Агентство "Лилит". Сказка об обречённой царевне - Светлана Зорина

— И чего Аменемхет хочет для своей подопечной?

— Чтобы она выжила и была счастлива.

— И какую роль во всём этом должна сыграть ты?

— Ту, против которой я ничего не имею, — ответила Диана с нотками упрямства и вызова в голосе. — Я сама выбрала эту роль, за что Аменемхет мне благодарен. Он не из тех, кто принуждает или заманивает в сети. Я сама хочу поддержать Анхе, пока не представится возможность устроить ей побег, а устроить это не так-то просто. Она же племянница фараона. К тому же этот козлище выбрал её своей очередной женой и прекрасно знает, что она этого не хочет. Насколько я поняла, она с детства была своенравной, так что все боятся, как бы она чего не выкинула. Анхе постоянно под охраной и наблюдением. Её это раздражает и утомляет, особенно учитывая, что ей приходится соблюдать весь этот их этикет. Моё общество её успокаивает. К тому же я помогаю ей встречаться с Нехтамоном — мне же легко перемещаться из одного места в другое, и вижу я больше, всегда могу предупредить. А в глазах её дядюшки и большинства подданных я посланница богини Септы, которая явилась, чтобы спасти царевну от смерти и наставить её на путь истинный. При свидетелях я строю из себя подпевалу Уаджи — убеждаю царевну, что она должна быть покорна воле дяди и стать его женой. Она знает, что это игра, но другие, по-моему, не догадываются. Я надеюсь.

— И долго ты намерена с ней нянчиться? — меня не оставляло ощущение, что Диана говорит не всё.

— Да нет, скоро Аменемхет всё уладит.

— Значит, её тщательно охраняют?

— Да, сейчас особенно, но вообще-то над ней с самого детства трясутся, и это страшно раздражает её двоюродную сестру Паамон. Она считает, что её не любят и никогда не любили, что до неё никому нет дела. Очень неприятная, завистливая девица с вечно кислой физиономией… С другой стороны, её, наверное, отчасти можно понять. Она всегда была на втором плане, а Анхе… Может, ей действительно следовало побольше считаться со своей кузиной, тогда бы у них получше отношения были… — Диана на мгновение задумалась — возможно, об Эрике Хоббер. — А почему над Анхе трясутся, так это всё из-за предсказания… Вот тут очередное совпадение сказки с былью. В сказке царевне было предсказано, что она в юности покинет своих близких. Анхе то же самое напророчили, едва она родилась. Охранять-то её охраняют, но урмиане всё же нашли способ к ней подобраться, да ещё всё так обставили… Уже потом, когда Анхе выздоровела, две служанки вспомнили, что никогда раньше не видели садовника, который принёс царевне те цветы. Анхе любит сама украшать цветами свои покои, а в тот день в корзине с цветами оказалась ядовитая змея. Такие только на болотах водятся. В царском саду таких сроду не видели, так что загадочный садовник явно подбросил её в корзину.

— Даже странно, что урмиане так осторожничают, — сказал Джонни. — Им же убить — раз плюнуть. С их-то технологиями в таком отсталом обществе…

— Ну, не такое уж оно и отсталое, — усмехнулась Диана. — Урмиане действительно ведут себя там осторожно. До сих пор помню, как Доримена потащила нас обратно, когда к нам те парни пристали. Она явно боялась скандала, боялась засветиться. Интересно, кого они там боятся?

Единственное объяснение, которое пришло мне в голову, настроение не улучшало, и я решила его пока не озвучивать. В конце концов, это было всего лишь предположение. Возможно, машину времени изобрели не только урмиане, и не только они могли оказаться в Древнем Египте. Более того, другие путешественники во времени могли охотиться там за тем же самым — за таинственным артефактом, каким-то образом связанным с царевной Анхесептамон. Или урмиане опасаются тех, кто умеет входить во время с целью контроля. Тех, кто старается не допускать вмешательство в историю. Кто это может быть? Кто всегда боролся с попытками выхода за грань? Храм. Не исключено, что над проектом "Машина времени" параллельно с урмианами работала другая группа учёных, контролируемая Храмом. Вопрос в том, изобрели они уже свою машину времени, или урмиане, не зная этого наверняка, ведут себя осторожно на всякий случай.

— Ладно, — Талифа начала собирать разложенные на ковре ксерокопии. — Обо всём остальном мы подумаем завтра. Уже поздно. Если Диана и Терри не будут как следует высыпаться и отдыхать, они ещё долго не восстановят силы. Если кто-то хочет чего-нибудь перекусить, кнопка для слуг в каждой комнате рядом с выключателем. В купальнях часть ламп горит всю ночь. Если кто-то хочет искупаться, регулируйте свет сами, как вам удобно.

Идея насчёт купания мне понравилась. Оказалось, что не только мне.

Приняв душ, я отправилась в зал с бассейном. Я плавала минут десять, наслаждаясь соприкосновением с прохладной, упругой стихией и царящим здесь зеленоватым полумраком. Такое освещение всегда действует на меня успокаивающе, а плавание помогает привести мысли в порядок. Дворец из восточной сказки казался совершенно безопасным местом. Я чувствовала себя такой умиротворённой и расслабленной, что почти утратила бдительность, которая со времён службы стала моей второй натурой.

Я заметила её, только когда она зажгла светильник в виде лилии — такие украшали весь бортик бассейна. Она была в паре метров от меня. Я зажмурилась, сделав вид, что меня ослепил яркий свет, а на самом деле чтобы не смотреть на эту фигурку в серебристом купальнике-бикини.

— Извини, что напугала, — похоже, Диана была немного смущена. — Я не знала, что тут кто-то есть… Тебе нравится плавать в темноте?

— Да, — коротко ответила я и, выйдя из воды, накинула махровый халат.

— Ой, что это у тебя? Совсем как у меня!

— Что? — я злилась, чувствуя, как на меня волной обрушивается смятение, которое наверняка сейчас лишит меня сна и надолго превратит мои мысли в хаос.

Я отошла подальше от лампы, чтобы Диана не видела, в каком я состоянии, но она приблизилась ко мне и ткнула тонким пальчиком в свой маленький плоский живот, где чуть пониже пупка красовалась родинка в виде полумесяца.

— Видишь, у меня почти такая же родинка, как и у тебя. Только у тебя она побольше и необычного цвета.

— У меня тут не родинка, а шрам.

— Свежий?

— Нет, ему уже пятнадцать лет. Почти шестнадцать.

— Странно… Почему же он такого цвета?

Мой шрам был белым, как и все старые шрамы, но от сильного волнения приобретал лиловый оттенок.

— Иногда он краснеет… От холода.

— Разве тут холодно?

— Я только что из воды, а она прохладная. Спокойной ночи, Диана.

— До завтра, — отозвалась она.

Выходя из зала, я слышала, как она спрыгнула в бассейн — лёгкий такой всплеск. Весу в ней всего ничего. Я представила себе, как её изящное тело матово светился в зеленоватой воде, и мне захотелось опять окунуться — желательно в Северный Ледовитый океан.