Степан Разин - Андрей Николаевич Сахаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Уже через несколько дней ни один человек не мог пройти незамеченным мимо Царицына. Под городом, на берегу и на островах стояли казацкие сторожи, перенимали всех, кто шел вниз и вверх по реке, вели к Разину. Перенимал же Разин и все насады, струги, лодки. Перекрыл он Волгу накрепко, перерезал все торговые пути с юга к Москве. Воеводы со всех сторон обложили Дон, закрыли туда торговые пути, а Разин то же сделал на Волге. Там, на севере, хозяевами были воеводы, а здесь, на Волге, хозяином стал он.
Все захваченные товары Разин тут же раздуванивал, людей с насадов и стругов — работных и ярыжек — брал к себе в войско.
Теперь оставалась Москва без астраханской рыбы, икры, соли, а Астрахань без хлеба, оружия, которые по весне постоянно шли на юг из верховых городов; свел на нет Разин и торговлю между Русским государством и восточными странами. Пленный иноземец, голландец Людвиг Фабрициус, записал позднее, что на Волге, под Царицыном, а потом под Астраханью «Разин захватил «сколько сот купцов и их товары, дорогие и превосходны по качеству, как-то: всевозможные тончайшие льняные ткани, сукна, канаты, соболя, юфть, дукаты, рейхстаги, много тысяч рублей русскими деньгами и всякие иные товары, поскольку эти люди вели большую торговли с персами, бухарцами, узбеками и татарами».
С каждым днем полнилось разинское войско — разными захваченными богатствами, новыми насадами и стругами; едисанские стада дали войску хорошую еству.
А главное — полнилось войско людьми. И никто на Дону больше не держал их, не сбивал с пути. Михайло Самаренин ушел со станицей в Москву, а Корнило Яковлев сидел тихо в Черкасске. Когда же вышли татары из Крыма и ударили по Донской области, то просил даже войсковой атаман Степана слезно защитить Войско Донское, отбить татар.
Открыты стали все дороги между Царицыном и Доном, и вся донская и царицынская земля была теперь под Разиным. Не проходило дня, чтобы не сносился Степан со своими людьми в верховых городках и в самом Черкасске. Посылал Степан со своими гонцами письма в Черкасск, чтобы они, донские казаки, его на Волге без вестей не держали и обо всем ему подробно отписывали.
По наказу Степана Разина стали казаки с Дона в Царицын ездить, собравшись человек по сто и больше, и проезжать дороги ночами, потому что малыми людьми проехать от татар и калмыков было нельзя. А с Дона беспрестанно шли гонцы к Разину с грамотами в Царицын, и писали ему подробно казаки из городков о всех делах. Было в то время у Разина семь тысяч человек.
Сидел Разин в Царицыне после начала Петрова поста[28] почти две недели, а уходить не торопился. Поначалу хозяйничал в городе, вводил казацкие порядки, учил царицынцев решать все дела на кругу, быть во всем на своей, народной воле.
На первом же царицынском кругу объявил он всем жителям волю. Не стало в Царицыне воевод, дьяков и подьячих, а появились атаман, сотники, десятские. Все население по казацкому обычаю разделилось на десятки и сотни. Выбрали царицынцы своим атаманом разинского приятеля, казака Прокофия Иванова, а в помощь ему назначили нескольких есаулов. В городе была образована своя народная казна, появилось свое знамя. Приходили теперь царицынцы по несколько раз в неделю на свой круг, решали все дела сообща, рядили, как управлять городом, кого казнить, кого миловать; отменили все государевы налоги, все долги купцам и ростовщикам, повыпустили товарищей из долговых ям. Днями шарпали царицынцы своих богатеев и дуванили их животы, а едва появлялся вдали караван — спешили на берег Волги, ждали, когда подгонят казацкие струги насады к берегу, и брали свою долю дувана.
Небывалое время наступило в Царицыне: все, кто годами, не разгибаясь, гнул спину на господ своих, теперь разогнулись, увидели себя вольными и равными людьми. Невмоготу это было многим, не привыкли люди быть на воле, смотрели сами на себя в великом удивлении и смятении, радовались, плакали, пили и снова бежали на круг решать свои дела.
13 городские дела Степан не вмешивался. Его войско так и стояло табором под городом, и сам он жил в своем войске. В Царицыне же был свой круг, своя охрана. И обращался Степан в этот круг как равный казак. Так, уговорил Разин царицынцев укрепить свой город: и им, горожанам, это было надо, и казакам. Теперь был Царицын их вольным городом. Царицынская крепость надежно прикрывала действия казаков с суши. Весь город стоял за казаков горой. Отсюда Степан то и дело уходил и походы — на татар и калмыков, настигал волжские караваны. Жили здесь казаки, ни в чем не нуждались, ествы и питья было вдоволь. Хотел Разин отсидеться в Царицыне, осмотреться, встретить стрельцов, которых, чаял он, слали воеводы с севера.
Со всех сторон шли к Разину вести, что поднимается против него вся боярская, дворянская и приказная Русь. Укреплялся кравчий и воевода Петр Урусов. Еще не дошел он до Саранска, а в помощь ему по указу великого государя были посланы с Москвы боевые воеводы князь Юрий Никитич и Данила Никитич Борятинские. Князю Юрию велено было идти на Саранск сухим путем, а Урусову и князю Даниле — плавною ратью в судах. Должны были Урусов и князь Данила перекрыть казакам путь по Волге, а князь Юрий прикрыть с суши тамбовскую черту.
Еще не помыслил Разин, куда идти после Царицына, еще лишь покричали казаки на кругу в Черкасске и Паншине за поход на Русь, а государевы люди уже заступали к Москве все дороги, упреждая возможный казацкий выход.
Доносили беглецы с Москвы, из Тамбова и Козлова, что собираются служилые люди полков князя Урусова и князей Борятинских, но идут нехотя и медленно, многие объявились в нетях; что сидит князь Петр в своем шатре, в поход не торопится, а на Саранске еще и не бывал. А князь Юрий, напротив, резв и горяч, нетчиков казнит но государеву указу немилосердно и войско собирает крепкое.
В Тамбов и Белгород царь послал грамоты и строго наказал стоять воеводам в городах бережно, поставить в стоялых острожках стрелецких голов и служилых людей и переменять их днями, а за поруху казнить тех сторожей смертной казнью. По всем причинным местам надлежало воеводам поставить же крепкие заставы, чтобы на Дон и на Волгу никакие люди ни
