Преисподняя XXI века - Джуниус Подраг

— Проявляет он к чему-нибудь интерес? Секс, еда, телевидение?

— Его очень интересуют игры.

— Какие игры?

— Игры в мяч, все их разновидности: бейсбол, футбол, баскетбол, даже теннис. Показывая две разные игры одновременно, мы смогли установить, что больше всего ему нравится футбол; за ним вплотную следует баскетбол. И чуть ли не случайно узнали, что его привлекает и новая, любительская игра, именуемая кикболом. Короче говоря, игры в мяч интересуют его больше всего прочего.

— И телосложение у него атлетическое. Исключительная мускулатура, — протянул Хольт. — Интересно.

Френкель прокашлялся:

— Некоторые у нас любопытствуют, для какого рода миссии парнишка предназначается.

А вот это доктору знать было ни к чему, тем паче что эта миссия еще была на стадии обдумывания.

— Мы еще не готовы об этом объявить. Что еще можете о нем рассказать?

— Самое трудное — это завоевать его доверие. Хотя анатомически мы такие же, как он, во всем остальном мы для него совершенно чужие. Многие у нас считают, что с ним надо контактировать интенсивнее.

— А ваше мнение?

Френкель ответил после недолгой паузы:

— Я лично думаю, что мы в патовой ситуации. Он наш пленник, сидит взаперти, не может пойти куда хочет, зависит от нас в части еды и воды. Мы держим его в помещении, где слишком много зеркал. Видеть других позволяем по большей части сквозь толстый плексиглас, еду и питье подаем в отверстие в двери.

Насчет остального здешнего мира ему достоверно известно только то, что одна стена его узилища способна показывать меняющиеся картины и сцены. Мы стараемся постепенно приучить его к нашей действительности — показываем города, машины и все такое. Когда экран, который Та-Хин принимал за стену, включился впервые, он бросился на него.

— Пытался бежать?

— Во всяком случае, покинуть комнату. Согласно вашим указаниям, когда он развязан, никто не вступает с ним в персональный контакт и из занимаемой комнаты его не выпускают. Вы сами сказали, что к нему надо относиться как к золотому запасу в Форт-Ноксе[30]. — Френкель покосился на Хольта.

Тот прекрасно знал, что и Сэмюэлу, и прочим в команде очень хотелось разузнать, что за планы у него насчет парня из прошлого, но он не делился ими ни с кем, даже с директором Зонального управления. Теоретически директор являлся его прямым начальником, однако власть директора ограничивалась президентом, а Хольт, назначенец Барбары Берг, считал себя подотчетным только ей, хотя и занимался вопросами, относящимися к компетенции Управления, и официально числился первым заместителем директора. Предполагалось — во всяком случае, в теории, — что причастность к авторитетному ведомству облегчит Хольту его деятельность, но он старался держаться отстраненно.

Между тем Френкель гнул свою линию:

— Некоторые считают, что когда кто-то входит в комнату, чтобы взять анализ или произвести осмотр, нет необходимости всякий раз его полностью обездвиживать. Хорошо, конечно, что его развязали, но так ли уж необходимо усыплять его, подмешивая снотворное в воду? Люди думают, что его адаптация ускорится, если он не будет чувствовать себя пленником или заключенным.

— Кто-нибудь из них укрощал диких зверей?

— По-вашему, мы имеем дело с диким зверем?

— А на что, по-вашему, похожа культура, из которой мы его выдернули?

— Ну, уж точно это не звериная стая. У них же были города, торговля, искусство, иероглифическое письмо, даже своего рода книги…

— Все древние культуры основаны на праве сильного и на том, что выживает наиболее приспособленный. Наш Та-Хин вырос в обществе, где человеческая жизнь не имела той огромной ценности, какая придается ей сегодня. Людей убивали за косой взгляд на властителя, приносили в жертву бесчисленным богам, захваченные города отдавались солдатам на несколько дней, и те творили там что хотели. Бывало, население истреблялось поголовно. И еще: тогда не было огнестрельного оружия, позволявшего убивать на расстоянии. Убийство было делом личным, требовавшим персонального контакта. Один на один. И ваша доброжелательная общительность не в состоянии так быстро свести на нет укоренившиеся в его сознании привычки и представления. Нужно помнить, что в его понимании мы представляем для него угрозу. Исходя из всего своего опыта, Та-Хин считает, будто мы откармливаем его, чтобы потом съесть.

— Но это…

— Нелепо. Вы это хотели сказать? Позволю себе поделиться своими недавно приобретенными познаниями в истории Центральной Америки: там было в обычае, чтобы победитель поедал побежденного. Сам он съедал сердце, а остальными сочными кусками делился с близкими друзьями. — Хольт подался вперед и выдохнул струйку табачного дыма. — Ну, и что бы вы думали, окажись вы в шкуре нашего гостя?

Ответа у Френкеля не нашлось, а Хольт подумал, что все эти высоколобые доктора напичканы одной лишь книжной ученостью. Ему прислали специалистов, привыкших вещать в академических аудиториях и печатать заумные статьи в научных изданиях, а здесь требовались скорее психиатры-практики, наловчившиеся управляться со смирительной рубашкой.

— Вы в курсе, — молвил, прокашлявшись, Френкель, — что доктор Циммерман, штатный психолог Управления, был направлен к нам, чтобы осмотреть молодого человека?

— Да.

По мнению Хольта, все академические познания Циммермана были в данном случае совершенно бесполезны, но, что было гораздо хуже, этот человек был политически ангажирован. Циммермана подключили к работе, не проконсультировавшись с Хольтом, и тот прекрасно понимал, в чем тут фишка. Директор хотел иметь в программе своего человека, потому что к Хольту доверия не испытывал и имел на то веские основания. Свое назначение Ален получил непосредственно от президента, через голову директора, которого это не могло не возмутить. Возразить открыто он, однако, не мог и избрал другой способ: окружить креатуру президента своими людьми. Хольту уже сообщили о еще одном таком назначенце: некоем Карле Страйкере, федеральном агенте, специализирующемся на убийствах.

— Циммерман не согласен с тем… хм, дистанционным методом общения с молодым человеком, на котором настаиваете вы. Он, хм…

— Ну, что «хм»?

— Он отключает пациента шокером, а потом работает с телом один, без страховки в виде ремней и всего такого.

— Что?! Зачем он это делает?

— Согласно его теории, этот дикарь Тах…

— Дикарь? Черт возьми, древние американцы создали более высокую цивилизацию, чем большинство прочих народов того времени.