Истинная Чёрного Дракона (СИ) - Четвергова Юлия

- Я не собираюсь обременять тебя своими чувствами. – Верно растолковал мои действия Бальтазар. – Как бы там ни было, а Дар Богини – это запрет для остальных. И он жестоко карается.

Я вспомнила про историю Зарашэрта и кивнула. С Демоном я не стала ей делиться, лишь вкратце рассказала о Драконах, коснувшись только матери Рейнирра, посчитав, что это не мой секрет, и не мне его рассказывать.

Зар тоже отошел от окна и подошел ко мне. Его волосы серебрила Луна, а образ казался нереальным и далёким, особенно, когда лицо выражало такую печаль. Его льдистые глаза прошлись по моей шее, рассматривая Узор, а рука потянулась к нему, чтобы коснуться.

- Хотел бы я иметь власть одним движением стереть это с твоей кожи.

Я запаниковала и лихорадочно соображала, что бы спросить, пока он не совершил большую ошибку в своей жизни.

- Бальтазар, я скучаю по Мириэнн, как там она? – Но Демон будто не слышал меня. И я поспешила отстраниться от его руки, но он оторвал свой взгляд от татуировки и посмотрел мне в глаза, меняя траекторию движения руки выше, прикасаясь к щеке подушечками пальцев.

- Мама тоже скучает. Места себе не находила, когда ты пропала. А когда узнала, что тебя забрал Дракон, так вообще войной собралась идти на Вечный Город, как только Элиазар вылечится и придёт в себя. – Краешек его губ коснулась едва заметная улыбка. – Ты думаешь, почему она послала сюда целую делегацию во главе со мной?

- Почему ты ей не сказал? – Я не спешила убирать его руку. Лёд Демона оказался намного теплее Пламени Дракона. И я, похоже, как мотылек летела на это тепло.

- Я не смог. – Коснувшись лбом моего лба, прошептал мне почти в губы. – Не смог, потому что Мириэнн уже полюбила тебя. Как и я. И к шарту Дар. К шарту брата. Я хочу тебя поцеловать. Жаль, что не сделал этого раньше.

Позади раздались хлопки и Бальтазар не смог завершить то, что хотел сделать.

Резко обернувшись, я наткнулась на осуждающий взгляд красных глаз. Рейнирр аплодировал, а вся его поза вопреки кажущейся непринужденности, была напряжена, как струна гитары, которая натянута настолько, что вот-вот лопнет.

Я отпрянула от Бальтазара, как жена, застигнутая с любовником в постели. И хоть это было не так, я не собиралась (Или всё же собиралась?) целоваться с Демоном, чувствовала себя ужасно под взором этих глаз.

- Какая трогательная картина. – Его голос сочился ядом. – Жаль вас прерывать, но на меня нацепили поводок, который причиняет боль каждый раз, когда ты, Демон, её касаешься.

И вправду, Узор Рейнирра, который был намного больше моего, светился красным светом. Образ Дракона вибрировал в тусклом свете магического светильника, то обращаясь, то снова становясь человекоподобным, будто он себя сдерживал.

- И давно ты тут стоишь? – Спокойно поинтересовался Зар.

- Достаточно, чтобы понять, что к чему. – Также обманчиво спокойно ответил ему Дракон.

- Элисса не делала ничего дурного. – Попытался защитить меня Демон. – Хотела поговорить.

- Вы поговорили? – Было не понятно, кого он спрашивает. Взгляд Дракона не отрывался от меня, даже когда он отвечал Бальтазару. Но, похоже, ответ красноглазому и не требовался. – А теперь убирайся из её комнаты, пока я не убил тебя и не лишил Темную Империю наследника. Жаль, что я больше не наемник. Бремя власти, не хуже этого поводка, - он дернул плечом с Брачным Узором, - сковывает определенными обязанностями.

- Раз тебе это всё претит, откажись. – Бальтазар ходил по лезвию ножа. Вот только я не понимала, зачем он это делает. – Ритуал Бракосочетания не закончен. Она всё еще может быть свободна. Оставь Элиссу и откажись от престола Вечного Города. И ты вновь будешь свободен. – Вкрадчиво продолжал Демон.

По Рейнирру невозможно было понять, что он сейчас сделает, кинется на Зара или спокойно уйдёт в свою комнату видеть седьмые сны. А меня поразило другое. Разве можно отказаться от Дара без последствий? Оказалось, что я произнесла это вслух, потому что Демон ответил мне.

- Были случаи. Они единичные, но если ты не хочешь быть с ним, я покопаюсь в архивах, только скажи. Нет ничего невозможного. – На дне льдистых глаз плескалась надежда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но Бальтазар не знал и не мог ни откуда узнать, что у Драконов совсем не так, как у Асуров. Таурек сказал, что Драконы всю жизнь живут только с единственной Ширэнни или Ширэнном. А вот у других рас может быть и до трёх Избранных за всю их жизнь. Но не это послужило причиной последующих моих действий, а Рейнирр, который всё-таки принял промежуточную форму Дракона, когда Демон неосознанно взял меня за руку.

- Убери от неё свои лапы! – Прорычал Дракон и хлестнул шипастым хвостом прямо в грудь Демону, от чего того откинуло назад и впечатало в стену.

Пыль и каменная крошка посыпались сверху на голову Бальтазара, а за ним осталась небольшая вмятина. Рейнирр двинулся на Демона, а тот материализовал свою катану, и, поднявшись, принял боевую стойку.

- Да почему вы вечно деретесь, когда встречаетесь? – В отчаянии, кинулась к Рейнирру, и, таким образом, встала между ними. – Вы как два маленьких ребенка, которые не могут поделить игрушку! – В сердцах воскликнула я, попеременно глядя на каждого. – Но я не игрушка! И эти две страны не игрушка! И… катитесь вы к черту! Оба! – Бросила я, с разбега выскакивая в окно.

Я не пыталась покончить с жизнью. Просто не видела иного способа, как заставить их не калечить друг друга. Кто-то из них двоих меня поймает. Бальт умеет левитировать и портироваться, а у Рейнирра крылья, помимо способности перемещаться. Так думала я, с каждой секундой неумолимо приближаясь к земле. Страх смерти победил, и я завизжала, закрыв глаза, и напоследок подумав, что всё-таки я – идиотка.

Внезапно, меня резко дернуло, и я оказалась прижата к чьему-то телу. От чувства облегчения, безопасности и резко упавшего в крови адреналина, задрожала. Меня трясло так сильно, что я не могла это сдерживать.

- Ты точно ненормальная. – Выдохнул Рейнирр мне в волосы. Я открыла глаза и первое, что увидела, его взгляд, в котором плескался страх за меня и мою жизнь. И он не пытался это скрыть. – Никогда больше так не делай! – Громче рыкнул Дракон. – Если не ценишь свою жизнь, подумай о других. Ты, кажется, хотела вернуться домой.

Я пораженно уставилась на Дракона, который парил в воздухе, удерживая меня на руках, и прижимая к себе так сильно, словно я исчезну в любую секунду. Почему он мне это всё говорит? Почему так смотрит? Да что с этим полукровкой не так?! Стукнув Рейнирра по груди, я разрыдалась. Он прав. Я хотела домой. Но я также хотела остаться здесь. И эти противоречивые чувства давили на меня.

Я не знаю, что послужило причиной моих чувств к этому мужчине. Была ли это Судьба, или стечение обстоятельств, или повлияло то, что я его Истинная, поэтому меня к нему тянуло. Но эти чувства были, и я не могла запихнуть их куда подальше, как бы ни старалась. С другой стороны на меня давили обстоятельства: Боги и нелюди в один голос твердящие о том, что я нужна этому миру и что от меня многое зависит. И это склоняло чашу весов в пользу того, чтобы остаться здесь.

А по другую сторону был дом на Земле, семья, которая, скорей всего меня искала, и переживала. И разум, пытающийся образумить сердце. Твердящий, что даже если у Дракона проскальзывает там внутри что-то мимолетное в такие порывы, как сейчас, полюбить он меня не сможет. Он напрямую мне это говорил с самого начала, как только узнал, что я его Ширэнни. Говорил, что все люди ему противны. Не давал мне надежды. И я понимала, что не отпускал он меня от себя только потому, что не сможет жить нормальной жизнью, если его Истинной не будет рядом слишком долго. И если я погибну, то и он тоже.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Немного успокоившись, и вытерев слёзы, я открыла глаза и поняла, что мы всё еще летим, но в противоположную сторону от Дворца, постепенно удаляясь. По ощущениям лицо покраснело, а глаза опухли от слёз, ибо рыдала я в голос. Поняв, что поздно пытаться хоть немного привести себя в порядок, я прекратила попытки, и запретила себе думать, что, возможно, выгляжу ужасно. Изначально надо было не реветь.