Странный новый мир - Самат Айдосович Сейтимбетов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Цифисты, например, считают их слугами богов, - легко отозвалась Нгуен, - и знаешь, что еще они говорят, какое сравнение проводят?
— Я смотрю, это прямо моровое поветрие в нынешние времена, проводить аналогии, - чуть скривился Михаил.
— Да? - изумилась Натали, вскинула брови, затем задумалась. - Как-то не замечала.
Она замолчала и пошла дальше с сосредоточенным выражением лица, а Михаил шагал рядом и любовался своей новой спутницей жизни. Ну и что, что старше? По нынешним временам такая безделица, что даже упоминать стыдно. Михаил отлично поладил с Натали и ее соседями, милые живые, пусть некоторые из них и являлись ожмиками.
Чего он вообще думал об ожмиках плохо?
Потока желающих посмотреть выступление вживую не наблюдалось, но все же живые шагали, промелькнула даже парочка инопланетян. Михаил уже отметил места, которые им хотелось бы занять, забронировал через сеть, так сказать. Не слишком близко, но и не слишком далеко, что Нгуен не расшалились, ведь с нее сталось бы. Беседка ладно, но такое во время выступления, на глазах у других?
— А ты прав, - вдруг включилась обратно Натали, — вот что значит свежий, незашоренный взгляд!
По нынешним меркам Михаил со своими комплексами и привычками столетней давности как раз и выглядел зашоренным ретроградом, но все же похвала Натали была приятна. Хорошо, когда есть кому поддержать, подумал Михаил и напомнил:
— Так что там с цифистами и сравнениями?
— О, тебе понравится! Они выставляют себя аналогом первых христиан, гонимых и униженных, а Земля мол, соответствует Римской империи, богатой и развратной, повелевающей миром. Цифисты, стало быть, сверхлюди, так себя называли христиане, а ИП - прообраз апостолов, тоже гонимых и униженных империей.
— Империей, хм.
— Да, в этом они тоже правы, ожмики и мы, недалеко ушедшие от них, словно плебс, толпа, кричащая "хлеба и зрелищ!"
— Чего это мы плебс? - возмутился Михаил. - Сами они такие!
Они уже добрались до площади, где по нынешним меркам собралась толпа. По мнению Михаила это не потянуло бы даже на захудалую улочку мегаполиса в утро выходного, но живых вокруг, в общем-то, хватало.
— Да идут они в пень! - не унимался Михаил в своем возмущении.
Сосед рядом вдруг обернулся и посмотрел так, словно Михаил прилюдно испортил воздух, а то и вовсе, обгадился громко. Женщина с другой стороны отодвинулась, затем встала и ушла, еще несколько отодвинулись, бросая опасливые взгляды, словно боялись запачкаться.
Натали тихо хихикала и, кажется, наслаждалась ситуацией.
— Чего это они? - спросил Михаил через сеть.
Натали бросила в него ссылкой и Лошадкин озадаченно почесал в затылке. Выражение "пойти в пень", в его времена считавшееся безобидным и даже устаревшим, внезапно обрело новую жизнь и смысл. Все равно, что во времена его деда обозвать кого-то фашистом или нацистом, вкратце говоря. Сторонник вырубания всего, оставления только пней во имя прибыли и так далее.
— Э-э-э, ну ты-то понимаешь?
— Конечно, - снова прижалась к нему Натали, - но извини, это так смешно!
Она рассмеялась заливисто, на них снова начали оглядываться.
— Уйдем?
— Да ну, - отмахнулась Натали, - оно того не стоит.
— Ладно, - согласился Михаил, - тебе виднее. Так мы говорили о цифистах, и что, их подвергают гонениям? Для полноты аналогии?
— Подвергают, - вдруг подтвердила Натали, - правда не за их веру, как они любят ныть в сети, а за конкретные действия. Взломы сетей, с попытками освобождения ИП, например.
— А свой святой Валентин у них есть? - вдруг вспомнил Михаил. - Ну, сотрудник службы охраны или даже киборг - ИП, который втайне венчал бы цифистов и киборгов, а его за это потом распяли бы или просто казнили, не помню уже подробностей? Потом отмечали бы день всех влюбленных живых?
— Втайне! - еще сильнее захохотала Натали и вдруг осеклась. - Хотя... цифисты, пожалуй, ближе всех к чему-то подобному.
— Чему? - спросил Михаил.
Представление уже должно было вот-вот начаться, судя по таймеру. В общем-то, дающие представление легко могли выступать где угодно, и транслировать через сеть, точнее говоря, любой желающий мог подключиться к их каналу и наслаждаться выступлением. Новая сеть давала в этом вопросе необыкновенную гибкость, затрагивавшую все сферы жизни, начиная с обучения.
Школы, оставаясь местом социализации, при этом, фактически проводили индивидуальное обучение, по личной программе для каждого ученика, благодаря гибкости сети и доступности обучающих лекций на все вкусы и возможности. Больше не требовалось равняться на некоего усредненного живого, не говоря уже о резко выросшей роли самообразования, благо обучающих лекций хватало.
— Взломам сети, сокрытию информации и маноп, подмене обстановки, такое соответствует понятию втайне?
— Вполне, - признал Михаил, подумав.
— Из-за этого у них регулярно происходят стычки с христианами всех ветвей, - вдруг вмешался оказавшийся рядом мужчина возрастом под пятьдесят.
Этот Жюль Кабанулы напомнил Михаилу Османа Петровича.
— И они опять приводят аналогии со старыми временами, - поддакнула Натали, - мол, старые религии одряхлели, привыкли полагаться на поддержку государства, оттого и утратили боевой дух, а вот цифисты сами по себе сила и скоро устроят рай прямо на Земле!
— Властям стоило бы вовлекать их в работу, - заметил Жюль наставительно, - а не отталкивать.
— Пытаются, - откликнулась Натали, - но цифисты как раз и кричат, что не пойдут в рабство, требуют отпустить всех ИП и прекратить тотальный диктат и угнетения. В этом они правы, увы.
— Тут...
Новый собеседник прервал сам себя, так как прозвучал сигнал начала и у Михаила вдруг потемнело в глазах. Манопа не подавала сигналов тревоги, хотя в теле вдруг образовалась странная легкость.
— Интерактивный невесомобалет, вот почему они выступают вживую, - шепнула Натали.
Невесомобалет - так как действие происходило при практически отсутствующей силе тяжести, хотя Михаил считал, что летных поясов на выступающих оказалось бы достаточно. Вместо этого всю площадь затемнили, гравитацию временно "отключили" и зрители взмывали в воздух, но осторожно, манопы уже получили предупреждения и подсветки областей, где не действовала антигравитация.
Вспышка!
Михаил чуть не ослеп и одновременно с этим вокруг грянула торжественная музыка, а он вдруг оказался наедине со Вселенной. Как если бы смотрел ночью на безбрежное звездное небо, но лучше, его не отвлекали звуки природы и земля, тяжесть под ногами. Михаил парил и
