Назад в СССР: 1984 - Максим Гаусс

Бегом вернулся к костру, сразу же накидал туда веток побольше, чтобы стало еще больше света. Ухватил горящую головешку и используя ее как факел, бросился обратно к краю оврага и наконец, разглядел внизу Генку, лежащего в непонятной позе.

— Держись, сейчас помогу! — крикнул я.

Лезть в овраг было опасно — темно, земля влажная. Трещины повсюду.

Вернувшись к костру, я подхватил еще пару разгоревшихся веток, расшвырял их по краю оврага. Неожиданно подул сильный ветер, затушив несколько веток. Разозлившись, и недолго думая, я подхватил и швырнул еще одну пылающую головешку в дальний конец оврага, прямо на кучу наваленных там веток. Загорится — хорошо, хоть светло будет. Может, наконец, хоть нас кто-то увидит. Правда, север все еще был затянут туманом.

Стало светлее. Наконец-то хорошо различил внизу пострадавшего.

Правая нога напарника застряла между двух поваленных бревен. Левая оказалась неестественно вывернута — оказался действительно перелом в районе голени. Ну, еще бы — рухнуть с такой высоты, под непонятным углом, да еще и с его массой…

Генка, кое-как уперся руками в бревна, приподнялся и пытался вытащить покалеченную ногу. Вскрикнул. Лицо исказилось гримасой острой боли.

— Не шевелись, хуже сделаешь! — крикнул я, пытаясь понять, откуда проще спуститься. — Я сейчас спущусь и вытащу тебя!

Почти весь склон оврага был очень неудобным, сырая земля то и дело осыпалась. Можно было легко потерять равновесие и скатиться вниз, попутно сломав себе пару костей.

И все же я рискнул.

Ноги безнадежно вязли в грязи, налипая на и без того тяжелые сапоги. На мне был неудобный бушлат, на поясе болтался штык-нож.

Кое-как спустившись, я весь перемазался в грязи. Подобрался ближе к раненому, раскидал мешающие ветки. Аккуратно, стараясь закончить поскорее, я попытался помочь Генке освободиться. Предварительно зафиксировал сломанную ногу ремнем, снятым с пояса пострадавшего. Тот скрипел зубами от боли, но молчал. Поразился его стойкости — не ожидал от парня такого.

А тут еще беда — при падении, его бушлат намертво зацепился за какой-то корявый сук и как я ни пытался, сдернуть его не сумел. Разрезать штык-ножом не получилось — не для тех он целей создавался. Пришлось расстегивать на бушлате пуговицы и снимать его целиком. Несколько минут ушло на то, чтобы подтащить парня к краю. Освободить-то я Генку освободил, но как теперь его вытащить из проклятого оврага? Справа и слева склоны совсем неприступные. А тот что был перед нами я и сам подняться не смогу, а с пострадавшим тем более.

В это же время, пока я возился с раненым, в дальней части оврага активно разгоралась куча сухих веток — там, куда я швырнул горящий факел. Внезапно, на нас накатил плотный клуб едкого дыма, отчего оба закашлялись. Глаза мгновенно заслезились. Вот же ж дерьмо. Хотел вернуться за бушлатом Генки, но усилившийся ветер погнал вперед клубы еще более едкого дыма, полетели искры.

Бросил эту затею. Вернулся.

Света теперь было более чем достаточно, но для нас появилась реальная угроза либо задохнуться, либо самим угодить в медленно приближающийся огонь. Не на то я рассчитывал, когда бросал туда факел, совсем не на то. Кто ж знал, что внезапно изменивший направление ветер, начнет задувать пламя в нашу сторону?!

Покрутил головой, заметил далеко слева огромную глубокую канаву, уходящую вверх. Оттуда свисала трава и корни деревьев.

— Так, а ну-ка… Давай туда! — крикнул я, указав направление. — Ногу береги!

— Да как ее тут беречь? — простонал товарищ, скрежеща зубами. Снова закашлялся. Моя шапка куда-то укатилась, а у Гены ее вообще не было. Видимо оставил в шалаше.

Ноги то увязали в грязи, то соскальзывали по крутому склону. Было очень неудобно, отчего становилось еще сложнее. Судорожно хватались грязными руками за корни, выемки, трещины и все, что попадалось на пути. С трудом, переползли в сторону. Сюда дым не доставал, поэтому теперь хоть вдохнуть можно было нормально. Отдышались, перевели дыхание.

Пламя разгорелось уже хорошо — получился настоящий пожар. Резкие порывы ветра хорошо раздували огонь, заставляя его пожирать все новые и новые ветки, постепенно приближаясь к нам. Если ничего не делать, так можно и сгореть нахрен.

— Ну что, готов? — истекая потом, спросил я. — Нужно забраться немного повыше. Руками хватайся за те корни, по возможности помогай мне другой ногой. Все-таки в тебе весу почти девяносто килограмм.

Тот кивнул. Лицо уже было бледным — видимо, парень чувствовал себя совсем хреново. Очевидно, что держался Генка исключительно на морально-волевых.

Вскоре мне пришлось все делать самому — уперся ногами в грязь, держась рукой за корень, подтащил его за шиворот выше по склону. Шагнул выше. Повторил. Затем еще и еще. Тяжело, скользко и очень жарко. Я моментально вспотел.

Мы уже по уши были перемазаны в грязи, но останавливаться было никак нельзя. Постепенно пламя подходило ближе. Получился своеобразный котел…

Теперь это огромное кострище точно было видно издалека — кто-то точно заметит, может даже придет на помощь. А может и не придет, ночь на дворе. Кому оно надо шататься в темное время суток по посадкам, вблизи военного стрельбища?

Еще минут пять такой «эвакуации» и мы кое-как вползли в глубокую канаву, от которой во все стороны уходили широкие трещины. Они вели к поверхности, теряясь где-то среди густой травы и листьев. Генка к этому моменту совсем ослабел и помощи мне уже почти не оказывал.

Наконец, немного отдышавшись, я принял решение — оставить раненого здесь.

— Так, слушай… Я поищу помощь, а ты полежи тут! Никуда не уходи.

— Если и захочу, не смогу… — простонал тот, тяжело выдохнув воздух из легких. Мало того, что у него было воспаление легких со всеми сопутствующими симптомами, так еще добавился и серьезный перелом голени, в адских условиях.

Я скинул свой измазанный грязью бушлат, укрыл им дрожащего Генку. Сам же, оставшись только в штанах и кителе, под которыми была зимняя «Белуга», пытался стряхнуть с сапог куски налипшей грязи. Затем встал и полез выше, на поверхность. Перевалившись через край, я секунд тридцать лежал на спине и тяжко дышал, восстанавливая дыхание, затем поднялся. Бросил взгляд на Генку — тот был на прежнем месте, изредка шевеля руками.

Дерьмо, дело совсем плохо.

Ну и что делать дальше? Куда бежать, где искать помощь?

Осмотрелся по сторонам — ничего. С севера туман, а вокруг даже огонька нигде нет. Стоп!

Есть кое-что. Кажется, в том направлении стояли связисты. Расстояние где-то километр, может чуть больше. Не раздумывая, бегом рванул туда.

Бежал по перерытой танковыми гусеницами земле, перепрыгивал через кочки, ямы и ухабы. Несколько раз падал, спотыкался. Ноги в сапогах давно вспотели, портянки сползли, поэтому перемещаясь по