Немецкие бронетанковые войска. Развитие военной техники и история боевых операций. 1916–1945 - Вальтер Неринг

Вообще же русские недооценивались нами во всех областях, о чем свидетельствуют записи Гальдера в его военном дневнике от 23 июля и от 11 августа. Их воля к сопротивлению была поистине изумительной. Чем дальше пробивались германские танковые войска в глубь страны, тем все большие трудности вставали перед ними, тогда как силы обороняющихся благодаря близости к отечественным источникам пополнения этих сил и базам снабжения постоянно возрастали. Отрицательно сказывались в ходе наступления большие различия в темпах наступления подвижных соединений и следовавших за ними пехотных соединений армейских корпусов. Танковые войска слишком часто применялись в боях против все еще многочисленного и разбросанного на значительном пространстве неприятеля.

В середине июля по этой причине произошла остановка операций подвижных соединений на направлениях главных ударов группы армий «Центр» (фельдмаршала фон Бока) и группы армий «Север» (фельдмаршала риттера фон Лееба). Противник знал, почему это произошло[220], и хотел использовать в своих интересах еще существующий отрыв моторизованных соединений от следовавших за ними пехотных дивизий армейских корпусов, по крайней мере для того, чтобы значительно ослабить первые в грядущем решительном сражении. 11 августа начальник Генерального штаба сухопутных сил представил наглядную картину состояния своих войск: «Таким образом, наши разбросанные на громадном пространстве далеко друг от друга части снова и снова отражают атаки неприятеля, не имея возможности углубиться в его расположение. Время от времени они достигают местных успехов, но оставляют слишком много брешей на этих необозримых пространствах для проникновения неприятеля».

В полосе наступления группы армий «Юг» (фельдмаршала фон Рундштедта) ситуация складывалась по-другому.

Здесь за тот же период времени совместно действующие танковые и пехотные соединения достигли значительных успехов, наступая вдоль западного берега Днепра. Глубоко вклинившиеся в оборону противника подвижные соединения и наступавшие широким фронтом пехотные дивизии эффективно дополняли друг друга.

Операции в этом районе боевых действий, было похоже на то, могли продолжать вестись в мобильном режиме.

Гитлер и главное командование сухопутных сил после многонедельных переговоров и директив, выпущенных без ясной цели, продолжали оставаться перед необходимостью принятия наконец нового решения, которое бы позволило выполнить основное требование Гитлера, выраженное им в директиве № 21: «разгромить Россию в ходе быстрой полевой кампании». Следовало также принимать во внимание и сменяющиеся времена года. В октябре нужно было ожидать продолжительного периода осенней распутицы. За ней должна была последовать русская зима с ее сильными морозами и обильными снегопадами. Гитлер лишь формально был озабочен этими вопросами, поскольку, в соответствии с его воззрениями, военная кампания против России должна была победоносно закончиться уже осенью. Зимнее обмундирование поэтому было запасено только в ограниченном объеме лишь для оккупационной армии в количестве 60 дивизий, которые должны были оставаться на завоеванной территории зимой. Вероятно, по этой же причине никто особо не заботился о допоставках зимнего оборудования для оружия и грузового транспорта, уделяя первоочередное внимание сиюминутным безотлагательным требованиям снабжения.

Предложение главного командования сухопутных сил: Москва!

Исходя из этих соображений главное командование сухопутных сил предложило Гитлеру нанести силами группы армий «Центр» решающий удар на Москву. По дороге к этой цели было возможно разбить военные силы неприятеля, занять весь государственный, оборонный и транспортный центр страны и тем самым предотвратить восстановление русских вооруженных сил, а также организованное государственное руководство. Равным образом был бы достигнут чрезвычайный политический успех в глазах мировой общественности.

Руководство армии, казалось, предоставляло последнюю возможность «повергнуть в ходе одной военной кампании» недооцененного неприятеля. Если бы этот план удалось успешно осуществить, оставался открытым вопрос, куда направить основной удар подвижных соединений вследствие их растрачивания в ходе более ранних операций. При группе армий «Север» действовало 9 мобильных (танковых и моторизованных) дивизий на широком пространстве с чрезвычайно неудовлетворительной дорожной сетью и без взаимодействия с основными операциями, осуществляемыми в рамках мероприятий по окружению Ленинграда; они решали отдельные локальные задачи, никак не связанные с основной приоритетной целью — овладением Ленинградом. 6 мобильных дивизий сражались, все довольно успешно, в составе группы армий «Юг».

По сравнению с этим для решительного наступления на Москву имелось только 12 мобильных дивизий, причем значительно ослабленных в ходе предшествующих сражений. К тому же им пришлось бы наступать двумя довольно далеко отстоящими друг от друга танковыми группами, 8 или 4 дивизиями из района Брянск — Рославль на юге и Торопец на севере, с левым флангом, обращенным к Волге. Единое общее командование двумя такими мобильными группами, разделенными пространством порой до 400 километров, представлялось едва ли возможным.

Под вопросом было также, удастся ли прикрыть фланги подобного наступления, вытянувшиеся с обеих сторон на изрядное расстояние, не привлекая для этого вооруженные силы группы армий «Центр», в особенности их южные мобильные соединения, в опасной степени ослабленные, если неприятель на юге и на севере сохранит свою боеспособность на существующем уровне.

Гитлер приказывает: на Киев!

Гитлер в жесткой форме отклонил предложение главного командования сухопутных сил от 21 августа. По этому поводу Гальдер в своем дневнике записал 22 августа следующее:

«Директива фюрера… имеет решающее значение для всей Восточной кампании. Она гласит:

«Предложение главного командования сухопутных войск… расходится с моими планами. Я приказываю следующее:

Важнейшей задачей до наступления зимы является не захват Москвы, а захват Крыма… На севере такой задачей является окружение Ленинграда…

На редкость благоприятная оперативная обстановка, сложившаяся в результате выхода наших войск на линию Гомель — Почеп (в середине августа 2-й танковой группы. — Авт.), должна быть незамедлительно использована для проведения операции смежными флангами групп армий «Юг» и «Центр» по сходящимся направлениям…

От группы армий «Центр» требуется, чтобы она, не считаясь с планами последующих операций, бросила на проведение вышеупомянутой операции такое количество сил, которое обеспечило бы выполнение задачи…

Подписано: Адольф Гитлер».

Тем самым жребий был брошен — после многонедельной нерешительности Гитлера — в отношении проведения перспективной, но весьма трудоемкой в смысле времени операции окружения вражеских войск под Киевом. Можно было подумать, что Гитлер уже пришел к внутреннему согласию о втором годе военной кампании против России и теперь желал только достичь по крайней мере крупного тактического успеха.

Ужасала форма взаимоотношений и выработки мнений между Гитлером и его высшими советниками в Генеральном штабе сухопутных войск. Общение происходило главным образом в письменной форме и ни в малейшей степени не напоминало деловой взаимный обмен мнениями. Типичной в этом отношении была запись в дневнике Гальдера от 23 июля:

«Я… поставил вопрос о конечных целях операции. Фюрер ставит перед собой цели и продолжает упорно держаться их, не считаясь с противником и другими факторами. Таким образом, фон Бок (группа армий «Центр») должен будет отдать свои танковые группы и продолжать наступление на Москву одной пехотой…

Он [фюрер] полагает, что к периоду осенних дождей нашим подвижным соединениям удастся выйти к Волге и вступить на Кавказ.

Остается только пожелать, чтобы этот расчет был правильным. Вообще же жаль времени, которое потеряно на этот доклад…»

Относительно приказа Гитлера от 21 августа нужно сказать, что экономические цели уступили приоритет необходимым военным целям. Согласно основному закону войны, ее необходимо вести против врага до тех пор, пока победитель может оправдать цель своей победы политически и экономически. Вернувшись с войны, нападающий должен постоянно иметь в виду, что обороняющаяся сторона может восстановиться до такой степени, что будет в состоянии вернуть себе все потерянные ею трофеи. Однако Гитлер по большей части игнорировал этот проверенный временем закон войны и поэтому потерпел поражение.