День гнева - Чингиз Абдуллаев

— Мы проверяем, но пока нет результатов. Давай спустимся вниз. Через несколько минут открытие конференции.

— Как у вас дела, Пятый? — раздался голос Руднева. Елена вздрогнула от неожиданности.

— Все в порядке, Первый, — ответила она, — что у вас?

— Скоро спускаемся на открытие. Мне передали, что собралось очень много людей.

Она подошла к перилам лестницы. Центр представлял собой своего рода атриум, в котором балконы выходили вовнутрь. С любого этажа можно было увидеть, что происходит на первом. Внизу действительно было много народу. И много сотрудников службы безопасности Центра и ФСБ. Гораздо больше, чем предусмотрено на подобных мероприятиях.

— Людей действительно много, — сказала Суслова Рудневу, — и все в ожидании.

— Сейчас выходим, — сообщил Руднев, — через две минуты открывается конференция. Следите за этажами. На каждом есть наши сотрудники.

— Мы видим их, Первый, — сообщила Суслова, — через минуту будем внизу. Пойдем к лифту, — сказала она Дронго.

— Пятый, я — Первый, — неожиданно раздался голос Руднева, — проверьте четвертый этаж. Там никто не отвечает. Вы меня слышите? Проверьте четвертый этаж.

— Быстрее на четвертый. — Она вошла в лифт первой и сразу нажала нужную кнопку.

Лев Зайдман в это время уже подошел к микрофону. Полетаев обменялся приветствиями с австрийским министром экономики. Секретарша Зайдмана протянула банкиру текст его выступления. Он зажал в кулаке листок, посмотрел на переводчика и заговорил:

— Дамы и господа! Мы приветствуем всех собравшихся на нашу конференцию…

На четвертом этаже лифт остановился.

— Оружие при тебе? — спросила Елена у Дронго.

— Конечно.

— Будь осторожен. Пойдем все проверим.

— Первый, я — Пятый, — передала она, — пока все в порядке. Кто должен быть на четвертом?

— Шестой. Он передал, что вместе с ним там находятся сотрудники службы безопасности Центра, и больше не отвечал.

— Первый, вас поняла. Сейчас проверим.

На четвертом этаже никого не было. Достав пистолет, она положила его в висевшую на плече сумку и рывком открыла дверь в подсобное помещение. Здесь все было тихо и спокойно. В коридоре ярко светились люминесцентные лампы, кабинеты и комнаты были закрыты.

— Первый, пока ничего подозрительного, — доложила она, двигаясь дальше.

— Наша экономика сейчас находится на стадии реорганизации, и предполагаемые структурные изменения помогут нам еще более динамично двигаться вперед, — сказал Зайдман, довольный тем, что не пользуется шпаргалкой. Переводчик шагнул к микрофону, собираясь перевести последнюю фразу.

Вдруг Суслова увидела, что навстречу им идут два парня. Невольно коснулась сумочки, кивнула Дронго и замедлила шаг. Когда парни приблизились, Елена увидела на лацканах их пиджаков карточки с красной полосой.

— Добрый день, — поздоровалась Елена, поравнявшись с ними, — я из ФСБ. Вы не видели здесь нашего сотрудника?

— Нет, — сказал один из парней, коротко стриженный брюнет, даже не ответив на приветствие, лишь покосившись на их карточки, — мы никого не видели.

— Может, он в другом крыле коридора, — заметил второй, рыжий, с вьющимися волосами, — посмотрите в другом крыле. Надо обойти весь коридор. Видимо, он решил пройти в другую сторону.

— Вы не заметили ничего подозрительного? — спросила она.

— Нет, — ответил второй, — а вы?

— Пока нет, — улыбнулась Суслова, — до свидания.

— Первый, я — Пятый, — доложила она, — пока все в порядке. На четвертом этаже сотрудники службы безопасности Центра. Шестого не нашли.

— Он по-прежнему не отвечает. Пройдите по этажу, — попросил Руднев.

— С удовольствием предоставляю слово нашему общему другу, человеку, который знает о нашей работе не понаслышке, министру финансов страны Артему Сергеевичу Полетаеву, — прочувствованно объявил Зайдман и, дождавшись, пока переводчик переведет, кивнул Полетаеву.

— Ты представляешь меня прямо как президента, — пошутил Полетаев, проходя к микрофону.

— Может, ты им и станешь, — улыбнулся Зайдман, отойдя на шаг.

— Дамы и господа! — начал Полетаев, обведя взглядом собравшихся. — Мне особенно приятно, что открытие подобной конференции проходит именно в те дни, когда…

Суслова шла дальше, проверяя ручки дверей. По согласованию со службой безопасности все посетители и сотрудники должны были находиться внизу во время открытия конференции.

— Посмотри, — вдруг сказал Дронго, — на полу след.

— Какой след? Это складки на ковролите.

— Нет, не складки, — он наклонился, внимательно рассматривая ковролит.

— Кто-то сильно ударил ногой именно в это место. Даже не ударил, старался зацепиться ногой, когда падал или когда его тащили в эту комнату.

— С чего ты взял? — спросила она, тоже наклонившись.

— Посмотри, стерта целая полоса. Потом кто-то хотел привести ковролит в порядок, но, видимо, не успел. Присмотрись повнимательней. Отойди чуть в сторону, так заметнее.

Она постучала в дверь. Послышался шум, крики, выстрелы. И громкие аплодисменты. Елена взглянула на Дронго.

— Это телевизор, — улыбнулся он.

Суслова постучала еще раз, сильнее. Кто-то подошел к двери. Лена открыла сумочку, готовая выхватить оружие. Тут дверь медленно открылась. На пороге стояла молодая женщина в голубом халате, со шваброй в руках.

— Извините, — сказала Суслова, взглянув на карточку, прикрепленную к халату женщины. Синяя полоса свидетельствовала о том, что это служащая Центра. Но Лена все-таки спросила: — Почему вы находитесь на этаже? Мы же просили всех сотрудников спуститься вниз.

— Да, — улыбнулась женщина, — но мне велели убрать здесь до прихода сантехника. Видите, кран течет.

Дронго смотрел на женщину. Она показалась ему знакомой, где он мог ее видеть?

— Можно войти? — спросила Суслова.

— Конечно, — улыбнулась женщина, пропуская их внутрь.

Обычный номер, какие бывают в отелях такого класса. Хотя в девяностых номера превратились в офисы приезжающих сюда банкиров и бизнесменов, они сохранили свой прежний вид — и убранство, и вся обстановка были как в отеле среднего класса. В комнате был идеальный порядок. Работал телевизор. Суслова вошла в ванную, здесь действительно все залило водой. Она попробовала повернуть кран, он плохо поддавался.

— Наверно, сорвана резьба, — сказала Елена, — все ясно. Уберите и спускайтесь вниз. В комнатах нельзя оставаться.

Дронго между тем не сводил глаз с женщины. Где-то он уже видел эти глубоко посаженные глаза.

— Все в порядке, пошли, — обратилась к нему Суслова.

Уборщица улыбнулась и поправила волосы.

— Я быстро управлюсь, — сказала она, когда Лена и Дронго вышли в коридор. Она уже хотела закрыть дверь, но в эту самую секунду Дронго вспомнил, где видел эти глаза. Тогда на женщине было совсем другое платье и другой парик. Но глаза он запомнил. Дронго быстро поставил ногу, не давая ей закрыть дверь.

— Извините, — он улыбался, — извините меня, не скажете ли, что случилось с ковролитом напротив дверей этого номера. Посмотрите, там некоторый беспорядок. — Женщина тоже улыбнулась и вышла взглянуть на ковролит.

— Это я шваброй задела, — сказала она, глядя на Дронго. Но он уже перестал улыбаться.

— Пошли? — нетерпеливо сказала Суслова.

— Сейчас, — кивнул Дронго и снова обратился к уборщице: — Вы никогда не были в Лондоне? К примеру, вчера?

Женщина вздрогнула. От Елены это не ускользнуло, и она уже готова была вытащить пистолет, когда женщина сильно толкнула ее, сбив с ног, и побежала по коридору.

— Стой! — крикнул Дронго, доставая оружие. — Стой!

В этот момент в конце коридора появились два сотрудника службы безопасности. Поднявшаяся на ноги Суслова тоже достала пистолет.

— Задержите ее! — крикнул Дронго. Женщина обернулась, и он поразился выражению ее лица. На нем были страх и радость одновременно. Она, видимо, надеялась уйти.

У настоящих профессионалов с годами вырабатываются определенные навыки, которые превращаются в автоматику, в считанные доли секунды они принимают решение в зависимости от ситуации. Так случилось и с Дронго. Он сразу бросился на пол. Ему не понравилось выражение радости на лице женщины. А сотрудники службы безопасности, вместо того чтобы ее задержать, неожиданно выхватили пистолеты. Раздались выстрелы. Стреляли в него.

Лежа на полу, он крепче сжал в руках пистолет. Услышал крик Лены, но не обернулся, не имел права. Выстрел, еще один, еще. Дронго был первоклассным стрелком. Первый из нападавших растянулся на полу, получив пулю в лоб — только так его можно было остановить. Второму Дронго прострелил руку, справедливо решив, что одного необходимо взять живым. Бандит вскрикнул, выронил пистолет и схватился за руку, морщась от боли. Женщина уже бежала к нему, чтобы взять пистолет. Дронго прицелился, но не выстрелил. Он не любил стрелять в спину, тем более женщине. Было в этом что-то подлое, недостойное мужчины. Сзади послышался стон. Он чуть повернул голову. Елена, прислонившись к стене, стонала. Бандитская пуля попала ей в плечо.