Темная лошадка. Начало пути - Мария Архангельская

Последний вопрос явно был адресован Вергано. Тот слабо кивнул.

– Нет, я имею в виду, к вам-то он как попал?

– Всё тебе расскажи, – хмыкнул нильфхелец, отходя от старика и протягивая руку Давине.

– Его привёл Петер?

Ральф смерил Райана долгим взглядом, но ничего не ответил.

– Воды принести? – вместо этого спросил он.

– Будьте так добры.

15

К тому времени, когда вернулись погнавшиеся за шпионом, псионики уже пришли в себя. Игнасио даже успел расспросить Райана, зачем они на Нильфхеле и что им удалось узнать. Раскрывать результаты расследования Танни отказался, но на остальные вопросы ответил, понимая, что телепат его проверяет. При этом сам Вергано закрылся наглухо, что казалось несколько странным при его недавней откровенности.

– А в самом деле, – не удержался Райан, – почему вы вот так запросто взяли и рассказали нам, когда планируется выступление ваших друзей?

– Мне это тоже интересно, – добавил Ральф. Вергано пожал плечами.

– Я просто подумал, что совет бывалого человека вам не помешает. И раз уж… лейтенант Танни находится здесь, грех этим не воспользоваться.

– Бывалого человека? – Райан поднял брови. – Польщён вашим доверием, но вряд ли я смогу быть чем-то полезен.

– В самом деле? А кто только что помог нам выявить шпиона, о котором даже я не подозревал?

– За это вам нужно благодарить госпожу Краско, а не меня.

Ответить Вергано не успел, потому что в комнату ввалился мрачный как туча Петер.

– Он застрелился, – ответил блондин на невысказанный вопрос. – Когда понял, что не уйдёт – сунул пистолет в рот, и… Я приказал отправить тело на экспертизу. Через полчаса будем знать, принимал он ренкот или нет.

– Я в этом уверен, – сказал Райан. Петер покосился на него:

– Надеюсь, ради вашего же блага.

– А скажи-ка мне, Петер, – негромко произнёс Ральф. – Откуда ты взял этого молодчика?

– Я тебе уже рассказывал…

– Да, ты представил его как друга твоей семьи. А теперь выясняется, что он и не с Нильфхеля вовсе. Так где и когда ты с ним сошёлся?

– Это ещё неизвестно, откуда он! – тут же ощетинился Петер. – Я бы не стал верить на слово…

– Петер, я задал тебе вопрос.

Голос Ральфа прозвучал негромко, но Петер замолчал. И молчал довольно долго.

– Ты ведь знал, что он из Альянса, так? – нарушил молчание Ральф.

– Ну, знал, – не глядя на него, буркнул блондин. – Не вижу в том беды. Федерация нам не помощник, ведь так?

– И ты решил сменить шакала на волка? Ну, спасибо, дорогой друг. Поделиться своим решением с нами ты и не подумал, конечно…

– А чем плох Альянс? Нам нужны союзники.

– Петер, ты не имел права решать этот вопрос самолично. Мы уже согласовали выступление, всё готово, отсчёт пошёл – и вот теперь я лишь по чистой случайности узнаю, что об этом известно агентам Альянса! И что мне теперь прикажешь делать?

– Ничего. Альянсу тоже выгодно, чтобы мы победили. Если мы не станем после победы лизать задницу Федерации, он нас поддержит.

– Господин Петер, не знаю вашей фамилии, – устало вмешался Райан, – вы и в самом деле настолько наивны? Александру Игену не нужны союзники, ему нужны подданные.

Все посмотрели на него.

– Что вы имеете в виду? – поинтересовался Петер.

– То, что сказал. Ему не нужна ваша победа, – Райан не сомневался в том, что говорит, последние части головоломки только что встали на место. – Можете мне поверить, о вашем выступлении знает не только Альянс. Канцлер Ауг тоже в курсе. Вы проиграете.

– С чего ты взял?

– С того, что Нильфхель пригодится и самому Игену. Вспомните звёздную карту. Если он сумеет тут закрепиться, у него появится реальная возможность взять Федерацию в клещи.

– Да что за чушь ты тут…

– Хватит! – повысил голос Ральф. – Господин Танни, это всё не более чем ваши домыслы. Чтобы поверить, нам нужны факты.

– В факты мои слова превратятся, когда вас вдребезги разобьют. Если я не ослышался, это произойдёт в течение ближайших суток. Впрочем, коечто я могу сказать уже сейчас. Неприязнь нильфхельцев к Федерации растёт из двух корней, не так ли? Первый – это равнодушие Федерации к судьбам других планет во время Дейнебской. А второй корень называется «Аталанта».

– Федеральная корпорация.

– Да, но вы упускаете один маленький нюанс. «Аталанта» уже давно работает не на Федерацию, а на Альянс.

– Куда не плюнь, везде Альянс! – фыркнул Петер.

– Именно. Иген шантажирует директоров корпорации сотрудничеством в начале войны. Видимо, «Аталанта», и раньше торговавшая с планетами Альянса, не захотела упускать свою выгоду. Но они там не учли, что поддерживать взаимовыгодные, а, главное – долгосрочные отношения можно было с Конверсом. Тот не стал бы резать курицу, несущую золотые яйца. А вот Иген захотел всего и сразу. В результате теперь «Аталанта» сворачивается, а её руководство готовится к спешному бегству. Но чтобы надёжно скрыться, нужно время, средства, а также безопасное убежище. Вот их-то совет директоров и зарабатывает на Нильфхеле – за ваш счёт.

– Продолжайте, – тихо сказал Ральф.

– В общем, «Аталанта» вольно или невольно гарантирует, что вы не кинетесь в объятия Федерации. И вы, здесь присутствующие, и весь Нильфхель в целом. Также совместно с канцлером они успешно создают на планете напряжённую обстановку. Предвосхищая ваш вопрос, Петер, насчёт Ауга я ничего не могу сказать. Может, это чисто ваше порождение, может, и здесь дотянулась чья-то длинная лапа… Не знаю. Да и неважно это уже, если подумать. Так или иначе, вас ждут. И после того, как вы проиграете, возможны два варианта, которые приведут к одному результату. Или вас полностью уничтожат, и после этого репрессии развернутся по полной программе, или вам удастся что-то спасти, и тогда конфликт затянется. Может быть, даже перерастёт в полномасштабную гражданскую войну. В любом случае Игену останется только дождаться, пока обстановка на Нильфхеле станет совсем невыносимой, после чего он явится, весь в белом, и наведёт тут порядок.

Райан остановился и перевёл дух. Нильфхельцы молчали, Карла с Давиной смотрели на лейтенанта большими глазами. Потом Ральф поднялся и заходил по комнате.

– Да, – едва слышно пробормотал сидевший в углу Игнасио. – Вы ничем не можете быть нам полезны…

Райан сделал вид, что не услышал.

– А вы не драматизируете? – Ральф остановился и развернулся к Танни. – Мы – не единственная нейтральная планета в этой войне. Посейдон, Дейнебский союз…

– С дейнебами связываться себе дороже. Разбиты-то они разбиты, но даже крысу не стоит загонять в угол, а дейнебы не крысы, а скорее тигры. Посейдон находится на отшибе и представляет интерес только для фармацевтов и кулинаров. Впрочем, я не удивлюсь, если окажется, что Иген тихой сапой подбирается и к нему тоже.

– Ну и что мы, по-вашему, должны делать при таком раскладе? – хмуро осведомился Петер. – Может, у вас уже есть готовый рецепт, господин Всезнайка?

– Есть, – Райан безмятежно улыбнулся. – Вы должны не проиграть.

Да, отрешённо подумала Давина, нильфхельские деревья бывают очень большими.

Они стояли у подножия настоящего великана. Огромные корни выгибались, образуя арки, под которыми без труда мог пройти человек или проехать мобиль. Необъятный ствол больше всего походил на бок огромной скалы, и в выемке коры ходил лифт – иначе было бы трудно добираться даже до нижних ветвей, тянущихся в стороны в двух десятках метров над землёй. В самом же дереве этих метров было никак не меньше полутора сотен. Оно возвышалось над своими собратьями, как школьный учитель над учениками младших классов, когда их выводят на прогулку.

Неудивительно, что повстанцы решили поместить антенну на его верхушку. Ставить её на скалы было опасно, то и дело сходящие лавины могли её смести. Но здесь, на самом дне укромной чашеобразной долины, антенна была достаточно надёжно укрыта окружающими долину горами от антенн противника и в то же время могла без помех посылать сигналы проходящим над ней спутникам.

Короткие такие сигналы. Только чтобы на мгновение подключиться, считать требуемую информацию, послать сообщение и снова отключиться, как не бывало.

Впрочем, сейчас сигнал должен был поймать отнюдь не спутник.

– Готово! – Дверь лифта распахнулась, и из него выглянул совсем молодой парень, ещё не успевший набрать нильфхельской тяжеловесности. – Как только скажете, мы всё сделаем. Подниметесь?

– Давайте, – кивнула Давина. Не торчать же в самом деле на холоде.

Конечно, не все деревья вырастают такими даже на Нильфхеле, думала она, пока кабинка с прозрачным окошком в передней стенке неторопливо ползла вверх. Ближе к полюсам, где короткого лета недостаточно, чтобы растопить вечную мерзлоту, деревья небольшие, а потом и вовсе сходят на нет. Но в местных тропиках, где холодные зимы чередуются с достаточно тёплыми временами года, некоторые растения приспособились не останавливать рост даже на холодный сезон. Он становится почти незаметным, но идёт. Страшно подумать, на какую глубину уходят корни этого дерева. И на какую площадь они раскинулись, если даже видимая их часть внушает почтительный трепет.