Пси - Александр Горбов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Переступая через разбросанный мусор, Андрей пошёл к разрушенному дому. Долго бродил по чёрному ковру пепелища. Принюхивался как пёс, вставший на след. То и дело опускался, чтобы ковырнуть чёрный бугорок. И поиски увенчались успехом: из очередной кучки сгоревшего хлама выпал обугленный, превратившийся в бесформенную каплю, кусок пластмассы. Никто бы не опознал в нём осколок игрушечного пистолета, страшного подарка Хмыка. Только Андрей чувствовал, как внутри бьётся ещё живая сила, убийственная даже сейчас.
Закрыв глаза, он впитал почти угасшую искру. Что-то щёлкнуло. Последний кусочек «пазла», потерянный, найденный и вставший на своё место как влитой. Андрей поднялся и, не оборачиваясь, пошёл к остановке. За спиной медленно рушились осыпаясь прахом, остатки стен.
Несколько часов Андрей просидел на летней веранде кафе. Заказывал одну чашку кофе за другой, курил, разглядывал проходящих мимо студенток. Рассеянно улыбался и ни о чём не думал. Решимость была крепка, но первый, самый тяжёлый шаг, всё не ложился под ноги. Червячок сомнений, придавленный, задушенный, шептал тонким голоском: а ты сможешь? Не сдашься? Крепок ли ты как железо?
— Хватит.
На салфетке, простым карандашом, Андрей написал сама себе послание.
«Иди».
И тут же ответил вслух.
— Да, пора.
Расплатился с молоденькой официанткой и пешком двинулся к цели путешествия.
Знакомое серое здание, где когда-то был ЗАГС. Кажется, Андрей женился здесь на какой-то женщине. На ручках тяжёлых дверей скалились львы. Заходи, подмигнули они, мы тебя заждались. Створки разошлись беззвучно, открывая щель, похожую на тёмный ров без дна. Милости просим, беглый психот!
— Добрый день! — Андрей улыбнулся сонному охраннику, — Где я могу сдаться?
— А? Что? На первичный приём в третий кабинет.
Удивившись, он прошёл по коридору и постучал в дверь с нарисованной цифрой три.
— Добрый день, — Андрей достал ту же улыбку.
— Не стойте в дверях, — мужчина с серым лицом и жёлтыми от никотина пальцами жестом подозвал его, — ваши документы.
— У меня ничего нет.
— Вы что, не читали буклет? Для постановки на учёт как не ини…
— Простите, но я хотел бы сдаться, а не становиться куда-то.
— Что?
— Сдаться. Я инициированный психот. Совершил побег из-под надзора. Добровольно явился с повинной. Что для этого надо сделать?
— П-п-п-п-ростите. Я должен уточнить. Присядьте пока. Вот сюда, в кресло.
«Чёрный» выскочил из кабинета, хлопнув дверью. Беглый психот усмехнулся. Кажется, этого боязливого клерка он больше не увидит.
Долго никто не приходил. Андрей успел заскучать. Пялился в окно и успокаивал пси-массу. Перебирал ментальные «чётки»: верхний спектр — кудель — ледяная арфа — фиолетовый — ветер — средний спектр — многорукий Шива — ангельские крылья — жёлтый — вода — нижний спектр — яма змей — пылающее железо — красный — индиго — глина — горячий карбункул. Он так и не спросил у Ивана, откуда взялась эта штука. Какой гений придумал её?
— Здравствуйте.
В кабинет вошёл «чёрный». Суровое лицо, седеющие виски, правая рука сжимает в кармане пистолет.
— Назовите своё имя ещё раз.
— Вереск Андрей Николаевич.
— Вы психот? Активный.
— Ага, вполне.
— Как давно вы принимали блокатор?
— Точно не помню. Последний раз, кажется, около года назад.
На лице чикиста не дрогнула ни единая жилка.
— Не возражаете?
«Чёрный» вынул из кармана инъектор, похожий на пистолет.
— Я же пришёл к вам добровольно. Колите.
— Это не больно…
Андрей хотел усмехнуться, но в шею впился холод инъекции. В голове замутило, мир перед глазами поплыл. Он стал заваливаться набок, совершенно не чувствуя тела. «Чёрный» предупредительно поддержал психота за плечи. Вокруг поднялся шум, в комнату забежали люди в форме, что-то кричали. На психота навалился сон, оставив чикистам разбираться с удивительным случаем.
Очнулся Андрей в полумраке. Узкая койка, застеленная колючим шерстяным одеялом. Комнатка, приспособленная под камеру, с пустыми шкафами. Из-под запертой двери пробивается полоска света. Вставать не хотелось — в крови ещё пузырился блокатор с остатками снотворного. Поворочавшись, Андрей задремал. Кто-то принёс ужин, и он съел его, не чувствую вкуса. Вернулся на кровать и закрыл глаза. Перед тем как уснуть до утра, осторожно проверил клетку блокатора. Стальные прутья стояли привычной стеной. Андрей улыбнулся сам себе и отключился от мира.
Неразговорчивый молоденький «чёрный» принёс кофе и булочку. Исполнять роль тюремщика ему было непривычно и чикист всё время дёргался, вздрагивая от любого жеста психота. Он боялся, до дрожи в коленках, и Андрей старался лишний раз не провоцировать паренька.
— Вы закончили? Пройдёмте, вас ждут.
Андрей, пряча улыбку, шёл по коридору. Даже через блокатор, он слышал фон чикистского дома: тревога, возбуждение, лихорадочная активность. Ох и всполошил блудный психот сонное гнездо. Разленились, обросли жирком, забыли каковы в деле настоящие психоты. Знал бы, давно пришёл.
— Сюда, пожалуйста.
Вежливость чикиста непривычно резала слух. Когда ещё такое услышишь? Нет, ЧиКа уже не та что раньше. Никто даже не ударил Андрея, не надел наручники. Может и в ЛИМБе теперь курорт? Сделалось смешно.
— Вас ждут.
«Чёрный» распахнул перед психотом дверь.
— Спасибо.
Андрей вошёл в кабинет. За столом у окна сидел человек с мрачным выражением на очень знакомом лице. Андрей хорошо помнил этот взгляд инквизитора.
— А вот и наш беглец. Доброго утра, Андрей Николаевич.
— И вам, Грядышев, не хворать.
— Помните, значит, тогда представляться не буду. Что же вы, а?
Психот развёл руками.
— Так получилось.
— Мы думали, вы давно мёртвый. Нехорошо вводить в заблуждение государство, Андрей Николаевич. Очень нехорошо. Дом сожгли, труп чей-то подкинули вместо себя. Сбежали. Как так получилось?
— Случайно.
— Знаете поговорку: за нечаянно бьют отчаянно? Вас ждёт ЛИМБ, Андрей Николаевич. Второй круг, так сказать. За побег из-под надзора и инсценировку собственной смерти. На снисхождение можете не рассчитывать, оттопчите срок по полной.
В ответ Андрей только пожал плечами. Удивительно, что ЧиКа не в курсе про его художества в «организации девятнадцатого января». Ведь должна знать — Джакалик был их агентом. То ли он не докладывал о персоналиях, то ли в ЧиКа шли внутренние интриги между отделами. Психотам такое положение вещей на руку, пусть себе грызутся.
— Я пришёл добровольно. Вы помните об этом, Павел?
— Только поэтому мы не будем ворошить историю с трупом и побегом. Хотя и стоило бы. Припаять бы вам убийство, а? Не желаете? Кстати, почему вы сдались? Бегали бы себе дальше. У вас хорошо получалось прятаться.
— Надоело. Это не прятки, а отшельничество. Я хочу примириться с обществом. У
