Свет вылепил меня из тьмы - Игорь Калинаускас

Технология хода

Теперь вопрос о том, как он к этому пришел, технология самого хода. Дело это индивидуальное, и в разных традициях по-разному стимулируется. Но это действительно событие в любом случае. Сколько к этому ни готовься, все равно – событие, потому что это необратимый ход.

Ход необратим потому, что вы оказываетесь в раю. Там есть все, чего человек желает: настоящая любовь, настоящие эмоции, знания – словом, все, что доступно данному человеку. Ограничения связаны только с возможностью его инструмента, больше ни с чем. Это царство сиддх. Вы прибываете туда, куда шел ваш поезд. Куда идут все поезда.

…Я хочу напомнить высказывание, заповедь моего учителя, о которой я говорил в течение многих лет. Учитель мне сказал: «Ты можешь забыть все в какой-либо ситуации, но даже в самой смертельной ситуации ты не имеешь права забывать „зачем?"». С годами мне все более открывался глубокий смысл этого высказывания. Потому что, если ты теряешь смысл, тебе не помогут никакие «как?», никакие методики, технологии – ничего.

Это «зачем?» как бы прорастает в человеке. Так мне кажется. «Зачем?» прорастает. Вначале для самого себя оно выглядит так, потом иначе… В результате остается один гвоздь: что я должен знать всегда, в любой момент, каждую секунду своего бодрствования, сна, болезни, смертельной опасности и т. п. В голове может ничего не быть, но должно быть «зачем?».

Трансформация этого «зачем?», его реального содержания и есть описание пути. Варианты описаний пути становились мне тем понятнее, чем больше я сам проходил по ступеням раскрытия этого «зачем?». Описание трансформации «зачем?», сама эта трансформация везде заканчивается одним: «зачем?». «А затем, что это и есть твой „дом"». Это и есть суть, сущность, предельный смысл. Это есть окончание моих дел.

Когда я закончил свои дела, то действительно могу подумать и решить: заняться мне не своими делами или не заняться. Но это уже другая жизнь. О ней можно говорить сколько угодно – это бессмысленно, потому что вы будете фантазировать по совершенно другой логике, на основе совсем другого материала, и ваша фантазия будет вас только уводить в сторону.

Вы уже прикасались к этой пустоте, к этому дому. И если сумеете это прикосновение сделать своим «зачем?», тем, которое никогда не исчезает, то рано или поздно дойдете до дома. Если потеряете, то перестанете двигаться до тех пор, пока вновь не найдете.

Ваше положение несколько лучше. Почему? Вы с самого начала имеете возможность это видеть, ведь все происходило в непосредственной близости, рядом. Вы со мной все знакомы и видите, что ничего такого сверхъестественного при этом не происходит. Как до просветления я читал лекции, проводил занятия, так и после него. Ничего не изменилось для вас, а для меня изменилось все.

А что после?

Проблема колоссальная – как перекинуть, как попытаться показать вам этот дом? Я с самого начала говорил о своей заинтересованности попытаться в таких, совершенно неподходящих условиях эту «штуковину» реализовать. А почему мне хочется заниматься вашими делами? Мне кажется, то есть я так воспринимаю, что моя любовь к Школе и моя благодарность за то, что я в жизни получил все, о чем мечтал, поможет пробиться сквозь инструментальность тому, чья сущность томится по этому дому. Я попытался себе построить композицию, чтобы не заниматься этим, но не смог… Наверное, потому, что моим исходным импульсом, самым первым импульсом, который меня двинул на поиск, было очень сильное переживание несоответствия человека, его возможностей и той жизни, в которой он вынужден жить. Это очень давнее, очень глубокое переживание, которое меня не раз выводило из трудной ситуации на путь.

Я начал с поиска царства Любви, Радости, Праздника, с царства сиддх, если говорить древним языком, а когда нашел его, было уже поздно в нем оставаться, тогда я уже знал, где дом. Тут мне тоже повезло – я в этом царстве не застрял. Там многие застревают, потому что это прекрасно, действительно прекрасно… но это еще не дом, это просто доведенная до предельного совершенства жизнь, но со всеми теми механизмами, о которых мы говорили. Прекрасная жизнь, но не тотальная, не дома, не конец своих дел. Ведь если человек приходит домой, это не значит, что он все бросает. Есть и другие обязанности, и долг – все, из чего состоит человек. Просто он сам уже не тот.

Не правда ли – сложно, а может, наоборот, очень просто. Это не значит, что я не люблю Игоря Николаевича, я его очень люблю… Мы с ним совсем не плохо пожили и еще поживем… Это просто другое. Я в себе и во всех. Можно придумывать массу замечательных образов, но я не хочу этого делать. Хочу, чтобы вы по возможности в этих наших контактах оказались лицом к лицу с предельной для меня обнаженностью всего этого материала.

У меня нет цели вас увлекать. Я не занимаюсь больше этим. Это не входит в мои профессиональные и другие обязанности, есть уже другие люди, которым пришло время этим заниматься. Я хочу, чтобы вы все время могли смотреть в зеркало минимального искажения того, куда вы стремитесь, чего вы пожелали.

Тут надо разобраться, добрались ли вы до царства сиддх, до этой прекрасной жизни. Не очень заметно… Значит, вам еще до этого надо добраться, а оттуда перебраться в пустоту, в полную пустоту.

Но ведь совсем не обязательно дойти до конца, тут нет такого: дошел – победил, не дошел – проиграл. Если есть желание, то дойдете обязательно, не в этот раз, так в следующий… Но, напрягая усилия, мобилизуя все, что мы имеем, следует помнить: смысл попасть домой, единственный смысл – оказаться в пустоте. Потому что пустота – это и есть дом Мира и человека, общий дом.

Беседа шестая

Мне кажется, нужно сохранить в этом какую-то… красоту, чувственность, поэзию, музыку. Вот для меня отношения интимные с противоположным полом – это музыка. Если музыки нет, я вообще не понимаю, зачем этим заниматься. А если есть, тогда – да! Три дня, десять лет – какая разница, как сложилось, но красиво. И в тебе, и в ней что-то такое… Я помню, был у меня в молодости роман длиной в три дня. Я до сих пор все помню, все! И финальный аккорд: «Ты на мне женишься?» – «Нет». – «Ну, прощай». Она так и не отдалась. Но очень хотела. И я хотел. И все было красиво, романтично, страстно. Но финальный аккорд – такой. «Спасибо, – сказал я ей, – за все, что было, спасибо. Я тебя никогда не забуду». Честно говоря, помню я ее уже смутно, но то, что было между нами, помню очень хорошо. Я шучу. Конечно, я помню, потому что это – музыка, понимаете?

Вы услышали хорошую музыку один раз в жизни, так неужели вам надо слушать ее с утра до ночи, каждый день? Нет. А ведь люди обычно защищаются и превращают это в примитив, предельный примитив. Например, читаю в книжке – в книжке! – почтенный старец, разработавший систему закаливания и прочее, работающий над долголетием пишет: «Половой акт – это взаимный массаж половых органов». Да, думаю, на хрен мне твое долголетие после этого? Это он долголетием занялся. Да на фиг мне твое такое долголетие. Или когда молодежь кричит о свободе. Ведь у них «свобода от», «свободу для» никто не ищет! Все ищут только свободу от этого и от того, от пятого и от десятого, ходят свободные и пустые, как пробки. И начинают это сводить к каким-то примитивным физическим взаимодействиям в антисанитарных условиях или в состоянии сильного наркотического или алкогольного опьянения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});