Город на краю света. Звездный волк. Долина Создателя - Эдмонд Гамильтон

— О, я давно готова! — с энтузиазмом воскликнула старуха. — На всякий случай все последние дни я готовилась к переезду. Я так и заявила соседкам — не задержусь ни одной лишней минуты в этом ужасном, забытом богом месте! Но знаете, что мне сказали сыновья миссис Борзак? Мы останемся здесь, в Нью-Миддлтауне, вот что сказали эти сорванцы. И их поддержала почти вся молодежь! Можете вы это понять, Джон?

Через полчаса Кеннистон подогнал к дому свой джип и погрузил в него тюки и чемоданы. Выехав на бульвар, он попал в медленно движущийся к порталу поток машин. Мимо проплывали белые небоскребы, так и не ставшие для большинства горожан родным домом. Колонна выехала за пределы купола — и ее встретил теплый ветер, несущий слабый запах зелени. Но в небе по-прежнему тускло светилось багряное Солнце и перемигивались слабые звезды.

Караван проплыл мимо небольшого звездолета Йона Арнола, окруженного черными башнями кораблей Патруля. Джон долго оглядывался на них — ему было грустно при мысли, что скоро его новые друзья уйдут к далеким мирам, и, быть может, навсегда. И с ними будет Варна…

Перевалив через гряду холмов, колонна торжественно въехала на улицы Миддлтауна. Дома уже оживали — ставни были распахнуты, жалюзи на окнах подняты. Женщины в пестрых фартуках, весело переговариваясь, не спеша сметали пыль со ступенек и садовых дорожек. Деловито гудели грузовики, развозя крупные вещи; дети носились по городскому парку среди деревьев, на голых ветвях которых проклевывались первые почки.

Джон свернул на Майн-стрит и вскоре подъехал к старому коттеджу, который они оставили несколько месяцев назад. Впрочем, месяцев ли? Джону показалось, что с тех пор прошли долгие годы.

Он остановил машину у тротуара. Миссис Адамс вышла из джипа и нерешительно подошла к веранде. Открыв дверь, она вдруг растерянно оглянулась, словно опасалась войти.

— Ничего не изменилось, — сказала она недоуменно. — Неужели все было просто кошмарным сном? Но пыли, сколько пыли на крыльце! Сейчас я возьму тряпку…

Внезапно она села прямо на ступеньки и разрыдалась.

Кэрол, напротив, почему-то не спешила выходить из джипа. Чувствуя ее пристальный взгляд, Джон обернулся и, нарочито улыбаясь, спросил:

— Теперь ты счастлива, милая?

Она кивнула, не сводя с него серьезных, задумчивых глаз. Джону стало не по себе, и он торопливо сказал:

— Я помогу перенести в дом вещи, а затем, прости, должен буду отлучиться. Перед отлетом мне нужно повидаться с Горром Холлом, но я скоро вернусь.

Кэрол внезапно тихо сказала:

— Нет, Кен… не возвращайся.

Он вздрогнул и протестующе воскликнул:

— Опомнись, милая, что ты говоришь?

В глазах его невесты появилась грусть, но голос по-прежнему оставался твердым.

— Мы не сможем быть вместе, Кен, и ты это отлично понимаешь. В последнее время ты очень изменился, а я осталась прежней. Я слишком привязана к своей привычной, размеренной и спокойной жизни, а ты отныне принадлежишь звездам. А может быть, еще и…

Джон понимал, что Кэрол говорила правду — ту правду, в лицо которой он сам не решался взглянуть. И все же по инерции он еще пытался возражать:

— Кэрол, но как же наши планы…

— Наши?.. Прежнего Джона Кеннистона больше не существует, потому не может быть и планов о свадьбе, детях, собственном доме… Для меня это трагедия, но прости — это мое личное дело. Я знаю, ты будешь счастлив… с ней…

Девушка внезапно бросилась ему на шею, страстно поцеловала — и, спрыгнув на землю, побежала к дому. Когда Джон опомнился и вышел из машины с чемоданами в руках, обеих женщин уже не было видно. Дверь на веранду была заперта…

— Прости, — прошептал Джон и, не оглядываясь, пошел к джипу.

Выехав из старого города, он на предельной скорости погнал машину и вскоре выехал на вершину одного из холмов. Здесь он остановился и, выйдя на каменистую площадку, долго смотрел на Миддлтаун, словно прощаясь с ним. Затем взглянул на город под куполом — и увидел небоскребы, залитые огнями праздничной иллюминации. Большинство молодежи осталось там, в новом городе — для них день отъезда родителей и близких стал праздником начала самостоятельной жизни. Эти ребята и будут новыми членами Федерации Звезд, подумал Джон. Их не тяготит мертвый груз прошлого — и, возможно, они-то и возродят Землю по-настоящему. Построят новые города, дадут жизнь новому поколению землян… Впрочем, кто знает? Звездные корабли скоро вновь вернутся — и, быть может, эти парни и девушки предпочтут отправиться к новым мирам. Старый Миддлтаун обречен, рано или поздно он превратится в призрак, в тень далекого прошлого. История о городе, перенесшемся на край света, может со временем стать одной из легенд Галактики…

Никогда еще Кеннистон не чувствовал себя таким свободным. С прежней жизнью было покончено, а новая могла начаться только там, среди далеких миров. Он станет звездным странником, одиноким скитальцем, чужим и для землян, и для жителей Федерации…

Он вновь уселся за руль и не спеша поехал к звездолетам, возвышающимся среди бескрайней равнины. Миновав титанические башни кораблей Патруля, он выехал к серебристой игле космолета Арнола. У спущенного на землю пандуса его ждали. Горр Холл издалека приветливо помахал рукой — его примеру последовали Магро и Йон Арнол. Среди его друзей была и Варна Аллан. Не выдержав, она побежала ему навстречу, не скрывая счастливой улыбки.

И тогда Джон Кеннистон понял, что и там, среди звезд, он не будет одинок.

Звездный волк

Глава 1

Звезды следили за ним мириадами ледяных зрачков и, казалось, шептали: «Умри, Звездный волк, умри… Твой путь это вечное бегство, но смерть все равно настигнет тебя!»

Морган Чейн полулежал в пилотском кресле. Он не был в бессознательном состоянии, хотя его мозг и окутывала темная вуаль, а виски горели от пульсирующей боли. И все же он сознавал, что его корабль только что вышел из подпространства и что он должен немедленно начать действовать, если хочет остаться жив.

Но это было бесполезно, совершенно бесполезно…

«Ты должен умереть, Звездный волк!»

В глубине души Чейн понимал, что, конечно, не звезды разговаривали с ним, издеваясь и пугая, а какая-то часть его жизнелюбивой и гордой натуры не желала смириться с неизбежной гибелью и пыталась его раззадорить и поднять на ноги. Но ему не хотелось сейчас прислушиваться к своему упрямому внутреннему голосу — куда легче было лежать в сонном оцепенении.

Легче — но лучше ли? Как рады были бы его недавние друзья с Варги, узнав о его смерти — и о том, что он без сопротивления сам засунул голову в петлю. Сам? Ну уж нет, дудки!..