Метод галактической агрессии - Алексей Аникин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда все рухнуло из-за Безумного Такэси и восстания «Спарты», Новая Империя Терра, которая еще тогда была вовсе не Империей и даже не Террой, сжалась в границах системы Центури, где элиты и судьи пытались удержать рассыпающийся порядок и не допустить полного хаоса. Система Рэд, так же как и все остальные, были брошены на произвол судьбы. Не было ни сил, ни возможности защищать их. Как-нибудь они должны были справиться сами — и они справлялись, каждая колония выживала, как могла. Миры Рэда, Гигер и Саккам, и раньше не являвшиеся примерами цивилизованности и порядка, пошли разными путями. Гигер в новом времени превратился в пристанище разного рода пиратов, утильменов, наемников и прочего сброда, захватившими судейскую крепость «Алую Розу Печали» и превратившими ее в аналог «свободного порта» Черной Звезды. А Саккам… Саккам остался таким же, как и был.
Как рассказали Лерою, вначале гражданской войны сюда частенько наведывались разные банды особо охреневших и поверивших в себя беспредельщиков. Это неудивительно — не смотря на свой прежний довольно низкий планетарный класс, Саккам все же являлся источником довольно чистой воды, и кроме того, здесь еще работало несколько автоматических фабрик по производству бодификаторов. И то и другое в новом мире стало очень привлекательной добычей, и во много раз более ценной, чем в старом. Вот у многих отчаянных бродяг и зачесалось всю эту радость подмять под себя. Прилетали сразу целыми бандами, кто на чем, бывало даже что-то вроде недофлотов не в один десяток кораблей и не одну сотню бойцов абордажа. Офигевшие от чувства собственной крутости, борзые главари спускались на поверхность Саккама — «поговорить».
Но шахтеры — народ простой, немногословный. Разговаривать не очень любят, как-то все больше привычно руками работать. Вот и болтались потом трупы особо «разговорчивых» бандитских главарей, вывешенные на погрузочных кранах в назидание следующим. На саккамском холодке они могли висеть долго… Правда, следующих это не очень останавливало. Они научились, со временем. Потом. Но по началу были и космические сражения, когда неорганизованные полупираты, но на боевых кораблях, пробовали силы с небоевыми орбитальными бурильщиками, но со сплоченными рабочими коллективами на борту. Новые пиратские банды, наспех сколоченные в хаосе гражданской войны, ни разу не смогли переломить мрачное упорство работяг, пусть те и уступали в боевом оснащении. Планетарный абордаж и попытки захвата ледовых комбинатов так же не имели успеха — не мало особо дерзких трупов валялось потом на льду, смешивая свою кровь с мазутом из пробитой омни-инструментом башки. Отступать шахтерам было некуда, да и незачем — под ними были мегатонны льда, запас воды на века, древние атмосферные машины работали, бодификаторы тоже как-то еще производились на старых запасах, не смотря на прекращение поставок расходных материалов из Белой Звезды. Традиционно сильный особой шахтерской социальной общностью, Саккам пережил и гражданскую войну, как ни в чем не бывало. За 4 года желающих обломать свои зубы об саккамский ледяной рабочий кулак как-то очень поубавилось — сброд с соседнего Гигера и прочих систем сюда залетал теперь только поторговать. И залетал вежливо.
Вот и Лерой Кейн пришел с миром.
Ударная группа его Дивизиона уже вторую неделю находилась здесь, после восстания Зиро, и Лерой вел переговоры с местными лидерами рабочих объединений, ведя встречи с каждым комбинатом по отдельности. И его слушали. Для саккамских шахтеров он был своим, не только потому, что сам родился здесь. Но еще и потому, что сектора Саккама традиционно находились под контролем флота «Немезис» и союзного ему флота «Вендетта» при старых порядках, и в последние годы, как вице-адмирал, Кейн был здесь условно «главным», который решал все основные вопросы. Отлично зная местную специфику, имея множество связей из прошлой жизни, не только родственные, Лерой как никто другой подходил на эту должность. Он никогда не лез в дела работяг со своими идеями, вел переговоры на равных при возникающих разногласиях и между тем старался поддерживать устоявшийся местный социальный порядок, как мог. За это шахтеры его уважали, и в ответ не устраивали проблемы на ровном месте, хотя низкий класс планеты способствовал этому. И при нем всегда стабильно снабжали остальной Внутренний Космос льдом, водой и бодификаторами, не бастуя и не задирая цен. Да что там говорить, даже во времена вспышки распространения «кровавого марса», здесь наркотик не получил широкого хождения, хотя основной траффик шел как раз через Рэд — бывало, сами работяги выискивали барыг и устраивали самосуд, даже прежде, чем бойцы Лероя прибывали на место, чтобы разобраться. Пираты на Саккаме были всегда, но были тихо, предпочитая не переходить определенную черту. Все здесь придерживались традиций, как и сам Лерой.
Он вообще предпочитал порядок хаосу.
Не то чтобы он считал старый порядок чем-то хорошим, но это был порядок. До всех этих дел с Корвусом и Такэси, жизнь не была простой, но она была понятной. Существовало определенное понимание, куда двигаться и чего добиваться, да что говорить, у него самого была четкая цель, как у большинства — стать если не элитой, то получить максимально высокое звание и связанные с этим привилегии. А теперь?.. Даже будучи командующим в Новой Империи, он не был уверен, что это вообще что-то значит. Для Лероя Кейна, как и для всех вставших на сторону элит в Битве за Кор, обнаружение правды с биореакторами не стало чем-то настолько ошеломляющим, чтобы разом превращать весь мир в фиброзную труху. Ну да, работорговля в городах-эдемах. А так ее как будто бы не было? Ну да, делают из живых людей «Амброзию». Но сколько ее делают? В итоге, в борьбе за «правду» Безумного Адмирала погибло в тысячи раз больше людей, чем за все годы изготовления вещества бессмертия. И стоило ли оно того, учитывая крах старого социального строя и превращения большей части Внутренних Систем в один сплошной пиратский сектор?
Жизнь обычного человека во Внутреннем Космосе не была легкой и приятной, по крайней мере, на памяти Лероя — может быть, столетия назад, было как-то иначе, но сейчас так. Но люди жили, не смотря на общую скудность ресурсов и глобальную деградацию — в прямом смысле никто не находился под угрозой постоянной смерти. Благодаря древним машинам, технологическое совершенство которых было подобно волшебству, но не бесконечно — каждый из современных
