Аферист - Евгений Анатольевич Аверин

— Федор Иванович, к тебе приедет Карп. Проводишь его лесом до дороги, где она петлю делает. Вроде, как на охоту пошли.

— Сделаю все, Андрей Георгиевич. А правда, что барыня губернатору родней приходится?

— Сложный вопрос, кто тут кому кем приходится. Это я сейчас и пытаюсь выяснить.

Одежду Карп купил скорее добротную, чем модную. Крестьянская жилка взяла свое. В цилиндре холодно ушам будет. Решил отдать свою меховую кеппи. Ее, синюю бекешу, сапоги, портянки к ним, перчатки уложили в баул.

— Вот этим завяжешь лицо, — протянул я ему платок, — чтоб не видно было.

— А переодеваться где?

— С Федором-кузнецом поедете на охоту. За дичью для меня. Там поближе к дороге и переоденешься. Для него лошадь тоже прихвати. Но себе самую лучшую. Тебе быстро скакать придется.

— Даст Бог, снега не выпадет, ускачем.

— Вот тебе сверток, — протянул я перевязанный веревкой бумажный рулон, — как меня увидишь, съедемся. Первым делом обнимемся, потом мне сверток передашь и галопом в сторону болота.

— Погонятся? А если сверток выбросить?

— Там нет ничего. Выбросишь, только если отвлечь потребуется.

— Так кто погонится?

— Может, и никто. А могут и все сразу.

Расчет на слабые нервы. Сидятребята в засаде. Вон он, фигурант. А вон связной, или курьер, или куратор. И что с того, что встреча на полверсты ближе? По обстановке надо действовать. Хватать. Сколько раз на такую комбинацию попадалась наружка и опера. И вся реализация насмарку.

— В ложбинку между деревьями, где карету брали, не суйся. За версту или пол версты до неевыезжай. Там мы увидимся.

— Добро, Андрей Георгиевич.

На следующий день Карп собрался и уехал за беляками для барского стола. С двумя лошадками. Заночует у Кузнеца, а там затаятся у дороги. Дал ему с собой четверть водки для обогрева. Но только когда совсем невмоготу. В этом ему можно доверять. Вино Карп не жалует.

Сам я собрался тоже. Пара пистолетов и нож. Надеюсь, не понадобятся. Опер стреляет, когда что-то не просчитал, когда все пошло не по плану. Мне на службе ни разу не приходилось применять оружие. Макаров очень удобен для скрытого ношения, в отличие от этих пистолей. Но он — оружие оченьближнего боя. Без опыта с десяти метров в движении можешь и не попасть. Зато там восемь патронов и девятый в стволе. А здесь один заряд.

В назначенный день выехал еще затемно. Взял две лошадки. Проехал через лес, как Егор провел. На ветках снегири беспечно доедают остатки мороженой рябины. Калина горькая далеко видна. Тишина. Иней на ветках.

К обеду был на месте. Одну лошадку привязал и дал овса. Пересел на свежую. Если Гурский все организовал, то он мое письмо прочитал. Знает и место, и время.

Примерно в два пополудни я двинулся из кустов на дорогу перед перелеском. До места встречи метров четыреста. Меня видно хорошо. С другой стороны дороги показалась синяя бекеша. Тоже издалека заметно.

Не спеша мы съехались. Обнялись, как старые друзья.

— Сидят в кустах с вашей стороны, Андрей Георгиевич, — шепнул Карп, — двое вроде. Укрылись полотном, а пар выдает и их и лошадей.

— Давай сверток, — я забрал муляж, — а теперь что есть мочи гони.

Карп рванул по замерзшему полю. Я поднял сверток в руке, вроде, как перекладываю по удобней, развернулся и пришпорил коня. Дорога метнулась навстречу. Из-за плеча оглянулся. За мной летел одинокий всадник, белая простыня развевалась, как бурка. Чапаев, прямо. Карпа у леса догоняли двое. Все-таки есть разница между объезженными под седло лошадьми и породистыми скакунами за пятьсот рублей и дороже. И ездок из меня еще тот. В седле я уже не трясусь, как мешок с картошкой, но и рекордов не поставлю.

Всадник догонял. Мысли пронеслись: а где остальные? Мало людейдля задержания. Очень мало. Или не всех вижу? Они не собираются меня брать, мелькнула догадка. И ничего не собираются в продолжение.

Сейчас видны бравые усы Гурского. Значит все-таки он! Отлично сыграно. И свидетелей отослал подальше, молодец какой. Меня просто убьют. И Карпа тоже. Зачем? Не знаю, но именно так чувствую. Это осознание вызвало страх. Уйти любой ценой!

Я дернул повод влево. Мелькнули кусты. Конь еле перескочил через поваленный ствол. А вот через яму не перепрыгнул, остановился резко, припал на колени, а я полетел кубарем в заснеженные листья. Успел встать и схватить, что под руку попалось. Дмитрий Семенович уже тут как тут. Кувырок и удар палкой по руке с пистолетом. Не выбил. Щелчок. Осечка. Видно, по курку попал.

Гурский прыгнул сверху, и мы покатились в драке. Пистолет я не успел выхватить, нож тоже. Полицмейстер физически очень силен. Лицо перекошено злостью.

— Конец тебе, сволочь английская, — прошипел он, дотягиваясь до горла.

— Сам такой, — хриплю я.

Издалека донеслись выстрелы. «Идиоты» — одними губами шепнул Гурский и на мгновение ослабил хватку. Я зацепил руку ногами, пытаясь сделать болевой на локтевой сустав. Не тут-то было. Свободной рукой он влепил мне по уху. Ничего не оставалось делать, как оттолкнуть его ногой, чтобы выиграть пространство и попытаться вытянуть нож. Это удалось. Полицмейстер отлетел на полтора метра. Я повернулся на спину.

В этот момент над ямой возникли три фигуры. Гурский тоже уставился на них.

Посредине стоял лощеный господин с суровым вытянутым лицом. Холеные аккуратные бакенбардыделали его похожим на профессора Мариарти. Два других с лицами убийц. Даже усы не скрывали шрамы. Каждый держал по два пистолета. Главный что-то бросил им на английском. Затем обратился в нашу сторону:

— Сам господин Гурский! Какая удача! — руки в белых перчатках несколько раз хлопнули, — а мы — то думаем, куда Выуехали из Петербурга?

Сзади появился Тростянский:

— Это он! Самозванец.

В руке Мариарти появился маленький пистолет.

Глава 18

В голове гудело. Я сидел спина к спине с Гурским. Веревки врезались даже через одежду.

Это была очень плохая идея. Увидев пистолет, я поднял руки и поднялся по пологому краю лесной ямы: «Не стреляйте, я все скажу, это он меня заставил. Тростянский, хоть ты подтверди».

Я протянул руки в сторону Антуана. Пистолет звероподобного помощника оказался рядом. Удар под ствол, рывок наружу и вниз. У него в другой руке второй пистолет, так стрелять ему будет неудобно. Удар кулаком в пах. Из ощеренного рта вырвалось кряхтение, тело поползло вниз. Сейчас прикроюсь этим агентом Смитом, все же на него он больше похож, чем на Мариарти, отберу пистолет и выстрелю во второго, подумал я. Антуан не боец, его можно в расчет