Трепетное сердце - Коллин Хичкок

По вечерам я слышала пронзительные крики, доносившиеся из других камер, и меня охватывал ужас.

Иногда заключенных мучили согласно ордеру, а иногда над ними издевались начальство или охрана.

Группы из трех или пяти мужчин отправлялись мучить и насиловать заключенную. Избивали ее кнутом, а она, не вытерпев побоев, умоляла их изнасиловать ее.

Охранники проявляли жестокость и по отношению к мужчинам. Наносили им увечья, выбивали зубы, насиловали.

В соседней камере сидела мать по имени Абигейл Морс, приговоренная полгода назад за неудачную вакцинацию своего пятилетнего ребенка Тори, умершего от горячки. Ее часто били кнутом – я слышала ее крики. Иногда мне трудно было сказать, когда кричала я, а когда – она. Не знаю, были ли ее крики самыми печальными, или мои, отражавшиеся эхом от стен по ночам.

Я тщетно молилась о том, чтобы кто-нибудь пришел мне на помощь. Однажды поздно вечером Эмиль Хатчетт, помощник охранника, пришел ко мне в камеру.

– Николетта, ты очень хорошенькая.

Я ожидала, внутри у меня будто тикали часы. Зазвенели ключи, вошли трое мужчин.

Эмиль, так звали одного из них, выступил вперед. Вид у него был неопрятный, не хватало одного переднего зуба, а еще один был заменен деревяшкой. Густые брови почти срослись на переносице, лицо заросло щетиной. Правда, он не был одет в лохмотья, как двое охранников, пришедших с ним.

– Это – Майкл и Терренс, – представил их Эмиль.

Майкл был высоким, худым, с рыжими волосами и пухлыми губами. Терренс – полным, с грязными черными волосами и болезненно-одутловатым лицом.

– Николетта, – сказал Эмиль, – мы пришли поиграть с тобой в одну игру.

– Я люблю играть, – ответила я.

Мужчины связали мне руки.

– Подождите. Прежде объясните мне правила игры. Может, мои правила вам больше понравятся.

– Вряд ли, – ответил Эмиль. – Тебе и так понравится. Ребята, вы согласны?

– Конечно.

– Итак, мисс Николетта, мы разденем вас и привяжем к стене. А потом выпорем.

Эмиль и Майкл держали в руках кнуты.

– У вас есть на это ордер?

– Разумеется, но мы не захватили его с собой. Поверьте, бумаги в порядке.

– Не сомневаюсь.

– Мы прекратим пороть вас, как только вы об этом попросите.

– Попросите меня, – предложил Терренс.

– Мне бы тоже этого хотелось, – сказал Эмиль.

– Спасибо, что объяснили игру, – отозвалась я.

– Эмиль, меня зовут Эмиль.

– Да, Эмиль. Я придумала кое-что другое.

– Говорите, мисс Николетта.

– Понимаете, я не похожа на других женщин. Поэтому вам придется это учесть. Понимаете? Вы можете стать моими последними мужчинами в жизни. И я хочу вас запомнить.

Мне показалось, что у Терренса потекла слюна.

– Так что пороть меня вовсе не обязательно. Я уже хочу вас. Не только тебя, Эмиль. Я хочу вас всех. По очереди, конечно.

– Конечно.

– Каждый из вас должен доставить мне удовольствие. Пусть каждый получит то, что захочет, и запомнит это навсегда. Я добровольно предлагаю вам себя. Только никому об этом ни слова. Иначе королева будет недовольна. Пусть то, что сейчас произойдет в этой камере, останется нашей тайной.

– Даю слово, – сказал Эмиль.

Остальные кивнули. Они не отрывали от меня взгляда, пораженные моими словами и поведением.

– Хорошо, господа. Думаю, женщины могут понять вас превратно.

Все трое закивали.

– Так оно и бывает, – сказал Эмиль.

– И почему они нас не хотят? – спросил Терренс, впервые задумавшись о том, как обращается с женщинами.

– Джентльмены, это легко исправить. Вашей вины в том нет. Очевидно, ни у одной женщины не было времени продемонстрировать вам ласки, после чего она стала бы податливой.

– Хотите сказать, что женщине этого захочется?

– Если вы дадите мне возможность это продемонстрировать.

– О, да!

– Да.

– Да.

– Но сначала я должна предостеречь вас, как предостерегала других любовников. Некоторые мужчины умерли, занимаясь со мной любовью. Не понимаю почему. Возможно, они были не такими сильными, как вы.

– С этим я справлюсь. Даже трубку отложу, – заявил Эмиль.

– Ну и ну. Эмиль всегда курит, – заметил его дружок.

– Эмиль, думаю, вы справитесь. У вас есть и сила, и ум.

– Я – правая рука начальника. Вообще-то я всем руковожу.

– Понимаю. Значит, вы хотите быть первым?

– Да. Первым быть лучше.

– Пожалуйста, положите ваши вещи. Джентльмены, вы желаете уйти или присутствовать?

– Мы хотим присутствовать.

– Тогда, джентльмены, присядьте у стены и пододвиньте лампы, чтобы все видеть. Позвольте мне научить вас любви.

– Ах, учительница.

– Эмиль, вы не могли бы снять рубашку?

– Мне не нужно снимать рубашку, все, что нужно, у меня в штанах.

– Не забывайте, что я учительница.

– Ну ладно.

Он снял жилет и рубашку. Я расстегнула платье до талии и предстала перед ним полунагой. Глаза у него полезли на лоб. Он потянулся ко мне, но я отступила.

– Подождите. Сейчас время для возбуждения. Вы должны подготовиться, созерцая женщину. Потребуется время, чтобы тело получило удовольствие.

– Я уже готов. Сейчас расстегну штаны.

– Не торопитесь.

– Но я больше не могу терпеть.

– Вы когда-нибудь занимались любовью так, чтобы женщина лежала сверху?

– Нет, сверху всегда мужчина.

– Ах, джентльмены, для женщины это тяжело. Я хочу вам показать, как бывает, когда женщина сверху.

– Это неестественно.

– Вы сказали, что хотите учиться.

– Верно.

– Эмиль, лягте на пол.

– В штанах?

– Они скоро спадут.

Эмиль лег на пол, я легла сверху. Мы лежали, прижавшись сердцем к сердцу.

– Неплохо, – заметили приятели Эмиля и поправили штаны.

– Я хочу, чтобы вы думали о том наслаждении, которое возникает от прикосновения моей груди к вашей. Вы ощущаете, как растет возбуждение?

– Да.

Дыхание Эмиля стало затрудненным.

– Когда я тебя возьму?

Он дышал все тяжелее и тяжелее, а потом стал задыхаться.

– О Господи!

Я села и взглянула на Эмиля, корчившегося на полу. Он схватился за грудь. Говорить он не мог, лишь удивленно улыбался. А потом замер.

Майкл вскочил, чтобы посмотреть, в чем дело, но дотронуться до Эмиля не решился.

– Господи, Терренс, он мертв!

Я подняла руки.

– Не знаю, что и сказать. Я ничего не делала, вы сами видели. Вы знали, что он болен? Ладно, джентльмены, кто следующий? Надеюсь, вы покрепче бедняги Эмиля.

Майкл торопливо отворил дверь камеры, оба приятеля попытались выйти одновременно.

– Джентльмены, вы не уберете тело? Мне нравится порядок в камере. И помните о нашем соглашении. Все останется между нами. Пожалуйста, заходите в любое время. Следующим может быть любой из вас.