Кира Вайори (СИ) - Наталия Шитова

Шокер стоял, закрыв лицо ладонью, и плечи его вздрагивали.

— Ой, я не могу больше… — простонал он. — Женщина, что у тебя в голове?!

— Шокер, ты не поверишь, но именно это в женской голове и происходит. И не только в моей.

— Хорошо. Согласен: лучше не начинать баловать женщину, это опасно. Давай, я тебя для верности побью. Ты всякий раз будешь ждать, что побью ещё раз. А я больше не стану, и будет вечное счастье.

— Мужчина, у вас логика хромает. Не будет счастья. Потому что я стану ждать плохого всё время, пока ты будешь рядом, а счастье станет наступать, когда уйдёшь.

Шокер нахмурился и покачал головой:

— Так что делать-то? — нетерпеливо уточнил он. — Я запутался. Туда нельзя, сюда нельзя…

— Кофе хочу. Не чая, крепкого кофе. Без сахара. И хлеб там должен быть в кухне серый такой, пористый. Кусок хлеба, толстый, с шоколадным маслом… Два куска. Осилишь?

Через десять минут Шокер опустил на постель поднос с чашками и большим блюдом с дюжиной кусков серого хлеба с шоколадным маслом, сыром, ветчиной и даже с мелкой консервированной рыбкой.

— Ты что?!.. Это всё мне? — ужаснулась я.

— Нет, это на двоих.

Мы принялись за еду. Идея Шокера побаловать меня если не завтраком в постели, то хотя бы ужином, была, конечно, милая. Но не очень удачная.

— Ятис нас убьёт… — проворчала я. — Ну, не убьёт, конечно, но посмотрит так, что нам будет стыдно. Он старался, готовил, а мы вот так… Да и всю постель перемажем.

Шокер только отмахнулся, с аппетитом уплетая бутерброд.

Раздался звонок моего телефона. Шёл он из вороха одежды в кресле. Шокер встал, порылся в тряпках и подал мне телефон.

— Леди Вайори? Это планировщик курьерской службы. У нас есть для вас серьёзное предложение. Задание с максимальным уровнем риска по максимальному тарифу.

— Вот прямо сейчас? Ночью? — уточнила я, не сводя взгляда с вожделенного бутерброда с шоколадным маслом.

— Нет, конечно. Простите за поздний звонок, но дело срочное и серьёзное, мы обзваниваем потенциальных исполнителей.

— Можно поточнее, в чём заключается задание?

— В общих чертах — целевое проникновение в заданный промежуточный слой.

— А ещё подробнее?

— Если вы в принципе согласны рассмотреть подобное предложение, завтра утром будет собеседование в департаменте, вы узнаете все подробности.

— Во сколько?

— Ваше время — в десять.

— Хорошо, я приду.

Я отбросила телефон на постель и взялась за хлеб с шоколадным маслом.

— Что там? — подозрительно уточнил Шокер, кивнув на телефон.

— Так, ерунда. Предложение по моему контракту.

— Какое?

— Да пока никакого. Завтра утром пойду на беседу, узнаю.

Шокер пожал плечами и, недовольно хмурясь, заметил:

— Ты сейчас не в форме.

— Это точно, — хихикнула я. — Не в форме. В одном покрывале.

— Рассчитай силы и не вздумай соглашаться, если это для тебя сейчас будет слишком тяжело, — Шокер не обратил внимание на моё дурачество.

— Не изображай из себя моего папочку! — отрезала я. — Я сама прекрасно разберусь.

Я полезла вперёд по кровати поставить пустую чашку на поднос. Покрывало свалилось с плеч.

— Прошу прощения… — я стала его подбирать, чтобы набросить обратно.

— Ничего, ничего, — заверил Шокер. — Вот так и сиди. Хорошо.

— Думаешь?

— Да, точно, — подтвердил он, допивая кофе и не сводя с меня глаз.

Я села, выпрямилась, вскинула голову.

— Нарисовать сможешь?

Он задумчиво поджал губы.

— Ох, не знаю. Не уверен. Связь «глаз — мозг» работает отлично, а вот «мозг — рука»… Это тренировки требует. Давно не брал в руки карандаш. Лет десять.

— Ну, ладно, в следующий раз потренируешься. А пока, раз не можешь нарисовать — поцелуй.

Он улыбнулся, переставил поднос на пол и полез на кровать.

— Шокер, штаны!

— Что штаны? — растерялся он.

— Правило номер два! Или оба в штанах…

Шокер расхохотался:

— Извини, забыл!

Словно и не было гадкой истерики, словно не орала я ему в лицо всякую дичь. В его глазах ничего кроме нежности и желания. А я зажмурилась, чтобы он не прочитал ненароком, как же мне стыдно, что мучаю его всяким бабским вздором.

Этой ночью мы так и не уснули. Тратить эти несколько часов на сон было бы слишком бездарно. Мы потратили их друг на друга.

13

Я переступила порог кабинета, и у меня сердце ёкнуло. Легонько так, ностальгически. Кое-что здесь изменилось, конечно. Не могло не измениться, ведь Йана уже так давно нет на свете. Но от прежнего хозяина в кабинете многое осталось. Знаменитый массивный стол, например. У него идеальная полированная столешница, зеркальная, холодная. И голая спина на раз прилипает… Йан потом стал стелить свою рубашку… Я усмехнулась, вспоминая это. Ну а что, было же. Куда ж теперь деться. Или вот на стеллажах, что стояли вдоль стен, кроме книг и накопителей с документами, остались даже кое-какие личные вещи Йана, простейшие памятные безделушки, которые он любил притаскивать из наших с ним путешествий по изнанке. Видимо, новому начальнику курьерского департамента они приглянулись в качестве декора.

С тех пор, как я заключила новый контракт, в кабинете начальника департамента я ни разу не была. Обходилась общением с более низкими уровнями. Но сейчас, после того, как я поговорила с планировщиком заданий и произнесла: «Да, мне это интересно», меня тут же пригласили пройти к начальнику службы.

Новый командор курьерской службы оказался молодым крупным блондином. Лицо было мне смутно знакомо, но никаких общих дел или совместных заданий у меня с ним прежде не было точно.

— Леди Вайори, прошу вас! — командор почтительно склонил голову и указал на кресло, что стояло не у ностальгически знаменитого стола, а ближе к окну, около низкого столика. — Спасибо, что согласились обсудить проблему.

— Проблему? — вежливо переспросила я. — Мне показалось, речь идёт о подробностях задания.

— Для вас — да, задание, — кивнул командор. — Для нас — проблема. К сожалению, после известных событий, которые вселили в нас так много надежды, возникли и проблемы. Разумеется, мы их предвидели, но жизнь развивается так стремительно, что ожидаемые проблемы уже на пороге, а пути их решения всё ещё в разработке… Не хотите ли чашечку кофе?

Очень неожиданная любезность. Даже Йан не поил меня кофе в этом кабинете в те времена, когда речь у нас с ним шла всего лишь о заданиях по контракту. Неужели всё дело в моей магической фамилии и принадлежности к семье нового канцлера? Ну кругом подхалимаж… Поиздеваться, что ли?