Ледяная синева (ЛП) - Энн Стюарт

Така наклонился через стол.

— Не думай, что я не смогу сдержаться просто потому, что ты вступила в «Клуб десятитысячников»[4]. Я не собираюсь заниматься с тобой сексом, когда кузен в полутора метрах от нас. — Он говорил чуть громче шёпота, и Саммер вспыхнула.

— Ты вообще не будешь заниматься со мной сексом, — рявкнула она. — Никогда. Только попробуй, и ты труп.

Така тихо засмеялся, хоть и знал, что этим приведёт её в бешенство. Но Саммер сильнее, когда злится, а ему она нужна сильной.

— Меня сложно убить, — парировал он. — Кстати, не слышал, чтобы в самолёте ты говорила «нет».

Как же хорошо, что у неё в руках палочки, а не вилка, иначе Саммер точно проткнула бы ему руку. Вместо этого она нацепила личину полной достоинства доктора Хоторн и молчанием выразила своё презрение.

— Ладно, — сказал Така, очищая тарелки. — В следующий раз, если не захочешь, просто скажи.

Когда они выходили на людную улицу, лицо Саммер было абсолютно бесстрастно.

Темнело, и Така взял её за локоть, уводя с дороги какого-то рано подвыпившего рабочего; споткнувшись о спутника, Саммер острым каблуком наступила ему на ногу.

Така подпрыгнул, проклиная внезапную боль, и в ответ увидел на её лице самодовольную улыбку.

— Sumimasen, — нарочито сладко прощебетала она. — Я такая неловкая.

Така потрясённо на неё уставился. Уже давным-давно никому не удавалось застать его врасплох и сделать больно. Ещё одно доказательство того, что надо пошустрее сматываться от Саммер! С ней он опасно уязвим, а такого нельзя допускать, иначе им обоим же будет хуже.

Она точно не успела привыкнуть к высоким каблукам и разнице во времени, поэтому Така повёл её к квартире Рено длинным путем, много раз переходя пешеходные мосты, тянущиеся через оживлённые улицы. Он ждал, когда же Саммер начнёт жаловаться, но она молчала, даже когда они во второй раз прошли мимо Токийской башни. Его кузен жил в квартале Роппонги[5] среди высотных отелей и стрип-клубов — оттуда было удобнее наблюдать за многочисленными и разнообразными финансовыми интересами деда. Даже сейчас он, скорее всего, зависает в каком-нибудь бильярдном клубе, но неважно, что его нет дома: у Рено нет нужды запирать двери. Ни один дурак не станет связываться с внуком оябуна[6].

Саммер покорно, не жалуясь, поднялась на три лестничных пролёта — она скорее отрежет себе язык, чем признается в слабости. Така распахнул дверь, ожидая, что она пройдёт вперёд, но вместо этого увидел, как она сначала машинально сняла туфли. Она реально начинала его бесить! Он не хотел, чтобы ей было уютно в его мире. Он хотел, чтобы она была незваной гостьей, гайдзинкой и поскорее ушла.

Чехол для клюшек, открытый и пустой, стоял в углу захламленной квартиры. Рено предельно аккуратно расстелил на столе тяжёлое старинное кимоно и разложил футон, оставив на нём остальные сокровища — урну и современное дешёвое кимоно. Должно быть, он знал, что они придут, что одновременно и раздражало, и успокаивало.

Саммер пришла в такое бешенство, что снова заговорила.

— Он взял и оставил вещи Ханы?! После всего, через что мы прошли, он просто положил урну на матрац и ушёл, не закрыв дверь?!

— Никто не осмелится войти.

— У Сиросамы и его зомби на всё смелости хватит!

— Да, но они не знают, где мы. Пока не знают.

— Вот именно что «пока», — повторила Саммер. Она села на матрац рядом с урной, внимательно разглядывая её, и Така увидел, насколько она устала. Но он желал отбросить в сторону бесценное сокровище и накрыть тело Саммер своим. Снять дорогую одежду, из-за которой она выглядит незнакомкой, снять с неё всё.

Ага, и чтобы Рено застукал его за этим делом? Нет уж!

Но и оставаться с ней, соблазнительно зевающей и потягивающейся, как сонный котёнок, он тоже не мог.

— Пойду поищу Рено, — отрывисто сказал Така. — Нам нужно решить, что делать дальше. Почему бы тебе не переодеться и не поспать? Не знаю, когда мы вернёмся и куда потом пойдём.

— Во что переодеться? Не думаю, что мне подойдёт одежда Рено, а в чемодане, который для меня упаковали, кроме белья, особо ничего нет. Японское отделение твоей маленькой организации далеко не так эффективно, как калифорнийское.

Така кивнул на старое кимоно, лежащее на футоне рядом с ней, — то, в которое он заворачивал урну.

— Надень его. По крайней мере, оно твоё. Или вообще надень старинное — мне плевать.

— Оно мне не подходит. Я примеряла, когда была моложе. Оно для лилипутки.

— Японки вообще миниатюрные.

— А я — нет, — отрезала Саммер.

Нельзя, чтобы она заметила его веселье. Саммер так чувствительно относится к своему телу, его мягким эротичным изгибам. Она и не подозревает, как на него действует, а он тому и рад. Проблем с ней и так предостаточно. Когда они найдут руины старого храма и остановят Сиросаму, Така отправит её прямиком в Лондон к сострадательной мадам Ламбер и хулиганистой младшей сестре. А потом сосредоточится на желаниях деда. В первый раз дед обратился к никчемному внуку с просьбой. Он нашёл идеальную японскую невесту, и Таке оставалось лишь заключить соглашение.

— Я запру дверь. Никого не впускай.

— Ты что, действительно считаешь меня тупой?

«Нет», — подумал он. Саммер даже слишком умна и страдает слепотой лишь в отношении него самого и его неожиданной слабости к нежным американкам. К одной в особенности — она делает его безумным и глупым.

Он не ответил.

— Позади тебя ванная комната. Не пугайся туалета.

— У Рено страшный туалет?

— У Рено самый навороченный из известных человечеству туалет. Ты не привыкла к изобретательности японцев в ванной комнате.

— Я бы так не сказала, — пробурчала Саммер себе под нос.

Повисшая между ними тишина была оглушительной. Заперев дверь, Така ушёл, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Быстро. Чтобы не поддаться искушению вернуться.

— Ублюдок, — громко сказала Саммер. Наконец-то она может выговорить, что накипело! — Мерзкий, гадкий, паршивый ублюдок.

Почему-то прозвучало неубедительно, но она над этим поработает.

Она одна, совсем одна — в первый раз за всё время, которое помнит. В первый раз с тех пор, как сбежала из отеля в Маленьком Токио прямиком в руки Сиросамы.

Хотя и очень хочется, но больше убегать она не станет. Просто скажет «нет».

Много-много раз.

— Нет, — сказала громко, смакуя слово. Звучит правдоподобно. Она подумала о прикосновениях Таки, об его губах на своей коже. — Нет, — повторила Саммер, но голос прозвучал совсем неубедительно.