Слишком много волшебников - Рэндал Гаррет

— Да, дамозель, это я, лорд Дарси.

Дамозель Эйнциг пребывала в постели, чуть ли не до самого носа укрытая теплыми одеялами. Ее губы тронула мягкая улыбка.

— Вы красивы, милорд. Я очень рада. Мне бы не хотелось оказаться обязанной жизнью уроду...

— Дорогая Тия, когда спасена такая красавица, как вы, внешность спасителя не имеет ни малейшего значения. — Дарси подошел и сел в кресло у кровати.

— Милорд, — мягко сказала Тия, — я не буду спрашивать, как вы очутились там, где возникла столь острая нужда в вашем присутствии. Я просто благодарна судьбе за то, что вы там очутились.

— Хорошо, дамозель, но вопрос не в том, как я очутился на мосту. Вопрос в том, как вы там оказались. Расскажите-ка мне о мастере Юэне Макалистере.

На мгновение рот девушки превратился в прямую, неподвижную линию, потом она снова улыбнулась:

— Мне придется вернуться немного назад, к моей жизни в Банате...

История, которую Тия поведала Дарси, по сути полностью совпадала с тем, что она рассказывала Мэри Камберлендской. Были, правда, кое-какие дополнительные детали.

На дядю Нипелера донес за занятия Искусством исцеления один из его конкурентов, а так как о его политических симпатиях подозревали уже давно, тайная полиция короля Казимира IX решила арестовать и дядю, и племянницу.

На всякий случай... Однако Нипелер Эйнциг оказался готовым к такому повороту событий, а его сильный — хоть и неразвитый — Талант вовремя предупредил его о замыслах властей. Лишь на несколько минут опередив агентов тайной полиции, дядя и племянница направились в сторону итальянской границы. Увы, у тайной полиции имеются свои магические средства, и беглую парочку загнали в ловушку менее чем в сотне ярдов от спасительного рубежа. Нипелер велел своей племяннице спасаться бегством, а сам взялся нейтрализовать агентов тайной полиции.

В тот день Тия видела его в последний раз.

История ее злоключений в Италии и Дофине была известна лорду Дарси, но он не перебивал девушку. А потом она перешла к самому интересному.

— Я думала, что оказалась в безопасности, когда сэр Томас привез меня сюда, в Англию, — сказала она. — Но тут ко мне явился мастер Юэн. Тогда, правда, я не знала, кто он, он не назвал своего имени. Он сказал мне, что тайная полиция арестовала дядю Нипелера и посадила его в тюрьму. С моим дядей хорошо обращаются, сказал он, но дальнейшее дядино благополучие целиком зависит от моего желания сотрудничать. Мастер Юэн объяснил мне, что сэру Томасу известен секрет оружия, которое разрабатывалось для военно-морского флота. Сам-то он понятия не имел, что это за оружие, но польская разведка каким-то образом узнала о его существовании и о том, что у сэра Томаса имеется чрезвычайно важная информация, касающаяся разработок. Поскольку мастер Юэн знал, что сэр Томас доверяет мне, он попросил меня раздобыть для него эту информацию. Он пригрозил, что дядю Нипелера будут пытать — или вообще убьют, — если я не сделаю того, о чем он просит. — Она вдруг повернула голову и в упор посмотрела на лорда Дарси. — Но я не стала... Вы должны поверить, что я не стала выполнять его просьбу. Сэр Томас подтвердит вам, что я никогда не интересовалась никакой его секретной работой. Никогда!

Лорд Дарси вспомнил лицо сэра Томаса, каким он видел его полчаса назад.

— Я верю вам, дамозель. Продолжайте.

— Я не знала, что делать. Я не хотела им ничего говорить и не хотела предавать сэра Томаса. Я сказала им, что стараюсь, что завоевываю доверие сэра Томаса. Я сказала им... — Она помедлила, покусывая нижнюю губу. — Я говорила мастеру Юэну все, что угодно, лишь бы сохранить жизнь моего дяди...

— Разумеется, — мягко сказал лорд Дарси. — И никто не может винить вас за это.

— А потом началась конвенция, — продолжала Тия. — Мастер Юэн велел мне принять в ней участие. Я пыталась оставаться в стороне. Я объяснила ему, что хоть меня и приняли в гильдию ученицей, но учеников на конвенцию в качестве участников, как правило, не приглашают. Тогда он заявил, что у меня есть влиятельные друзья — сэр Томас, его светлость архиепископ... И вообще, если я не приложу всех усилий, чтобы попасть на конвенцию, он устроит так, чтобы мне присылали по одному пальцу дяди Нипелера за каждый пропущенный мною день конвенции. Надо было что-то делать, вы ведь понимаете, милорд?

— Я понимаю, — сказал Дарси.

— Юэн Макалистер, — продолжала она, — специально предостерег меня, чтобы я избегала мастера сэра Джеймса Цвинге. Он сказал, что сэр Джеймс — контрразведчик, что он — глава Имперских разведывательных органов по Европе. И тут мне пришло в голову, что, возможно, сэр Джеймс сумеет мне помочь. В среду утром я пошла к нему. Я встретила его в вестибюле и поинтересовалась, не могу ли я с ним поговорить. Объяснила, что у меня есть очень важная для него информация. — Она слегка улыбнулась. — Он сильно брюзжал, но согласился со мной встретиться. Я рассказала ему все — и о моем дяде, и о мастере Юэне. Он как раз находился в своей комнате! Я рассказала ему, что имперские агенты наверняка могут освободить моего дядю из польской тюрьмы. Он заявил мне, что и понятия не имеет ни о какой шпионской работе, что он всего-навсего судебный маг, работающий на маркиза де Лондона. Он сказал, что ему абсолютно неизвестны способы освободить моего дядю из польской тюрьмы, да и из любой другой тюрьмы — тоже... я была в ярости. Я не помню точно, что я ему тогда сказала, но мои слова прозвучали... зло. Теперь мне хотелось бы, чтобы я их не говорила. Я покинула его комнату, и он закрыл за мной дверь. Возможно, я была последней из тех, кто видел сэра Джеймса Цвинге живым. — Она помолчала и торопливо добавила:

— За исключением его убийцы, конечно.

— Дамозель Тия, — сказал Дарси самым задушевным голосом. — Теперь я должен кое-что сказать вам. И попрошу вас никому не говорить об этом, пока не разрешу. По рукам?

— Конечно же, по рукам, милорд!

— Так вот... Я верю, что вы были последней из тех, кто видел сэра Джеймса живым. Улики, имеющиеся у меня сейчас, подтверждают это. Но я хочу, чтобы вы знали... Я ни в малейшей степени не верю, что вы несете хоть какую-нибудь ответственность за его смерть.

— Благодарю вас, милорд, — сказала девушка, и в глазах ее вдруг блеснули слезы.

Лорд Дарси взял Тию за руку:

— Полно, моя дорогая, сейчас не самое подходящее время для слез. Ну, хватит, не надо плакать.

Она улыбнулась сквозь слезы:

— Вы очень добры, милорд!

— Нет-нет, дорогая Тия. Я отнюдь не добрый. Я злой и жестокий, и у меня есть скрытые мотивы.

Она рассмеялась.

— Они есть почти у всех мужчин.

— Я имел в виду совсем другое, — сухо заметил Дарси. — Я хотел сказать, что должен задать еще один вопрос.