Странный приятель. Сокровища Империи - Егор Чекрыгин

Увы, но эта часть степи вообще была известна как холмистая, и обнаружить среди множества холмов один конкретный было весьма непросто.

– И как мы будем искать этот храм? – спросил Ренки, которого в последнее время почему-то обуял дух противоречия.

– Когда нет времени поработать ногами, – бодро ответил ему Готор, – приходится работать головой. Итак! Храм, как известно, стоял у дороги. Но сейчас дорога пролегает почти в пятнадцати верстах к западу. Однако обилие в деревне камней из храма говорит, что он был где-то неподалеку. Жаль только, что местные не помнят, откуда их прапрапрадедушки конкретно все это притащили.

– Так как же дорога… – начал было Ренки.

– Скорее всего, – продолжил Готор, – она просто сдвинулась в сторону. Такое часто бывает со степными дорогами. Сам должен помнить по Зардану – набил колею в одном месте, а проезжаешь рядом. Так, глядишь, за десяток лет дорога уже на пару-тройку верст в сторону ушла. Но путь к храму должен был быть достаточно наезженным. Значит, поедем с востока на запад и будем искать следы старого тракта, который и приведет нас к желанной цели.

Ренки хотел было еще что-то возразить, но промолчал. Готор нынче пребывал в весьма возбужденном состоянии. Бодрость и уверенность в себе быстро сменялись у него едва ли не отчаянием, которое ему, конечно, удавлось искусно скрывать, но не от лучшего друга.

Да, Ренки его понимал, поскольку и сам испытывал нечто схожее, только вот с прямо противоположными знаками.

Что будет, когда Готор найдет Амулет и отправится в свой мир? Что станет с ним – оу Ренки Дарээка, с их бандой и королевством Тооредаан, которое сейчас так нуждается в человеке со знаниями и способностями оу Готора Готора? Эти вопросы гудели в мозгу словно пчелиный рой, то одаривая медом надежды, то больно жаля дурными предчувствиями.

Ренки ненавидел себя за эти мысли. Как благородный человек и настоящий друг, он должен был… нет, просто обязан был радоваться за товарища, стоящего на пороге, за которым могла сбыться его заветная мечта о возвращении домой. Но проклятый червячок сомнения копошился в душе, отравляя ее ядом.

– Эй! А посмотрите-ка сюда! – внезапно вскрикнул профессор Йоорг.

В отличие от своих спутников он ехал не на верблюде, а на маленьком ослике, так что был ближе к земле.

– Хм… – сказал Готор, пропев верблюду команду опуститься на колени. – Это, я так понимаю…

– Древний верстовой камень! – с немалой гордостью едва ли не прокричал профессор. За его долгую жизнь это был первый случай, когда он сам нашел древний артефакт, а не получил его из чужих рук. И его распирало от целой гаммы чувств – гордости, удивления, самодовольства… И опаски… Вдруг он ошибся?

– Браво, профессор! – воскликнул Готор. – Вы превзошли всех нас!

– Привычка, знаете ли, – застенчиво ответил почтеннейший Йоорг. – Обращать внимание на всякие там знаки…

А Ренки просто промолчал.

Следующая находка принадлежала одному из мальчишек-проводников.

К тому времени они уже успели отмахать верст пять-шесть на север, тщательно «преследуя» прячущийся от них древний тракт. Но сколько не прячься, а вот где-нибудь мелькнет то отесанный камень, то характерно выровненная земля меж холмами, а то и каменный мостик через уже давно высохший ручей. Один такой мостик буквально поразил их – все подивились мастерству древних строителей, чья работа пережила века, а может быть, и целые тысячелетия.

В полдень пришлось остановиться в тени крутого холма, чтобы переждать жару, заморить червячка и слегка покемарить (что ни говори, а профессор все же был не так молод). Двинулись в путь лишь спустя часа три.

Крестьянские дети, накормленные «господской пищей» (ничего особенного, но для них это явно был пир, о котором они будут вспоминать еще годы спустя), вовсю старались отработать свою кормежку и, подобно гончим псам, неслись впереди каравана, выискивая следы старой дороги.

– Сюда! Сюда! – заорал один из них, махая руками и даже подпрыгивая от нетерпения.

– Вот это да! – одновременно воскликнули Готор и Йоорг, увидев находку.

Огромная плита, наверное, сажень в ширину и полторы в длину, почти полностью ушла в песчаную почву. Однако если не считать нескольких мелких сколов, она была практически не поврежденной, и на ней явственно проступали изображения двух с половиной собак и высокой стройной женщины, почему-то опирающейся на два посоха.

– Должно быть, ее тащили оттуда! – указал Готор рукой направление и одновременно дал не верящему подобному счастью мальчишке очередную золотую монету (в последнее время он раздавал их слишком щедро). – Да, видно, не смогли вытянуть. Счастье, что не разбили на куски!

– Даже деревенские не настолько жадны и глупы, чтобы разбивать изображение Оилиои, – успокаивающе сказал профессор, при этом оглядываясь так, словно опасался, что прямо сейчас из-за кустов выскочит толпа грубых мужиков и расколотит дивный барельеф. – Она, конечно, очень добрая, хоть и демон, но злить ее не стоит. Однако, благородный оу Дарээка, насколько я знаю, из нас троих у вас самые зоркие глаза. Вы не находите вон тот холм немного странным?

Ренки посмотрел туда, куда указывала рука профессора, и его сердце внезапно словно бы пропустило один-два удара. Стоящий примерно в версте холм и правда имел весьма своеобразную вершину. Словно бы когда-то она была плоской, пока на нее не накидали кучу мусора.

– Полагаю, – расплылся в блаженной улыбке Готор, – это и есть наш храм. А ты, дружище, еще сомневался, что мы его найдем!

Однако когда друзья достигли желанной цели, оказалось, что радость Готора была несколько преждевременна.

Заветный холм от десятка других холмов, что можно было разглядеть с его вершины, отличался разве что несколько большей высотой и наличием более пологого склона, обращенного к востоку, и крутого – к западу. Еще на восточном склоне до сих пор можно было разглядеть следы дороги, ведущей наверх… Ну если сильно присмотреться, конечно, или – еще лучше – заранее знать, что она там была.

Относительно плоская вершина холма была завалена глыбами камней, явно носящих не только следы обработки, но и следы времени. Щели между камнями за многие годы прочно забило пылью и землей, в которой уже проросла трава и какой-то колючий кустарник, так что где тут искать вход в «сокровищницу», было абсолютно непонятно.

– «Иди по левой полосе пути Икаоитииоо», – процитировал на память Готор. – Это значит с запада.

– А почему? – Лицо профессора просто излучало любопытство и жажду приобщиться к новым знаниям. – И что еще за полосы могут быть на дороге?

– Путь Икаоитииоо, который, как известно, едет по небу на Небесном Верблюде, лежит с востока на запад, – начал объяснять Готор. – А у нас… В смысле у ирокезов… – быстро поправился он, хотя в глазах почтеннейшего Йоорга успела сверкнуть искорка. – Было принято ходить или ездить по правой стороне дороги, иначе именуемой полосой. Так что левая полоса идет навстречу.

– Очень интересный обычай. Это было как-то связано с религией?

– Не совсем… Хотя нарушившего ожидала страшная кара от жадного демона с полосатой палочкой в руках, – улыбнулся Готор. – Впрочем, не будем отвлекаться! Идем на ту сторону.

И игнорируя просто-таки написанное на лице профессора желание завалить его вопросами, Готор устремился в указанном направлении.

– Хм! – высказался Ренки, когда они перешли на восточную сторону вершины холма.

– М-да, – согласился с ним Готор, чье настроение снова резко пошло вниз.

Кажется, именно в западной части нагромождение камней было особенно плотным. То ли с востока их больше успели утащить крестьяне, то ли такова была конструкция здания.

– Если этот храм строился по обычной для всех храмов Оилиои схеме, – начал почтеннейший Йоорг своим «профессорским» голосом, давая понять окружающим, что их ждет очередная лекция. – То западная часть должна быть отведена под склады и кельи. А еще на той стороне не должно быть входов и даже окон, потому что болезни и всяческая зараза, как всем известно, приходят с запада. А что говорится в ваших записях?

– «Через ворота в Кремль от МКАДа сто шагов вниз», – ответил Готор задумчиво. – МКАД – это, думаю, в данном случае – храмовая стена или ограда. А вот Кремль? Признаться, я надеялся увидеть что-то вроде… Но ничего похожего…

– Кремль? Это еще что такое? – удивленно спросил Ренки. Несмотря на всю противоречивость эмоций, что он испытывал, азарт охотника за сокровищами захватил и его.

– Что-то вроде Большого дворца в Западной Мооскаа, – задумчиво оглядывая развалины, ответил Готор. – Только, как бы это сказать, важнее, что ли. По сути, он один из символов власти, но и, наверное, один из важнейших символов страны! Он из красного кирпича, и верх его стен – с такими весьма характерными бойницами-зубцами. Напоминают пилу. Вот только ничего похожего я тут не вижу.