Не выпускайте чудовищ из шкафа - Екатерина Лесина

Бекшеев ждал снаружи.

Надо же, в этой мешковатой, явно чужой одежде он нисколько не утратил лоску. Все же аристо надо уродиться. И тросточка эта. Весьма гармонирует с высокими пошарпанными сапогами да рыбацкою курткой.

– Мне кажется, идея не самая лучшая. – Я подавила зевок и потянулась.

Тело звенело, но ни тяжести, ни боли.

Наоборот, меня словно сила наполняла.

– Там не факт, что машина пройдет. А пешком…

– Справлюсь, – хмуро сказал Бекшеев.

– А Тихоня где?

– В город отправил. С матушкой. Тут ей больше делать нечего, а там… Я попросил помощи. Свяжется с берегом. – Надо же. – Непривычно. Но надо отдавать отчет, что ситуация выходит из-под контроля. – Он почти не хромая прошел к машине.

А ведь Яжинского. С чего бы это старик так расщедрился? Старенький грузовичок, собранный из всего, что под руку подвернулось, был покрыт толстым слоем грязи. Ее если и смывали, то исключительно дождем.

– Не боитесь? – Открыв дверь, поправила зеркало, прикрученное толстой проволокой. – Вдруг да это он?

– И? Даже если так, то… какой ему резон нападать на матушку? Да и не одни они отправились. Яжинский. И две его женщины. – Но не Отуля. В немилость впала? – Матушка разрешила тело отдать. И я препятствий не вижу. Заключение есть…

– Что-то новое?

– Нет, – в кабину он забирался очень осторожно, – все то же. Подтвердилось.

Я свистнула и указала псице ее место. Грузовичок крытый, пусть даже в пологе дыры, но в кабине троим, чувствую, будет тесновато.

– Она жутко выглядит. – Бекшеев пристроил трость между ног. – Честно говоря, живьем и так близко их видеть не доводилось. И… я знаю, что это сложный процесс. Мне стоило вам запретить.

Ага, а я взяла и послушалась.

Даже фыркнула.

Вот как эту колымагу завести-то? Впрочем, против ожиданий, с места я все же тронулась. Да и в целом, кажется, все не так плохо, как кажется. Во всяком случае, если говорить о грузовике. Я прикинула путь. Нам надо к городу, но потом на север, к побережью. Сможем ли проехать? А вот тут так не скажешь. Дорога там была еще более старая, чем та, которая у нас собственно старой именовалась. Но она уж не один десяток лет зарастала лесом. И подозреваю, что в конце концов все же заросла.

– Деньги мальчишке дал Барский. – Бекшеев заговорил первым. – И еще ключ. Как я подозреваю.

– Но в вещах ключа не нашли?

– Именно.

Говорил он громко, перекрикивая грохот мотора и дребезжание грузовика.

А я слушала.

Логично. И складывается.

Любовь… Сомовская дочка. Говорить о ней? В другой бы ситуации промолчала, но сейчас придется. Все одно опрашивать. Вдруг да знает, где Мишка на эти камушки наткнулся. И цепочку.

– Цепочка ведь не серебряная? – перебила Бекшеева.

– Нет. Платина. И альбит. Причем не напыление, а алхимический раствор. Это когда камень фактически пропитывает металл. – Я о таком только слышала. – Такие цепочки делались для артефактов, хотя смысла в этом не сказать чтобы много. Силу вот проводят, это да. Но сам процесс очень сложный. И не всякому под силу. Напыление проще, а эффект почти такой же.

– Почти?

– Напыление со временем стирается. Царапины опять же. Все это создает помехи контура. А вот если через раствор, то тут уже что хочешь делай… только если цепочку разорвать.

Что, собственно говоря, и случилось.

– Интересно. – Я посмотрела в окно.

На дорогу в город мы выбрались. Теперь осталось повернуть, причем поворот я едва не пропустила.

Мой рассказ много времени тоже не занял.

– Сходится… если так, – сказал Бекшеев. – Допустим, Михаил наткнулся…

– На жилу? – Грузовик подпрыгнул то ли на камне, то ли на коряжине, что нырнула под колеса. Проклятье, если я его сломаю, Яжинский меня живьем сожрет. А склон поднимался. Выше и выше. И вот под колесами захрустели камни. – Как такое возможно? Ведь тут же исследовали все! Вдоль и поперек. И… даже если допустить, что кто-то один дал бы заключение, что, мол, камни все, хотя они не все… Такое же возможно?

– И даже случалось.

– Вот… Но остальные? И ведь не просто так люди, не случайные. А при чинах и… И главное, смысл? Если бы добыча продолжалась, местные точно знали бы. Сюда же долго всякие охотники шастали, все искали клады там…

– Пока не знаю. Но камни определенно были. И мальчик знал, где их найти. Но, вероятно, не знал, сколько они стоят. Или кому их продать…

– А вот Барский, – мысль я уловила, – вполне мог предложить услуги. Наверняка обул по полной. Семьдесят рублей… Не удивлюсь, если напугал, что это все незаконно, и забирал себе большую часть. А вот ключ – да… Мишка в городе, конечно, появлялся, но не так чтобы часто. Оказию не подберешь. А сунься он в участок раз, другой, третий… может, и не наши, но всенепременно заинтересовались бы. И Яжинскому тоже донесли бы.

А тот живенько бы вытряхнул из Мишки душу, а заодно и все остальное.

Поэтому и таились.

– Поэтому он и пришел за Барским.

Я почувствовала, что машину тряхнуло. И мы выбрались… в общем, дальше, похоже, пешком придется.

Перед нами расстилалось сизое поле, кое-где припорошенное снегом. За зиму снега слежались, обрели грязный серый цвет. Сквозь дыры проглядывала нарядная зелень мхов. Слева и справа темными столпами поднимались сосны.

– Тот, кто убил Мишку, видел их с Барским вместе? Догадался? Или понял? Или мало что… Вдруг он решил, что Мишка – не случайный свидетель. Камни ведь дорого стоят?

– Не так, как раньше, но, пожалуй, да.

А то.

Особенно чистые. Без клейма. Без следа, который может привести куда-то не туда. А ведь у Барского и вправду связи должны были быть. Там, на Большой земле. Он ведь должен был кому-то свою заначку продавать. А к имперским ювелирам соваться не стал бы.

Точно не стал бы.

– Вот… А если дело именно в этом? Все банально. Камни, деньги… контрабанда? А княжич этот и вправду сбежал. Отлеживается в каком-нибудь борделе, дожидаясь нужного корабля, на котором в заграницу слиняет?

Кажется, Бекшеев мне не очень поверил.

Ну… посмотрим.

Я остановилась, пока грузовик окончательно не увяз в жиже, в которую земля превратилась за прошедшие дни. Спрыгнула, потянулась и свистнула, призывая ту, что…

Нет, Мрака она не заменит. Глупо даже надеяться.

Но… почему бы и нет? И главное, ощущение такое, забытое почти, предвкушающее.

Охота?

Какая ищейка будет против хорошей охоты?

Глава 26. Четверка мечей

«В классическом толковании аркан означает отстраненность, отделенность человека от близких и родных,