Призванные луной - Бриггз Патриция

Они впали в панику. Пришлось вырабатывать новый план. Как сделать так, чтобы Адам сотрудничал с ними?

— Джесси наверху, — сказала я, щелкая пальцами в быстром ритме, соответствующем моим мыслям. — Забери Джесси — и заставишь Адама слушать. А если он и тогда не захочет, пригрози, что убьешь ее.

Это имело смысл не меньше, чем любое другое предположение. Но в таком случае как это совмещается с Маком и экспериментами с наркотиками?

Я выбралась из „жука“ и вернулась в контору за блокнотом. У меня нет никаких доказательств — только инстинкты. Но иногда мои инстинкты бывают очень верными.

На первой странице я написала: „Эксперименты с наркотиками / покупка новых волков?“ — а на второй: „Зачем заменять Брана Адамом?“

Я села на трехногий стул постучала ручкой по блокноту. Помимо транквилизатора, от которого умер Мак, нет никаких других подтверждений существования наркотиков, но рассказ Мака как будто свидетельствует об этом. Немного погодя я вывела: „Кетамин, ДМСО, нитрат серебра — единственные?“ Затем набросала имена тех, кто может знать об этих химических веществах: „Сэмюэль, доктор Уоллес“. После некоторого раздумья добавила: „Ауриэль, учительница химии“. Со вздохом призналась себе: это может быть кто угодно. Потом упрямо обвела кружком имя доктора Уоллеса.

У него есть и возможности и мотив для того, чтобы изготовить транквилизатор, который сделал бы его безопасным для тех, кого он любит. Я перестала играть ручкой.

„Так ли это? Разве вампирский Поцелуй — не транквилизатор? Вполне возможно, что подчиненные вервольфы после него становятся, как все другие животные, покорными и теряющими координацию. Стефан сказал, что только с некоторыми волками бывают проблемы. Сэмюэль пришел драться, его волк готов был к нападению, и он оказался захвачен“.

Я вспомнила о разбитых наручниках, оставшихся в доме Адама. Он так реагировал на похищение Джесси — но, возможно, это только часть дела. Впрочем, сейчас это неважно.

Я посмотрела на вторую страницу. „Зачем заменять Брана Адамом?“

Провела пальцами по этим словам. Я была не уверена, но должен существовать мотив, способный заставить усеять землю трупами и после этого не отказаться от замысла. Они оставили Адама в живых, хотя легко могли его убить, значит, им от него что-то было нужно.

Бран был Марроком почти два столетия. Зачем кому-то требуется убрать его именно сейчас?

Я записала: „Хотят перемен“.

Возможно, Бран — ублюдок. Он был властелином в стиле старомодного деспота, но как будто именно этого хотели вервольфы. Под его управлением вервольфы Северной Америки процветали: и количество их, и сила выросли, в то время как в Европе они пришли в упадок.

Но был ли бы Адам другим? Даже если и так, то от этого не было никому выгоды. Он скорее всего был бы более деспотичным. Сэмюэль сказал, что Бран подумывал использовать Адама в качестве образцового примера вервольфа, но из этого, боюсь, ничего не вышло бы. Адам слишком горяч. Какой-нибудь репортер сунул бы фотоаппарат ему в лицо и обнаружил себя распластанным на тротуаре.

Вот оно что.

Я сделала глубокий вдох. Не перемен кто-то хотел — наоборот, сохранить все неизменным. А Бран собирается вывести волков наружу.

Неожиданно перестало казаться странным, что волки Адама могли предать его. (Мне думается, мои инстинкты меня не обманывают, в чем, по-видимому были уверены другие). Теперь я видела, каким образом волки Адама могли решить, что помощь врагу — не предательство. Они готовили для своего Альфы путь к власти. Предполагалось, что нападение на дом Адама не причинит никакого вреда, но и смерть не оттолкнула бы их. Вервольфы умирают — и их волки тоже — ради цели. Волк типа Мака, который даже не принадлежит к стае, не рассматривался бы в таком случае как большая потеря.

Предателем мог быть кто угодно. Ни у одного из волков стаи Адама нет личной преданности Брану.

Я взяла карточку, которую дал мне Бран, и набрала верхний номер. Бран ответил после второго сигнала.

— Бран, это Мерси.

Теперь, когда он меня слушал, я не знала, что можно ему рассказать. Слишком многое оставалось чисто умозрительными рассуждениями. Наконец я спросила:

— Было что-нибудь от Адама?

— Нет.

Я постучала носком.

— А… доктор Уоллес там? Бран вздохнул.

— Да.

— Не можешь ли спросить у него, не создавал ли он транквилизатор, который действует на вервольфов?

Голос его стал резким.

— Что тебе известно?

— Ничего. Абсолютно ничего, включая то, где сейчас Адам и твой сын. А когда ты собираешься вывести вервольфов из укрытия?

— Сэмюэль пропал?

— Я бы не заходила так далеко. С ними вся стая — просто они не посчитали нужным со мной связаться.

— Хорошо, — произнес он, очевидно, не удивленный тем, что меня не держали в курсе. Отвечая на твой предыдущий вопрос — я считаю, что что-то нужно сделать скоро. Не на этой неделе и не на следующей, но и не через год. Мои контакты в лабораториях ФБР сообщают, что наше существование уже почти не тайна. Подобно Серым Повелителям, я пришел к выводу, что если выход из укрытия неизбежен, он должен проходить под нашим контролем. „Вот как? Вервольфы — контролируемые уроды?“

— Сколько человек… сколько волков знают об этом? Наступила пауза.

— Это имеет отношение к нападению на Адама?

— Я считаю да.

— Здесь в курсе большинство волков, — ответил он. — Я не держал этого в тайне. На следующем месяце на Собрании я намерен сделать объявление. — Он больше ничего не сказал — ждал моих слов.

Все это сплошные гадания, и я уже считала, что поступила нелепо, вообще заговорив об этом. Я сидела в гараже и думала, что и у меня есть долг верности. Да, я не вхожу в стаю, но Бран все равно мой Маррок. Я должна предупредить его.

— У меня нет доказательств, — обратилась я к молчанию на другом конце. — Только теория. — И я рассказала ему все, что думаю относительно того, что случилось и почему.

— Если вервольфы недовольны раскрытием перед человечеством, кажется странным, что с ними работают люди, — заметил Бран. Он не сказал, что моя теория кажется ему глупой.

Я почти забыла о людях.

— Верно. У меня нет никаких объяснений экспериментам, в которых участвовал Мак, — разве что их волнует дозировка или побочные эффекты. Платить за только что созданных вервольфов кажется слишком большим риском с малой выгодой.

— Если два волка дерутся и один из них под действием наркотиков, это очень заметно скажется на результате, — заявил Бран. — Мне нравится твоя теория, Мерседес. Она не совершенна, но, похоже, ты вышла на правильный след.