Безумие 2. Выдумка - Кэмерон Джейс

— Единственной силой?

— Своей любовью к тебе.

Я снова плачу.

— Он появляется, когда твое сердце нуждается в нем больше всего на свете. Другие будут его видеть, и он будет иметь силу, — рассказывает он. — Те, кого он убьет — погибнут. Когда он существует, он — реален. Думай о нем, как о живой душе, призванной из потустороннего мира.

— Все так запутанно. — Всхлипываю я. — Но это значит, что он навсегда останется здесь из-за меня.

— Как ангел — хранитель. — Пиллар жует слова. — Я притворился, что не видел его из-за эмоционального давления, что он оказывает на тебя. Мир опасен, Алиса, а эмоции лишь делают нас слабее. Так нельзя. Ты должна научиться искусству беспристрастности, чтобы противостоять врагу.

Я поднимаю зонт и утираю слезы.

— Вы ошибаетесь, Пиллар, — говорю я ему. — Не знаю, что именно Вы знаете о любви или что произошло с Вами в прошлом, почему Вы стали таким циничным и бесчувственным, но любовь придает сил, а не ослабляет. Почему Вы сразу не сказали мне, что он выдумка своей же собственной фантазии?

Пиллар молчит. Я чувствую, что ему больше нечего сказать.

— Если мне следует знать еще что-нибудь, прошу Вас, скажите.

— Нет, — отвечает он. Я верю, что он лжет. — Окажи мне услугу и не зови Джека, когда будешь сражаться с Пекарем. Я хочу, чтобы ты познала свои силы и все то, на что ты способна. Мы с Джеком не сможем вечно приходить тебе на помощь.

— Как мне сделать это?

— Просто не думай о Джеке, когда встретишься со своим врагом, — говорит Пиллар — Будь собой. Не полагайся на кого-либо еще.

— Хорошо. — Мне нравится эта идея. Я не могу постоянно использовать Джека или Пиллара, чтобы решать каждую свою проблему. — Но опять же, Вы понятия не имеете, какого это, влюбиться. — Я нажимаю кнопку лифта, готовая убить.

Пиллар, кажется, слегка оскорбленным моими словами. Впервые за все время, я понимаю, что этот безжалостный убийца тоже когда то был влюблен. Быть может, та любовь и сделала его таким, как сейчас.

Глава 65

Фабрика Кэдбери, цех смешивая шоколада

Я прошу Пиллара оставить меня наедине с Пекарем.

— Как пожелаешь, — бормочет он, когда закрываются двери лифта. — Я бы хотел посмотреть на шоколадную фабрику, как в «Чарли и Шоколадная Фабрика», — дразнится он.

Звук производственных машин окружает меня, когда я иду между ними. Фабрика огромная; я боюсь, мне понадобится слишком многое времени, чтобы найти Пекаря. На удивление, все оказалось проще, чем я думала. Горгон Рамштайн мурлычет свою же собственную песенку себе под нос, пока работает.

— ..Пекаря, Пекаря. А ты знаешь Пекаря, что живет на Друри Лейн?

Я снимаю обувь, чтобы он не услышал моих шагов, и я смогла застать его врасплох, мой зонт, словно заряженное ружье, высоко поднят.

— Пекаря, Пекаря. А ты знаешь Пекаря, что остался без мозгов?

Пройдя несколько рядов сложенных материалов, я вижу его, стоящего за огромной, круглой махиной. Похоже на ванную, полную шоколада. Перемешивающие лопасти такие огромные, что могут с легкостью перерезать человека. Пекарь протягивает мешок перца к этой ванной. Он начинает открывать его и высыпать перец в смесь.

— Пекаря, Пекаря. А ты знаешь Пекаря, что чокнулся совсем?

— Остановитесь! — Я намерена серьезно и целюсь в него зонтом. Удивительно, какой у меня вышел хороший обзор для выстрела. Наверное, я прежде уже умела пользоваться этим зонтом… или моего столкновения с Чеширом в Ипре было достаточно? — Или я выстрелю! — говорю я.

— Откуда ты узнала, что я здесь? — Он удивлен, один из мешков, что у него в руке, открыт.

— Это не имеет значения. — Мне удается контролировать свой голос. Мне приходится говорить громко, чтобы он знал, что в случае чего я выстрелю. — Мне нужно, чтобы Вы опустили мешок на землю, сэр, — Не знаю, как это работает, но Чешир упоминал, что если Горгон остановится, его пособники тоже прекратят.

— Как ты нашла меня? — Недоумевает он. — Ты должна быть вместе с остальными паникующими людьми, пытаться найти отравленную еду или вообще не вмешиваться во все это.

— Прошу, сэр, — повторяю я. — Опустите на землю мешок с перцем.

Из-за звука смесительной установки, мне приходится повышать голос.

— Единственный, кто знает, что я здесь — это Чешир. — Он напрягает челюсть. — Неужели он рассказал тебе, что я буду здесь? Зачем он так поступил?

— Потому что он — Чешир. Не следовало ему доверять. — Я пытаюсь воспользоваться этим конфликтом. — Обещаю, что не причиню Вам вреда, если Вы остановитесь, сэр. Мы будем считать Вас нашим союзником, который помог предотвратить миллионы смертей. — Я лгу. Я говорю, словно полицейский. Что — угодно, только бы он остановился. — Обещаю, что расскажу Вам, что пожелаете, как только Вы опустите мешок. — Я переступаю с ноги на ногу. Оказывается, держать оружие так долго, чертовски сложная задача.

— Я не опущу мешок, — отвечает он. — Мне плевать даже если вы схватили Чешира и заставили его сознаться. Этот мир должен заплатить или же пускай Королева Англии приносит публичные извинения.

Мне так сильно хочется его спросить, означает ли это то, что Королева Англии — Червонная Королева, но не буду. Мне нужна твердая рука. Убийцу нужно остановить или убить.

— Сэр, в последний раз. — Дыхание срывается. — Опустите мешок на землю или я выстрелю.

— Стреляй, если хочешь, — говорит он. — Пули меня не убьют.

— У меня Чудовищные пули, сэр. — Почему я продолжаю обращаться к нему «сэр»?

Внезапно Пекарь начинает паниковать. Он осознает, какая мощь у меня в руках.

— Тогда это действительно Чешир. Неужто, он сдал меня?

— В последний раз, сэр. — Я стискиваю зубы. — Я серьезно. В последний. Опустите мешок на землю или я выстрелю.

— Ты знаешь, что она сделала с моими детьми в Стране Чудес? — Его печаль выходит на поверхность. Могу сказать, что она искренняя. — Можешь себе представить, как мои дети без еды в течение трех дней скреблись в двери и окна? — Мне это не помогает. — Ты знаешь, сколько раз я умолял Червонную Королеву убить меня и послать кого-нибудь открыть им дверь? Они же были всего лишь детьми. — Образ Льюиса в слезах от того, что не смог спасти их, так и стоит перед глазами. Не хочу, чтобы слова Пекаря смягчили меня. Не уверена, что смогу продержать достаточно долго. — Потом, в этом новом мире, я сказал себе, что все начну сначала. Я сказал себе, что в этом мире нет места жестокости Страны Чудес. Но стоило мне предупредить правительство о своих научных открытиях, по поводу преступлений в пищевой отрасли, они убили моего адвоката и моих детей. СНОВА! — кричит он. Вены у него на шее вздулись. Его крики поглотил шум смесительных установок фабрики. Еще одна несправедливость сотворенная с ним. Каждая частичка меня переводит его слова как «боль».