Хоббит, который слишком много путешествовал - Вадим Проскурин

– Могли бы помочь посуду помыть, – проворчала Нехалления, и, хотя она сказала явную глупость (зачем мыть посуду, если под рукой высшая магия?), я кивнул, присоединяясь к упреку.

А потом мы, обнявшись, лежали в постели, обессиленные, Нехалления рассеянно теребила мои волосы и в какой-то момент она неожиданно сказала:

– А все-таки все эти маги – такое дерьмо.

– Это точно, – согласился я. – Они говорят, что это неизбежно приходит по мере накопления опыта, не знаю, может, они и правы. Но тогда я зря, наверное, решил стать магом.

– Всего лишь решил? – удивилась Нехалления. – Милый, ты уже стал магом, притом одним из сильнейших в Средиземье. Кстати, ты так и не рассказал мне, что с тобой случилось в этом Арканусе.

И я начал рассказывать. Я рассказал все, умолчав только о своих отношениях с Наткой, но мне кажется, что Нехалления и так обо всем догадалась, просто не стала меня упрекать. Умная у меня жена.

4

Сссра сидел на корточках в углу зала аудиенций своей башни и задумчиво теребил хвост. Я никак не ожидал найти его именно здесь, а тем более не ожидал, что он так тяжело будет переживать случившееся.

– Привет, Сссра! – воскликнул я, стараясь, чтобы приветствие прозвучало возможно более радостно и доброжелательно.

Дракон поднял голову и ничего не сказал. Он снова уткнул взгляд в пол и его когтистые пальцы снова устремились в бесконечный и бессмысленный бег по прихотливым узорам, образованным чешуйками хвоста. Я присел рядом и тронул дракона за плечо.

– Не печалься, Сссра, – сказал я. – Олорин и Уриэль поступили нехорошо, но они не такие плохие, как ты наверняка думаешь. Они просто боятся тебя, они считают, что должны получше узнать тебя перед тем, как поделиться по-настоящему опасными заклинаниями.

– Не в этом дело, – Сссра рассеянно потряс головой. – Дело совсем не в этом. Они никогда не дадут мне это заклинание, а если я приближусь к его открытию самостоятельно, боюсь, они убьют меня.

– Почему?

– Потому что они не хотят делиться властью.

– Какой властью?

– Властью над миром.

– Но у них нет никакой власти, они не ищут власти, ведь если бы Уриэль захотел, он уже давно стал бы Императором Ганнара и Великим Королем Аннура в одном лице.

– После чего в мир явился бы главный майар… как он у вас называется, Манве вроде?

– Манве Сулимо. Только он валар, а не майар, майары – менее могущественные создания.

– Какая разница? – меланхолично спросил Сссра и снова погрузился в молчание.

– Нет, Сссра, ты не прав, – я снова попытался расшевелить его. Депрессивный дракон – зрелище не для слабонервных. – Их цель не власть, а познание…

– Не вся власть выражается в количестве подданных и объеме маны, – вяло перебил меня Сссра. – Неужели ты не понимаешь? Истинная власть – не только над разумными, но и над природой. А власть над природой приходит именно через познание.

– Но тогда получается, что к власти стремятся все разумные без исключения, ведь если понимать власть так, как ее понимаешь ты, получается, что без власти не бывает свободы.

– Ты понял, – подтвердил Сссра.

– И получается, что ты тоже стремишься к власти над другими.

– Я никогда не скрывал этого, в отличие от твоих друзей.

– Но тогда чем ты лучше того же самого Оберика? Или Шери?

– Тем, что я не строю свою власть на страданиях других.

– Уриэль тоже не строит то, что ты называешь властью, на страданиях других.

– Уриэль… пожалуй, что да. А Олорин? Что это за темная история с этим… как его, Фродо?

– Это не темная история! Эта история составляет основу Красной книги – главной священной книги хоббитов.

– Это как? – заинтересовался Сссра. – Эта книга дает силу? Что-то вроде артефакта?

– Нет, это не артефакт.

Странное чувство: разговариваешь с Сссра и кажется, что перед тобой нормальный разумный, а как ляпнет что-нибудь, так даже не знаешь, как реагировать. И обижаться глупо – он же не виноват, что для него понятие «священный» сводится к чисто утилитарным функциям. Но, все равно, не понимаю, как может существовать полноценная разумная душа без понимания того, что такое «священное».

– Понимаешь, Сссра, – я начал говорить, тщательно подбирая слова, – когда читаешь эту книгу, ты как бы представляешь себя на месте Фродо, Мериадока и других героев, ты думаешь, как бы поступил на их месте, и эти размышления помогают осознать хорошее и плохое, понять, что в тебе достойно существования, а что следует изменить…

– Так это же и так ясно, смотришь себе в душу и решаешь, что тебя не устраивает. Главное – еще хуже не сделать.

– Чтобы заглянуть себе в душу, нужно владеть высшей магией. Или традиционной, но очень хорошо.

Сссра снова оживился.

– Разве низшая магия позволяет произвольно управлять душами? Я всегда считал, что она годится только для самых простых вещей, ну там воодушевление вызвать.

– Ну… я точно не знаю, – растерялся я. – В книгах написано, что Моргот, например, вызывал с помощью магии ненависть к валарам у своих подчиненных.

– А кстати, что это за Моргот, чьим именем вы постоянно ругаетесь?

– Моргот был одним из валаров, – начал я. – Он был самым толковым и талантливым из всех валаров и фактически занимал второе место после самого Творца – Эру Илуватара. Однажды он захотел стать первым…

– И что? – перебил меня Сссра, – у него получилось?

– Нет, конечно, против него выступили все валары и майары во главе с Эру, была большая война и Моргот был повержен. Уриэль говорит, что Эру осудил Моргота на пять тысяч лет пребывания в кошмарном мире Унголианты, недавно этот срок закончился и Моргот обрел свободу. Эру сделал его простым майаром и вроде бы Моргот больше не стремится к верховной власти над вселенной.

– Жаль, – вздохнул Сссра. – Интересная мысль – стать Творцом самому. Моргот, видать, был очень умным, раз такая мысль пришла ему в голову.

– Если бы он действительно был умным, – возмутился я, – эта мысль не пришла бы ему в голову. Будь он по-настоящему умным, он бы понимал, что власть – отношение двустороннее, имеющее смысл лишь тогда, когда те, над кем ты властвуешь, с радостью признают твою власть, а власть сама по себе – совсем не то, к чему стоит стремиться.

– А если бы разумные поддержали Моргота не под действием заклинаний, а добровольно, ты признал бы его поступок достойным?

– Ни за что! Никогда не может быть достойным действие, направленное на ниспровержение справедливого порядка.

– Помнится, ты рассказывал, что когда был Обериком, ты завоевал несколько варварских поселений.