщины находятся в состоянии войны?